Андрей Ходов - Утомленная фея – 3
– Не думаю, что коменданта это обрадует. Он отвечает за спокойствие в городе, а ты тут бойню устроить собираешься.
– Ерунда! Военных сюда прислали интересы России защищать, а не какое-то там мифическое «спокойствие» обеспечивать. И если для защиты этих интересов будет необходимо спровоцировать «нежелательные элементы» на выступление, чтобы можно было их уничтожить под этим соусом, то не стоит стесняться. Так ему и объясни, ежели давить будет! Но бойня, как мне кажется, не состоится.
– Ты в этом уверена?
– Чувствую!
– Твоими бы устами… впрочем, будем надеяться. Ладно, только ты в городе поосторожнее. Пальнут из-за угла… мяукнуть не успеешь.
И еще, – Геннадий замялся, – знаешь, Сима, твое поведение не слишком естественно… для женщины.
Та посмотрела на него с веселым изумлением. – Не естественно? Ты можешь это доказать? В школе я смотрела одну передачу про животных. Там этологи проводили эксперимент с шимпанзе. Две стаи разместили в разных вольерах, а вольеры соединили решетчатой галереей. Естественно, возник территориальный конфликт. Историческая битва состоялась в нейтральном месте (этой самой галерее). Это надо было видеть. Дрались только самки, за их спинами стояли доминирующие самцы и мощными ручищами пихали в спину, не давая выйти из боя. Остальные представители сильного пола скромно стояли в резерве и подбадривали сражающихся воинственными криками.
– Мы же ведь не обезьяны! – возмутился Геннадий. – И я тебя никуда не толкал! Совсем наоборот, держать пытался.
– Не кипятись, – примирительно сказала Сима. – Я просто хочу сказать, что трудно определить, что для человека «естественно», а что просто является результатом воспитания. Точный ответ можно было бы получить, только исследовав тех ископаемых гоминид, от которых мы произошли. Тогда бы и стало ясно, что в нас от обезьян, а что является эволюционным ноу-хау и составляет собственно человеческую сущность. Но, увы и ах, они вымерли в незапамятные времена. Этологи исследуют современных обезьян, а толку? Стереотипы поведения в группе даже у ближайших родичей отличаются разительно. Например, у обычных шимпанзе доминируют самцы, а у карликовых (бонабо) махровый матриархат.
– Ладно, философ, пойду ворота чинить, а ты спать ложись. Ночью придется дежурить по очереди.
Утром Сима ушла в город и появилась оттуда ближе к вечеру. Геннадий успел к тому времени основательно изнервничаться. – Где тебя черти носили? У меня нервы не железные.
– Обстановку выясняла. Слухи по городу ходят – жуть. Число убитых доходит до сотни, а убийцы, оказывается, были вооружены пулеметами и гранатометами. Они напали на мирный дом, перебили его обитателей и еще кучу соседей, которые попытались прийти на помощь страдальцам. Я по всем возможным каналам запустила опровержение, но не думаю, что это особо поможет. У коменданта побывала представительная делегация челобитчиков, требовала наших скальпов. Комендант их, как мы и договаривались, вежливо послал. Имеет место быть брожение умов. Все решится завтра утром, во время планового моления Аллаху. Если мулла поставит вопрос ребром, то к обеду перед этим домом окажется толпа под тысячу голов, каждая из которых будет пылать праведным гневом. Конец доклада.
– Хорошенькое дело, – возмутился Геннадий. – А говорила, что обойдется без крови. Я договорился с полком. Один батальон будет сидеть в БМД и ждать нашего сигнала. Рация есть. Но ходу им сюда – двадцать минут. За это время нас успеют на ленточки порезать. Надо или линять из этого дома, или вызвать их заранее. И Григория Григорьевича надо эвакуировать. Он и так ходит с трудом, а сейчас, после вчерашних переживаний, вообще лежит в прострации. Так и до сердечного приступа может дойти.
– Согласна, нечего ему тут делать. Вызови машину, пусть отвезут в санчасть, корвалолчиком попоят.
– А мы сами, что будем делать?
– Будем ждать тут. Если толпа появится, то я выйду к ней и поговорю по душам.
Геннадий с трудом сдержал позыв к мату. – Ты рехнулась! Если себя не жалко, так хоть о матери подумай! Тебя если не застрелят, то просто камнями закидают.
– Ерунда, особой опасности нет. Они не будут бросать камни, пока предводители не скомандуют – «фас». А ежели такое случится, то я успею юркнуть в ворота, и мы уйдем огородами. Реакция у меня хорошая. Надо только подготовить маршрут для ретирады, снять в саду звено колючей проволоки на заборе. Пока за нами будут гоняться, десантники успеют подойти.
– Хм, а если они позаботятся перекрыть нам пути отхода? Тогда что?
– Ну, это ведь толпа, а не боевая группа антитеррора. Должны проскочить.
– Должны, но не обязаны! Сильно рискуем.
– Придется рискнуть. Хотя, если я правильно просчитала ситуацию, бегать не придется.
Геннадий безнадежно махнул рукой, ему надоело спорить. – Ладно, будь, по-твоему. Будем надеяться, что ты не лопухнулась в своих расчетах. Ошибка может стоить нам жизни.
В половине одиннадцатого следующего дня компьютер дал звуковой сигнал, извещающий о поступлении сообщения. Геннадий, дежуривший у окна, подошел, глянул на экран и выругался. Потом, прихватив машину с собой, вышел во двор. Сима сидела там, наблюдая за садом. – Сообщение из полка. По сведениям их агентуры в городе сюда идет более тысячи человек. Предводительствует местный мулла. Будут тут через пятнадцать минут. Вооружены – чем попало. В полку ждут нашего сигнала к выступлению.
– Ясно, – Сима поднялась и со вкусом потянулась. – Действуем, как договорились. Если переговоры окончатся неудачей, и я вбегу во двор, ты подаешь сигнал десантникам и закидываешь комп на крышу сарая. Пока еще его найдут. Потом мы отступаем.
Геннадий кивнул и отстучал на клавишах условное сообщение. – Готово, осталось только нажать «ввод». – Передернул затвор автомата и положил его на стол.
Шум на улице вызывал ассоциации с футбольным матчем на солидном стадионе. Сима ободряюще кивнула, подхватила коврик, в который было завернуто трофейное оружие, и выскользнула из ворот. Шум на мгновение стих, а потом возобновился с утроенной мощью, будто форвард промазал по пустым воротам. – Убьют! Не успеет убежать! Какие тут, к черту, переговоры!
Но вот шум опять стих, и послышался звонкий и сильный голос Симы. Похоже, что говорила она на арабском языке. Ей отвечал, тоже на арабском, другой голос, напоминающий призывы муэдзинов с минаретов. – Наверное, это есть тот самый мулла, – догадался Геннадий. – Перекличка голосов продолжалась минут пятнадцать. Потом толпа возмущенно загудела. Мулла громко выкрикнул еще что-то. Рокот толпы начал затихать, судя по звуку, люди начали расходиться.
– Неужели удалось? Вот тебе и на! Железная девчонка!
Через пару минут калитка скрипнула и во двор вернулась Сима. – Уф! Я уж думала, что мне их до вечера уговаривать придется. А этот их священник оказался умным мужиком – быстро вошел в ситуацию.
– Ну, ты, даешь! О чем вы с ним говорили?
– Маленький теологический диспут на предмет знания Корана. Пришлось обсудить несколько вариантов толкования некоторых его сур.
Геннадию стало смешно. – Так вы там душеспасительные беседы вели?
– Точно! Мне удалось доказать, что экспроприация фамильной недвижимости у престарелых христиан, вовсе не является, с точки зрения Аллаха, богоугодным делом. Тем более, когда эта экспроприация осуществляется путем вооруженного налета. Тут я предъявила вещественные доказательства. Слушай, очень пить хочется. Дай мне водички.
– Сейчас, только дам отбой тревоги. Сидеть под броней в такую жару – удовольствия мало. – Геннадий стер одно и отправил другое сообщение. Потом притащил кувшин с морсом, с холодка. – Вот, держи, заслужила. – Он с обожанием посмотрел на Симу. – Ты – умница! Так, что у нас дальше по плану? С учетом проведенного «эксперимента», так сказать?
Сима жадно выпила стакан и показала, что хочет еще. – Эксперимент показал, что народ тут вполне вменяемый и с ним вполне можно договориться. Согласен? Даже со служителями культа. Тут, правда, повезло. Этот конкретный поп – нормальный суннит. А до трети здешних вероучителей – ваххабиты. Этих субчиков придется физически устранить. Остальные, конечно, повозмущаются для порядка, но не слишком. Сами их терпеть не могут. Моральные уроды ведь, что и говорить. Что же касается следующего этапа, то сначала нужно закончить подробные списки местной элиты, которой предстоит обживать бескрайние просторы тундры, а потом пустить их в дело. Списки уже в работе, будут готовы через неделю.
Геннадий потряс головой от удивления. – Кто их готовит? Когда ты успела?
– Нашлись люди, из обиженных, сделают это с превеликим удовольствием. Я потом хорошенько проверю, чтобы лишних фамилий туда не напихали. Если таковых окажется слишком много, то и сами авторы там окажутся. Не люблю, когда путают общественные интересы с личными.
