Станислав Бышок - Евромайдан имени Степана Бандеры от демократии к диктатуре
«Спасать» современную Европу СНПУ есть от чего. Прежде всего, речь идет, разумеется, о наплыве мигрантов. «Французская «преступность-2000» приобрела очень заметные черты. … Но наиболее заметная черта — внешность преступников. Если 50 лет назад средним преступником был белый француз, то сегодня это иностранец — араб или негр», — подчеркивают социал-националисты в статье «Какая Европа?»[47].
При этом не без симпатии идеологи СНПУ отзываются о подходе европейских «новых правых», в риторике которых резкая критика притока в Европу этнически и культурно чуждых ей элементов сопряжена с заботой о самих мигрантах. Взглянем на одну из статей «Ориентиров», посвященных современному немецкому национализму: «Национал-революционеры отмечают, что укрепление границ государства и содействие возвращению проживающих там мигрантов на свои этнические родины является защитой национальной идентичности как немцев, так и самих эмигрантов. Популярно говоря, этноплюрализм — это когда немцы проживают в Германии, турки — в Турции, нигерийцы — в Нигерии, и все между собой дружат. Этнический принцип упорядочения мира открывает новые, невиданные ранее возможности развития мировой цивилизации в гармоничном сожительстве всех народов в своих национальных государствах»[48]. Предлагается ли в этой связи миллионам русских и русскоязычных граждан Украины, особенно живущим на юго-востоке страны, «вернуться» в Россию, в статье не сообщается.
Провокационная принципиальностьБазовый идеологический признак, который позволяет отделить СНПУ от многих других правых партий, — это их воинствующий антикоммунизм, истоком и основой которого является не менее воинствующая русофобия. СНПУ своей деятельностью активно препятствовала «полевению» националистов и мешала укреплению в их среде социалистических идей. В то же время во многих странах Европы «новые правые» (позднее начавшие именовать себя сторонниками «Третьего пути») боролись не столько против левых, сколько против «космополитизма», который левые идеологии зачастую несут. В свою очередь СНПУ «консервировала» националистическую мысль на уровне довоенных и военных антикоммунистических постулатов.
На первый взгляд, это выглядит как принципиальность и намерение соответствовать общественным настроениям жителей Западной Украины. Однако даже в годы, когда наметилась тенденция к консолидации оппозиционного движения Украины, СНПУ совершала как информационные, так и физические нападки на левых активистов. Любые компромиссы с левыми рассматривались как потенциальная угроза базовому антироссийскому мифу.
Примечательно, что жертвой атак социал-националистов (преимущественно, информационных) очень часто становился Александр Мороз — председатель Социалистической партии Украины (СПУ). Именно он пытался, по мнению СНПУ, активно осуществлять «экспансию» левых идей в западные регионы страны. Ультраправые предполагали, что социалисты, открыто признающие просчеты советского режима, будут куда благосклоннее восприниматься жителями Западной Украины, чем ярые апологеты Советского Союза в лице Коммунистической партии Украины[49]. Участники СНПУ делали все возможное, дабы остановить продвижение социалистов на запад.
Приведем фрагмент одного из выступлений Петра Боднаря, лидера «Патриота Украины»: «Все патриотические силы должны помнить, что при любых обстоятельствах нельзя идти даже на ситуативные союзы с олигархами и левыми. Каждый украинец должен помнить: коммунисты во главе с тов. Симоненко[50] и социалисты во главе с тов. Морозом — пятая колона России на Украине!»[51].
Доставалось и тем национал-либералам, которые «посмели» «броситься в объятия» Александру Морозу. Показательной в этом плане является статья «Левизна. Детская болезнь или общественно-опасное извращение» авторства Левка Мартынюка:
«Некоторые политические партии (среди них те, которые всегда претендовали на гордые эпитеты «патриотические», «националистические» или «праворадикальные») сегодня проявляют все симптомы раздвоения личности. С одной стороны, они продолжают использовать правую патриотическую риторику, с другой — ни разу не стесняются падать в жаркие объятия социалистов — не менее левых, чем сам Карл Маркс. …
Ярким клиническим примером являются деятели, которые убеждают обывателя, что социалисты и их лидер Мороз вроде как «поправели», «эволюционировали» в сторону государственничества» (!), одним словом, волшебным образом превратились из «кумачево-красных» в «белых и пушистых»[52].
Среди претензий к украинским левым выдвигались, в частности, следующие: они не отрекаются от коммунистических символов (использование красного флага, пение «Интернационала»), не осуждали «преступления марксизма-ленинизма». Сам Александр Мороз признает себя атеистом, фракция социалистов в Верховной Раде Украины не голосует за признание ОУН-УПА воюющей стороной в Великой Отечественной войне, выступает против приватизации земли, критикуют правительство Ющенко, не критикует «антигосударственные» Днепропетровские соглашения между Украиной и РФ.
Представители СНПУ, не стесняясь, делились подробностями физической конфронтации с левыми. Под ними они понимали т. н. «красные бригады» Коммунистической партии рабочих и селян (КПРС). Этим направлением работы занималось боевое крыло СНПУ — «Патриот Украины». (После ребрендинга СНПУ и возникновения ВО «Свобода» данная «молодежка», как уже говорилось, стала отдельной организацией, исповедующей откровенно неонацистские взгляды и считающей «Свободу» чрезмерно либеральной партией.) В отличие от других правых партий, СНПУ имела возможность претворять свои антикоммунистические идеи в «практическую плоскость», что делало ее в глазах радикалов партией более последовательной, «отвечающей за свои слова».
Отметим, что 90-е годы во многих странах бывшего СССР отмечались кооперацией между левыми и правыми политическими силами против властей, представленных либеральными центристскими партиями. В частности, такое сотрудничество началось в России уже в 1992–1993 годах, а показательным фактом стала защита Белого дома чрезвычайно широким кругом противников режима президента Бориса Ельцина — от коммунистов до монархистов, от сторонников леворадикальной «Трудовой России» Виктора Анпилова до крайне правого «Русского национального единства» Александра Баркашова. На Украине же синтез правых и левых имел все шансы стать даже более продуктивным, исходя из того, что украинский национализм всегда подчеркивал свой «эмансипированный», обособленный от «общерусского» и «панславянского» национализма, характер. С такой точки зрения, левым было бы гораздо проще пойти на достижение компромисса с правыми.
Таким образом, «принципиальность» СНПУ могла вредить оппозиции, ведущей борьбу против президента Леонида Кучмы. Другим же украинским правоцентристским и национал-демократическим партиям приходилось искать компромисс и с правыми, и с левыми.
Средство влиянияЧтобы составить впечатление не столько об идеологии СНПУ, сколько о характере ее партийного издания
«Ориентиры», крайне важно проанализировать один из номеров данного журнала. Для примера мы взяли «Ориентиры» № 3 (2000). Исследование данного журнала позволяет понять, на какую социальную группу и на какой тип активистов прежде всего ориентировалась СНПУ и с помощью каких приемов пропагандировала свою идеологию.
Анализ журнала «Ориентиры» показывает, что общая направленность этого издания — формирование особого партийного языка («метанарратива») и придание идеологии партии вида интеллектуальной и научной легитимности. «Ориентиры» можно сравнить с журналом «Националист», издававшимся УНА-УНСО, или же с российскими «Элементами», выходившим под покровительством философа-евразийца Александра Дугина, вместе с Эдуардом Лимоновым (Савенко) стоявшим у истоков скандальной «Национал-большевистской партии».
СНПУ позиционировала себя как партия, ориентированная на современных европейских националистов. Отсюда — увлечение теориями «нового правого» идеолога Алена де Бенуа[53], актуальная информация об ультраправых организациях Европы. На обложке журнала показана карта Европы, которую окружают национальные флаги стран континента, которые плавно переходят в фигуру активиста СНПУ в военизированной партийной униформе.
Номер открывается статьей тогдашнего лидера партии Ярослава Андрушкива, в которой он анализирует термин «политическая нация», очертив три основных концепции слова «нация» — коммунистической, либеральной и националистической. Вождь указывает своим партийцам, что нацию нужно воспринимать как общность, которая пошла от одного общего предка. Таким образом, из слов лидера СНПУ следует, что этноцентрический метод определения национальности партия считает основным. Такой подход идет вразрез с теми принципами политического национализма, который провозглашали другие националистические партии: «Конгресс украинских националистов» и «Украинская национальная ассамблея».
