Иммануэль Валлерстайн - После либерализма
Пятое различие будет касаться ограничений экологического характера. С самого зарождения нынешней исторической системы предприниматели-капиталисты жили за счет экстернализации издержек. Одной из наиболее существенных экстернализованных издержек были расходы на восстановление экологического потенциала постоянно расширяющегося всемирного производства. Поскольку предприниматели не занимались восстановлением экологии, а правительства (во всем мире) не были готовы ввести достаточное для этой цели налогообложение, экологическая база мироэкономики постоянно сокращалась. Последний и самый значительный этап развития мироэкономики, имевший место с 1945 по 1967/1973 гг. истощил те ресурсы, которые еще оставались, в результате чего возникли движения «зеленых» и всемирная озабоченность проблемами окружающей среды.
В связи с этим, дальнейшее экономическое развитие в 2000–2025 гг. будет происходить при отсутствии необходимой экологической базы.
В этой ситуации возможен один из следующих трех исходов. Либо дальнейшее развитие будет заторможено, вследствие чего произойдет политическое крушение миросистемы. Либо экологическая база будет истощена в большей степени, чем это физически допустимо для Земли, что будет чревато такими катастрофами, как глобальное потепление. Либо, чтобы этого не допустить, необходимо будет всерьез отнестись к уплате высокой социальной цены, которой будет восстановление экологии и ограничение природопользования.
Если будет избран третий путь — путь коллективной ответственности, в краткосрочном плане являющийся наименее разрушительным, сразу возникнут ограничения, налагаемые на функционирование мироcистемы, Либо восстановление природы должно будет произойти за счет Юга, что еще более усилит неравенство между Севером и Югом и приведет к еще более напряженному и четко выраженному напряжению в отношениях между ними, либо расходы на это будет нести Север, что неизбежно приведет к снижению уровня благосостояния его жителей. Кроме того, какой бы путь в этом направлении ни был избран, любые шаги в направлении защиты окружающей среды неизбежно сократят уровень мировой прибыли (несмотря на то, что работа по восстановлению природы сама станет источником накопления капитала). Учитывая это второе соображение, а также острую конкуренцию между японско-американским союзом и ЕС, можно будет ожидать значительных махинаций, из-за которых будет страдать процесс восстановления природы, и в этом случае мы неизбежно вернемся либо к первому, либо ко второму исходу.
Шестое различие будет заключаться в том, что основные тенденции развития миросистемы будут характеризоваться стремлением к двум асимптотам: географической экспансии и снижению доли сельского населения. Капиталистическая мироэкономика теоретически достигла к 1990 г. такого уровня развития, который позволял включить в нее весь земной шар. Тем не менее, это прежде всего относилось к межгосударственной системе. Создание единой глобальной системы производства продуктов потребления приходится уже на более поздний период 1945–1967/1973 гг. Как бы то ни было, в настоящее время это относится и к тому, и к другому. В то же время, в рамках капиталистической мироэкономики на протяжении последних четырехсот лет происходил процесс сокращения численности сельского населения (иногда менее точно называемый пролетаризацией), причем на протяжении последних двухсот лет он развивался с нарастающей быстротой. В период 1945–1967/1973 гг. в развитии этого процесса произошел невероятный скачок — Западная Европа, Северная Америка и Япония практически лишились сельского населения, а на Юге это происходило хоть и в меньшей, но в достаточно значительной степени. Возможно, этот процесс завершится в период 2000–2025 гг.
Способность капиталистической экономики к экспансии в новые географические зоны исторически явилась основным условием для поддержания уровня прибыльности, и следовательно, накопления капитала. Это было весьма существенным средством, позволявшим противостоять постоянному повышению стоимости рабочей силы, обусловленному как ростом политического влияния рабочего класса, так и его увеличившейся ролью в процессе производства. Если бы в настоящее время ряды рабочего класса не пополнялись новыми его представителями, еще не имеющими достаточного политического влияния и не играющими достаточно важной роли в процессе производства, чтобы претендовать на значительную часть прибавочной стоимости, положение с накоплением капитала могло бы стать настолько же сложным, как и в связи с экологическим истощением. С достижением географических пределов и сокращением численности сельского населения трудности, вызванные политическим процессом снижения расходов, оказались настолько серьезными, что процесс дальнейшего накопления капитала становится уже практически невозможным. Реальные расходы на производство должны подняться во всем мире, а уровень прибыли вследствие этого должен снизиться.
Седьмое различие между наступающей фазой «А» цикла по Кондратьеву и предыдущей состоит в том, что теперь придется принимать в расчет социальную структуру и политический климат стран Юга. С 1945 г. доля средних слоев в этих странах в пропорциональном отношении значительно возросла. Это оказалось сравнительно несложным, поскольку до сих пор их численность была там ничтожна. Если их доля повысилась всего с пяти до десяти процентов населения, значит, пропорционально она увеличилась в два раза, но если учесть при этом общий рост численности населения, значит, в абсолютном выражении она возросла в четыре или шесть раз. И поскольку речь идет о пятидесяти — семидесяти пяти процентах населения планеты, мы сейчас говорим об очень большой группе населения. Будет чрезвычайно сложно удерживать этих людей в рамках такого уровня потребления, который они считают для себя минимально выносимым.
Кроме того, выходцы из среды этих средних классов — или местная номенклатура, в большинстве своем играли большую роль в процессе «деколонизации» в 1945–1967/1973 гг. Таково было положение тех, кто жил в регионах Юга, к 1945 г. остававшихся колониями (едва не вся Африка, Южная и Юго-Восточная Азия, страны Карибского бассейна и другие районы). Почти в той же степени это относилось и к тем, кто жил в «полуколониях» (Китай, часть Ближнего и Среднего Востока, Латинская Америка, Восточная Европа), где в разных формах развивались «революционные» движения, по природе своей сопоставимые с процессом деколонизации. В данной работе кет необходимости давать истинную оценку всем этим движениям. Достаточно будет остановиться на двух их характерных особенностях: в них принимало участие очень много народа, особенно представителей средних слоев. Всех этих людей переполнял политический оптимизм, приобретавший разные формы, который наиболее полно был выражен в лаконичном высказывании Кваме Нкрумы: «Ищите сначала царства политического, а все другое воздастся вам сторицей». На практике это означало, что средняя страта Юга (и потенциальная средняя страта) в какой-то степени была готова терпеть свой низкий экономический статус: они были уверены в том, что если им удалось прийти к политической власти за первый тридцатилетний период или около того, то они или их дети получат экономическое вознаграждение в следующие тридцать лет.
В период с 2000 по 2025 гг. не только не будут происходить процессы «деколонизации», которые раньше были в центре внимания этой «номенклатуры», внушая ей оптимизм, но и ее экономическое положение почти наверняка будет ухудшаться по причинам, о которых говорилось выше (концентрация внимания на Китае/России, увеличение в странах Юга численности самой номенклатуры, отмечаемое во всем мире стремление экономически ослабить позиции средних классов). Отдельным представителям номенклатуры Юга, возможно, удастся избежать такого ухудшения своего положения (то есть эмигрировать на Север). Но это лишь сделает положение тех, кто остался, еще более печальным.
Восьмое и последнее самое серьезное различие между прошлым и будущей фазой «А» кондратьевского цикла носит чисто политический характер: рост демократизации и упадок либерализма. Нельзя забывать о том, что демократия и либерализм — это не понятия-близнецы, скорее эти понятия друг другу противостоят. Либерализм возник как средство для противостояния демократии. Своим возникновением он был обязан стремлению обуздать опасные классы сначала в ведущих странах, а потом в рамках миросистемы в целом. Либеральное решение проблемы состояло в том, чтобы предоставить им ограниченный доступ к политической власти и ограниченную долю экономической прибавочной стоимости, в тех пределах, которые бы не угрожали процессу постоянного накопления капитала или государственной системе, на которую он опирался.
