Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 1995-2000гг.
В подобной беде наши олигархи виноваты сами, настаивая на гарантиях неприкосновенности для своей собственности, а не для себя лично. В данном случае они повели себя вполне по-буржуазному, подобно персонажу из английской комедии XVIII века, отвечающему на вопрос разбойника: «Жизнь забирай, только кошелек оставь».
Передел
Либеральная публицистика постоянно сетует на олигархический характер русского капитализма, но неизменно встает на защиту олигархов всякий раз, когда кто-то решается посягнуть на их имущественные права. При этом у публики сохраняется надежда, что либо в ходе развития рыночной экономики все само собой образуется, либо каким-то чудом произойдет демонополизация, после чего наступит рай свободной конкуренции. Хотя непонятно, как можно провести ликвидацию монополий, не затрагивая прав их собственников.
На самом деле главная проблема российской олигархии не в том, что она опирается на монополии, а в том, что она - в отличие, скажем, от латиноамериканской - разобщена. Экономика Соединенных Штатов тоже олигархическая, если под этим понимать концентрацию капитала и политического влияния в руках крупнейших магнатов. Однако есть и существенная разница. В Америке, как и в Западной Европе, существует веками сложившийся и консолидировавшийся правящий класс.
Полноценную буржуазию в принципе невозможно создать сверху. Это подметил еще Ленин, когда писал о «прусском» и «американском» путях развития капитализма. В первом случае мы имеем дело с авторитарной, бюрократизированной системой, во втором - с мелкобуржуазной рыночной демократией. Чем более поздним является капитализм, тем дальше он от мелкобуржуазного «идеала», тем более он авторитарен, коррумпирован.
В России нет и не может быть единого правящего класса, есть лишь разобщенные олигархи, органически связанные с породившей их бюрократией. Без правительственного чиновника российский бизнес жить в принципе не может, как безнадежно больной от рождения человек без медицинской помощи. Думать, будто подобные дефекты могут исправиться с «естественным течением времени», по меньшей мере наивно.
Собственники неэффективны, ибо положения своего достигли не благодаря многолетнему упорному труду, а благодаря взяткам, связям и воровству. «Естественное» рыночное перераспределение, о котором говорят либералы, возможно как раз в мелком бизнесе. Крупные компании обладают таким запасом прочности, что вытеснить их из бизнеса конкурентными методами невозможно. Это относится не только к России, но и к Америке, иначе не пришлось бы федеральным властям судиться с Биллом Гейтсом. Microsoft всем надоел, продукция его уступает конкурентам по качеству, но без судебного преследования супермонополии передел рынка немыслим.
А уж если речь идет о контроле над дефицитными сырьевыми ресурсами, рыночное перераспределение немыслимо даже теоретически, как бы плохо ни управляли своими компаниями собственники. Они могут бесконечно перекладывать свои издержки на общество в целом, а в конечном счете - на все человечество. За всю мировую историю не было ни одного случая вытеснения с рынка крупного монополиста в области нефтедобычи.
Иными словами, передел собственности по закону - через аннулирование противоправной и жульнической приватизации - невозможен. Но в то же время передел объективно неизбежен из-за полной управленческой неэффективности новых хозяев страны, отсутствия консолидированного правящего класса и хронического дефицита инвестиционных средств. Значит, передел собственности будет проведен незаконными и силовыми методами.
Мэрия бессмертна
Русский бизнес построен на личных связях. Свято место пусто не бывает. Коль скоро бизнес не может жить без госчиновников, то любая крупная перестановка в бюрократии должна привести и к смене бизнесменов. Это так же неизбежно, как чередование времен года. Именно для того, чтобы при новой администрации старая система работала, чтобы порядки оставались прежними, людей надо поменять.
Если передел собственности и политического влияния неизбежен, то отсюда вовсе не следует, что олигархи «новой волны» будут лучше прежних. Учитывая методы, которыми проводится перераспределение, они могут оказаться даже хуже. И все-таки стоит посмотреть на них повнимательнее.
Ни для кого не секрет, что вслед за Путиным во власть потянулась «ленинградская группировка». Сейчас страной правит петербургская мэрия времен Собчака, точнее, те представители его команды, что остались живы после разборок в криминальной столице.
Новый клан прежде всего нуждается в новом банкире, а потому Роман Абрамович не мог сохранить положение «кремлевского финансиста». Дело не в том, что в Кремле не любят Абрамовича (скорее, как раз наоборот). Но тут дело очень тонкое, личное, нужно доверие, вырабатывающееся годами совместных интриг. Профессионал Абрамович прекрасно понимает это и без борьбы уступил место новому «доверенному банкиру» - ленинградцу Владимиру Когану. Можно сказать, что Коган - это Абрамович сегодня.
Петербург позволил «деловым людям» накопить капитал, но совершенно не в тех масштабах, что Москва. Из всей питерской группировки ключевые позиции в среде олигархов «первого призыва» занял только Анатолий Чубайс, первым перебравшийся в столицу и проложивший дорогу во власть своим землякам.
Чтобы овладеть позициями в общенациональном масштабе, новой бизнес-элите нужен плацдарм. Начинать сразу с нефти или газа нельзя: там еще очень сильны позиции «отцов основателей». К тому же питерцы в этом ничего не понимают. Знание технологии в принципе не нужно, но, если собираешься захватить какой-то бизнес, надо иметь хотя бы минимальное представление о том, как он устроен. Правда, Чубайс, захватывая энергетику, обошелся и без подобного знания, но тогда он имел за собой поддержку ельцинской «семьи» и не сталкивался с серьезным противодействием других кланов.
Итак, нужен плацдарм. И такими плацдармами становятся экспорт вооружений и средства массовой информации. Причем с оружием все даже проще, чем с телевидением.
Нефть очень хочется взять, но непонятно - как. Телевидение взять можно, понятно - как, но непонятно, что делать дальше. Ведь если под новым руководством, например, НТВ потеряет свое лицо, победители останутся ни с чем.
А вот с оружием проще. И взять можно, и как управлять - понятно.
Военно-технический романс
Военно-техническое сотрудничество с зарубежными странами тесно связано с политикой, что позволяет использовать кремлевское влияние. К тому же здесь все засекречено. Еще с начала 90-х годов это «вотчина» выходцев из спецслужб. И, наконец, большинство компаний являются формально государственной собственностью, не подлежащей приватизации. Последнее не только не смущает представителей «питерской группировки», но по-своему даже возбуждает их. Дело не только в том, что в России государственные компании ведут себя как частные, а частные тесно связаны с государством. Механизм «освоения» частными интересами государственных предприятий хорошо отработан, причем, что показательно, отработан именно в петербургской «оборонке».
Механизм прост: наряду с государственными компаниями создаются частные - для посреднических услуг. Затем все организации объединяются в холдинг, где руководящую роль начинает играть именно маленькая частная контора. А во главе госпредприятий ставят своих людей, что обеспечивает полный контроль над менеджментом в масштабах всего холдинга. Чем более запутаны управленческая схема и распределение акций в холдинге, тем лучше. В российском капитализме главное - не получение прибыли, а контроль над финансовыми потоками.
Вице-премьер Илья Клебанов с Владимиром Коганом не новички в этом деле. Во времена Собчака в Петербурге существовали налаженные связи между директором ЛОМО Клебановым и чиновниками мэрии - Германом Грефом, Алексеем Кудриным, Владимиром Путиным. И, разумеется, банкиром Коганом. Цепочка «директор - чиновник - банкир» работала безотказно. Денег в Питере было меньше, чем в столице, зато нарабатывались необходимый опыт и связи.
Еще в ельцинские годы часть оборонных предприятий получила возможность непосредственно выходить на внешний рынок. Одной из таких компаний был концерн «Антей», специализировавшийся на продаже зенитно-ракетных комплексов. В дополнение к нему появилось частное предприятие «Оборонительные системы». Руководил им Борис Кузык, тесно работавший с Потаниным (деньги шли через Онэксимбанк). Но случился дефолт, Потанин потерял интерес к зенитным ракетам, надо было банк спасать. А питерские банки на фоне московского краха как раз приподнялись. И одним из выигравших был Промстройбанк Санкт-Петербурга, руководимый уже хорошо знакомым нам Владимиром Коганом.
Связка Клебанов - Коган снова начинает функционировать, а «Оборонительные системы» плавно встраиваются в формирующуюся бизнес-империю, притягивая за собой большое количество государственной собственности, которую формально даже и приватизировать не надо.
