Леонид Млечин - Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства»
Так когда-то в разрушенном войной Афганистане встречали талибов, обещавших навести порядок, покончить с коррупцией и установить справедливое правление, основанное на идеях ислама. Жители Кабула так устали от анархии в городе, что радовались приходу талибов, надеясь, что они принесут покой и стабильность.
Талибы объявили, что пойманному вору отрубят руку, и воры испугались. Талибы потребовали пять раз в день молиться – и не дома, а обязательно в мечети, вместе с другими правоверными. Женщины могли ходить по городу только в сопровождении мужей. Незамужние – в сопровождении братьев или отцов, чтобы женщины не встречались с чужими мужчинами.
Страшно стало, когда талибы начали публичные казни. Собралось две тысячи человек и смотрели на то, как привезли убийцу, который ограбил дом, убил женщину и двоих детей. В соответствии с племенными обычаями и шариатом мужчине, оставшемуся без жены и детей, было предоставлено право наказать убийцу. Он взял автомат, подошел к убийце, который громко просил о пощаде, и выпустил в него весь магазин. Через громкоговоритель распорядители объявили, что семья может забрать труп. Но никто не вышел. Талибы забросили труп в кузов «Тойоты» и увезли.
Так же действуют и боевики Исламского государства. Они твердо знают, чего они хотят. Исламисты претендуют на свою долю власти. Исламисты считают, что они обделены. Это предполагает принятие мусульманства всем миром. Неверным места на земле не остается. Не только христиане, но и единоверцы-мусульмане, не соблюдающие всех правил и установлений ислама, вызывают у фундаменталистов возмущение и ненависть. Обыкновенно первыми жертвами исламского экстремизма становятся мусульмане. Инакомыслие в исламском обществе рассматривается как тяжкое преступление или как болезнь.
При въезде в сирийский город Ракка, где раньше были мозаичные портреты президента Башара Асада и Гаруна аль-Рашида, халифа, который правил исламским миром в IХ веке, теперь красуются плакаты, славящие Исламское государство и тех, кто отдал свою жизнь во имя джихада.
Снесли все статуи. Исчезли львы, стоявшие в парке, – это против шариата. Площади, на которых встречались молодые люди, опустели. Они огорожены решетками с черными флагами Исламского государства.
Открылся шариатский суд. Сформировали религиозную полицию. Появились регулировщики уличного движения. Преступность упала – обвиненным в воровстве публично отрубают руку. С владельцев магазинов собирают дань за электричество, воду и безопасность. Выдают квитанции. Берут меньше, чем при Асаде приходилось раздавать в виде взяток.
Три христианские церкви закрыты. Из самой большой убрали кресты, вывесили там черные знамена и превратили церковь в Исламский центр. Здесь показывают видеофильмы о подвигах камикадзе. Немногие оставшиеся христиане платят налог в несколько долларов в месяц. Религиозная полиция следит за тем, чтобы во время исламских праздников христиане тоже закрывали свои лавки.
Людей пугает темная сторона нового режима – публичные казни. И жесткие правила. Запретили публично курить. Запретили и кальяны, что привело к закрытию кафе. Женщины должны закрывать лица и волосы. Боевики остановили автобус, шедший в Дамаск. Обнаружив женщину, одетую не по шариату, заставили ее сходить домой и переодеться.
Но в магазинах есть еда. Все работает. Не хватает питьевой воды, и электричество включают на четыре часа в день.
Всех чиновниов оставили на своих местах, им только прислают новых начальников (в знакомой нам терминологии – комиссаров), чтобы они вели дело в соответствии с исламскими установлениями. Понимая, что его молодые боевики не умеют хозяйствовать, халиф Абу Бакр аль-Багдади в обращении по радио попросил врачей и инженеров: приезжайте и помогайте созданию исламского государства.
Добровольцев хватает. В рядах боевиков полно иностранцев. На боевых постах – саудовцы, египтяне, тунисцы, ливийцы. За электричество в городе отвечает суданец, за медицину – иорданец, а им руководит босс-египтянин.
Исламское государство активно вербует иностранцев, искусно используя все современные медиа, в том числе на иностранных языках.
Сила группы в том, что она наступает, сокрушает врага, захватывает оружие и территории, обогащается, грабя банки и торгуя заложниками. Два десятилетия Осама бен Ладен только говорил о халифате. Но никогда не пытался воплотить свои слова на деле. А эти люди создают его прямо на глазах, и молодежь восхищена: значит, это возможно! Они видят бойцов на танках. Они понимают, что у группы есть деньги.
Сила и безграничная жестокость привлекает определенный тип людей – авантюристов по характеру. Успех рождает желание поучаствовать в успешном деле, люди прибиваются к победителям. По оценкам ООН, летом 2015 года в рядах боевиков Исламского государства сражалось двадцать пять тысяч человек из ста стран. И поток добровольцев не ослабевал.
В христианском мире ислам воспринимается как идеология отсталости, как нечто устаревшее, реликт прошлого. Но для самих мусульман ислам – очень современная идеология, которой принадлежит будущее.
Халифат – очень удачный лозунг. Обещание создать халифат звучит как надежда на победу. Халиф – это защитник мусульман против врагов внутренних и внешних. У них позитивная программа. Они не грозят, как другие исламистские группы. Они рассказывают о том, каким будет исламское государство – одно, которое включит в себя все исламские страны:
– Пора объединиться под знаменем одного имама, несущего слово правды.
Они атакуют ближнего врага – собственных арабских властителей. США и Израиль – это цели второго порядка:
– Мы – солдаты исламского государства, оно будет расширяться, пока мы не выкинем всех королей и президентов, предавших ислам.
Осама читал длинные проповеди на литературном арабском языке. Он и его соратники принадлежали к первому поколению исламских пропагандистов. Его можно было увидеть и услышать, только в том случае, если Аль-Джазира или какая-то другая телестанция соглашались поставить в эфир полученные от вождя Аль-Каиды кассеты.
Второе поколение – это прежде всего звезда YouTube американский мулла Анвар аль-Афлаки, убитый ракетой с беспилотника в Йемене в 2011 году. Он обращался к западным людям на хорошем английском языке, имел свой блог, страницу в фейсбуке.
А идеологический аппарат Исламского государства – пропагандисты уже третьего поколения. Это молодые люди, живущие в современном мере: твиттер на семи языках, компьютерные игры, социальные сети, инстаграмы. Пропаганда для иностранцев – иная, чем в своем кругу (где показывают, как неверным отрубают головы и расстреливают врагов из автоматов). Сверстников-мусульман по всему миру призывают:
– Бросайте свою машину и работу с хорошей зарплатой, измените свою скучную и пустую жизнь, станьте частью чего-то большего!
Аль-Каида нуждалась в гражданах западных стран с их паспортами, чтобы использовать их для проведения терактов. А представители Исламского государства предлагают сжечь свои паспорта и начать новую жизнь:
– Приезжайте вместе с семьями. Вас прекрасно встретят, будете жить в комфорте и безопасности. Там, на Западе, у вас депрессия. А пророк Мохаммад говорил: лучшее средство от депрессии – джихад. Присоединяйтесь к нашему каравану и творите историю своими руками.
Это рождает как минимум, любопытство. И сотни вопросов по интернету: как и куда приезжать, к кому обращаться. Для мусульман джихад – это долг, для мусульман из западных стран – способ сделать свою жизнь осмысленной.
Религиозный фанатизм культивирует стремление умереть за ислам в борьбе с неверными. В феврале 2014 года группа суннитских боевиков погибла во время учебного занятия в лагере к северу от Багдада, в провинции Самара. Неумелый инструктор демонстрировал им уже снаряженный пояс камикадзе и случайно взорвал их и себя. «Они ухитряются веровать новых бойцов теми же темпами, какими мы их уничтожаем», – с огорчением отметил представитель военного командования США, ведающий операциями с применением самолетов-беспилотников.
Первые исламские террористы появились в одиннадцатом веке. Первые исламские радикалы появились в одиннадцатом веке. Они убивали не только христиан-крестоносцев, но и тех единоверцев, которых считали плохими мусульманами. С тех пор изменилось немногое. Взявшиеся за оружие воинственные исламисты – это не экзотический феномен, а сменяющие друг друга мессианские движения. Для них характерны непримиримость, дисциплина, изобретательность, масштаб насилия, не сравнимый с прошлым.
Они всегда терпят неудачу. Но это не мешает появлению следующего поколения террористов. История человечества катится кровавой рекой.
