Дмитрий Волкогонов - Ленин. - Политический портрет. - В 2-х книгах. -Кн. 2.
Ленин, например, не несет ответственности за чудовищный расстрел тысяч поляков в 1940 году по решению Политбюро. Мне говорил один большевистский старец, что Сталин не мог простить постыдного для Советской России Рижского мира с Польшей и, мол, это злодейское решение несет печать мести за позор поражения в 1920 году. А затем, уничтожив несчастных в Катыни, попытались все свалить на фашистов.
Но разве Ленин не давал в августе 1920 года поручения Склянскому, Дзержинскому „вешать кулаков, попов и помещиков", имея в виду „свалить эти преступления на находившиеся в Польше части Булах-Балаховича". Разве эта методология насилия и лжи была забыта?
Ленин не несет, разумеется, ответственности за „подготовку и организацию террористического акта против Тито с использованием агента-нелегала Макса. Задание в Москве было сформулировано весьма ясно: „Поручите Максу (советский агент Григулевич имел статус дипломата третьей страны) добиться личной аудиенции у Тито, во время которой он должен будет из замаскированного в одежде бесшумно действующего механизма выпустить дозу бактерий легочной чумы, что гарантирует заражение и смерть Тито и присутствующих в помещении лиц. Сам Макс не будет знать о существе применяемого препарата. В целях сохранения жизни Максу ему будет предварительно привита противочумная сыворотка".
Конечно, Ленин и здесь ни при чем, когда мы читаем о подобных бериевских методах. Но еще в 1920 году Ленин поучал своих руководителей в связи с конкретными событиями: „Тайно подготовить террор: необходимо и срочно". Долго размышляя над истоками и сущностью ленинской жестокости, закамуфлированной под внешнее добродушие, я пришел к выводу о ее особом типе. Это не криминальная, политическая или национальная черта, а жестокость всего ленинского мировоззрения, жестокость его философии. Ленин настолько подчиняет себя цели, что все остальное, даже социально значимое, теряет свою ценность. Этому способствует и верховенство его воли над собственным интеллектом.
Конечно, Ленин не может нести ответственность за подготовку интервенции в Польшу в 1980 году. В документе, подписанном М.А.Сусловым, А.А.Громыко, Ю.В.Андроповым,
Д.Ф.Устиновым и К.У.Черненко, перед ЦК КПСС ставится вопрос о приведении ряда соединений нескольких округов в полную боевую готовность, а также о разрешении дополнительно „призвать из народного хозяйства до 100 тысяч военнообязанных и 15 тысяч автомобилей…".
Впрочем, здесь стоит вспомнить об одном теперь уже известном факте, который рельефно характеризует ленинское мышление советских руководителей.
В мае 1960 года посол в ПНР Пономаренко сообщил в Москву, что после XX съезда КПСС в рядах Польской рабочей партии идет „бурление". Хрущев, Микоян, Булганин, Молотов и Каганович решили лететь в Варшаву накануне пленума ЦК ПОРП. Охаб, Гомулка и другие польские руководители запротестовали. Тогда Хрущев с соратниками прилетели без приглашения.
Во дворце Бельведера, как явствует из стенографической записи, которую вел Микоян, после пленума состоялся бурный разговор. Гомулка и другие польские руководители хотели лишь одного — невмешательства во внутренние дела ПОРП, определения статуса советских войск в Польше, сокращения советских советников, отзыва маршала Рокоссовского с поста министра обороны в Варшаве.
Хрущев, Булганин, Молотов вели себя воинственно, кричали:„Вы хотите повернуться к Западу лицом, а к нам спиной…", „Вы забыли, что в Германии находится наша огромная армия…". Страсти накалялись.
„Во время этой беседы кто-то из польских товарищей передал Гомулке записку. Тот, обращаясь к Хрущеву, говорит: „Мне сообщили, что ваши части, находящиеся в западном районе Польши, движутся сейчас с танками на Варшаву". Гомулка попросил вернуть их в места своей дислокации. Мы переглянулись, и Хрущев дал указание Коневу (Главнокомандующий войсками Варшавского Договора. —Д.В.) остановить движение танков и вернуть их в места своего расположения".
Таковы были аргументы советских лидеров в переговорах даже со своими союзниками. „Танковое" мышление…
Давно ушедший Ленин здесь ни при чем. Но по указанию вождя в свое время вводились войска в Грузию, рассматривались варианты и готовились конкретные акции по инициированию и поддержке революционных выступлений в Китае, Индии, Венгрии, Германии, Персии, других странах. Порой предлагал вождь акции и помельче „Наказать Латвию и Эстляндию военным образом". Как? Путем обычных бандитских „экспедиций" через границу.
Разве Ленин ответствен за то, что высокое партийное руководство в республиках, краях и областях советского государства часто проворовывалось, коррумпировалось, разлагалось? Нет, конечно. Все это знали, но говорили шепотом. Этих людей просто передвигали на другие должности. Обычно не менее весомые, чем те, от которых они отрешались.
Но и у Ленина были замашки прикрыть, спасти, защитить партийного руководителя. „Секретно. Тов. Орджоникидзе. Т. Серго, получил сообщение, что Вы плюс командарм 14 пьянствовали и гуляли с бабами неделю. Формальная бумага… Скандал и позор. А я то Вас направо-налево всем нахваливал… Ответьте тотчас. Лучше дадим Вам отдых. Но подтянуться надо. Нельзя. Пример подаете дурной.
Привет. Ваш Ленин".
Кончилась долгая война в Афганистане, куда советское руководство бездумно вмешалось. Ведь оно до самого 1991 года не освободилось от коминтерновсхого мышления. Министр обороны СССР Д.Т.Язов докладывает в Политбюро „итоги" десятилетнего „интернационального похода" в соседнюю страну. С декабря 1979-го по февраль 1989-го по горным дорогам Афганистана прошло 546 255 советских военнослужащих. Сложили свои головы, выполняя „интернациональный долг", 13 826 человек, из них 1977 офицеров. Авантюра стоила десятков миллиардов рублей21 .
При чем здесь Ленин? Но ведь он, пообещав мир народу в 1917 году, остался верен своему лозунгу превращения войны „империалистической в гражданскую", которая стоила России миллионов жизней. В мироощущении советских руководителей с тех ленинских времен жизнь человеческая не более чем статистическая единица. Сталин часто добавлял лично фразу к своим приказам в годы минувшей войны:"Добиться выполнения задачи, не считаясь с жертвами…"
Подобные сравнения и аналогии можно продолжать до бесконечности. Мертвый Ленин, повторю еще раз, не может нести прямой ответственности за деяния его последователей. Многого можно было бы не допустить, иного избежать. Это очевидно всем. Да и могут разве люди судить прошлое? Суд людей призрачен, суд Истории вечен. Она все и всех расставляет по своим местам.
Никому еще не удавалось создать рай на Земле. Но подобие ада уже знакомо людям.
Ленинский максимализм и радикализм, помноженные на его волю и одержимость, безусловно сыграли решающую роль в формировании диктаторской системы, которая долгие годы жила по имманентно присущим ей ленинским законам. Даже после оттепели, последовавшей в 1956 году после XX съезда партии, система внутренне мало в чем изменилась. Внешне проявилась лишь одна особенность: политическая диктатура одной партии стала избегать физического насилия. Но насилие духовное сохранилось.
Ленинская система, исторически обреченная на поражение, тем не менее оказалась исключительно живучей. И это объясняется не только социальной инерцией, монополией на власть и мысль одной политической силы, но и некими весьма привлекательными постулатами, которыми обладал ленинский „социализм".
На всех производило большое впечатление наличие широких атрибутов элементарной социальной обеспеченности граждан: бесплатные образование, медицина, символическая плата за организованный отдых детей, граждан, за жилье. Отсутствие безработицы, обеспечение гарантированного минимума жизнеобеспечения людей и другое. И многое из этого заслуживает уважения. Лучшее из достигнутого важно сохранить. Это было бы разумно и естественно.
Разумеется, все это достигалось за счет сверхэксплуатации трудящихся и государственного перераспределения имеющихся национальных ресурсов. Идея социальной справедливости, казалось, нашла свое материальное воплощение. Но при внимательном рассмотрении всего социального блока жизни советских людей сразу же бросаются в глаза куцые права и свободы, которыми они обладали, фактическое довольствование уровнем гарантированной бедности и тотальной зависимости от идеологических постулатов единственной господствующей партии. И все же… идеальных обществ не было в истории и, видимо, никогда не будет. При всей уродливости и тотальности ленинской системы ежа могла держаться столько лет не только в результате насилия или угрозы его применения.
Некоторые социальные завоевания, часто элементарного уровня, заслуживают, безусловно, того, чтобы они были сохранены. Страна, идя по "ленинскому пути", не могла игнорировать не только научно-технический прогресс, но и политические, социальные реалии западных демократий.
