Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №30 от 23.07.2013
- А вы?
- А я им говорю: вы же понимаете, я – человек малосистемный, на меня трудно повлиять. Я же рано или поздно все равно увижу и Владимира Владимировича, и Дмитрия Анатольевича. И не смогу удержаться, чтобы не ляпнуть им про ваши просьбы. Но они всё равно попытаются отмазаться. А у них на пути лежу я.
Может, я плохой дипломат. А может, и хорошо, что я плохой дипломат. Потому что в принципе мне ничего не надо: я добиваюсь цели. Я не хочу на этом заработать денег, не хочу славы. Мне принципиально хочется дожать это дело. Особенно сейчас, когда я стал депутатом. Ведь раньше меня не могли упрекать — ну делает что-то человек за свои деньги, собственным лбом стену пробивает, ну и пусть его. А сейчас я должен свои депутатские корочки отработать (хоть я за них и не боролся). И я уверен: уж за свою-то жизнь я додавлю это дело с правами садоводов. Даже если надо мной Владимир Владимирович будет дальше смеяться: как ты замучил нас этой темой. Но тема-то не решается. Пять лет назад надо мной смеялись, говорили: нет этой проблемы. Теперь вот наконец хоть признали — есть она!
- Сколько у нас дачников — 20 миллионов?
- Все цифры по дачникам и садоводам в свое время вбрасывались мною. От фонаря. И я очень горжусь, что потом эти цифры цитировали не только министры, но и сам президент. А в принципе данная тема никем не исследовалась, по ней не проводились мониторинги... До сих пор, даже имея поручение президента России, мы не смогли собрать круглый стол, куда бы пришли представители всех причастных министерств.
Как задать вопрос Путину- Вся страна недоумевала, когда вы в первый раз первым задали вопрос Путину. Все гадали: почему это пресс-служба президента решила начать его пресс-конференцию с такой узкоспециальной газеты, как «6 соток». Теперь-то откройте тайну, как вам это удалось? Я так понимаю, что второй, третий, четвертый и пятый разы вас включали уже по инерции…
- Не верьте в инерцию. Любое волшебство должно быть подготовлено.
- Ага, подготовлено пресс-службой президента. Там, в первом ряду, откуда вы свои вопросы задавали, всегда бумажки лежат: места забронированы — для тех, кто в пуле и в списке...
- Ничего подобного! Не был я ни в каких списках! Все секреты раскрывать, конечно, не буду, но кое-что расскажу. У меня была цель: задать вопрос президенту. Для этого нужно было близко оказаться к нему. Я пришел на пресс-конференцию, заготовив «документ», в котором напечатал бессмысленный набор букв, зато крупно: ГК НКБ. Я же профессионал и прекрасно понимаю — несмотря на то, что на пресс-конференции работают спецслужбы высокого статуса — и ФСО, и ФСБ, — но какие бы они крутые ни были, обмануть их всё равно легко. При условии, что я один, а служб много и между ними не всегда имеется взаимодействие. Так вот, в тот первый раз сначала я ворвался в зал на плечах телеоператора… Потому что пишущих журналистов в зал не пускали, а телеоператоров как раз приглашали занять свои места. Я кинулся к одному, пообещал бутылку, он мне дал треногу понести... Так я оказался в зале раньше всех пишущих коллег. Естественно, кинулся в первые ряды, выбрал место напротив Путина. Там лежала бумажка с надписью «пресс-служба», я эту бумажку снял, положил свою и встал неподалеку. Вижу, проходит ФСОшник – читает «ГК НКБ», видимо, думает «Бог его знает, много тут разных… Ну, если кто положил, наверное, имеет право...» Логика понятна — место напротив Путина — а с улицы сюда не придут. Дальше смотрю, человек из пресс-службы идет, тоже видит странную бумажку. Уходит, видимо, полагая – наверное, это ФСОшники что-то намудрили... Так и лежит моя бумажка, а я рядышком пасусь... Правда, все же занял еще место – где-то в конце зала, на случай, если отсюда вдруг погонят… А потом раз – Путин идет, я – прыг, сижу... Ко мне бросились — а вы что, а вы кто? Но уже поздно…
- Сейчас такие номера уже не пройдут. Но сесть напротив — это полдела.
- Это да. У президента охрана намного жестче, чем у премьера. А тогда… Что дальше? Дальше – чистая психология. Есть, например, такой закон. Когда человек (даже если он — Путин) входит в большую аудиторию, ему надо за что-то зацепиться взглядом. И это будете вы, если вы ловите его взгляд, и пожираете глазами (не гадко, конечно, лучше – обожающе)… Я, к слову, как-то даже коньяк на спор выиграл — может, заметили: президент, когда входит, сначала здоровается со мной, а потом уже со всеми остальными журналистами. Потому что если вы ловите его взгляд и в то же время киваете, он в ответ автоматически кивнет. И вот он садится – с кого начнем? И тут я, который ему только что кивнул, привстаю и всячески показываю — с меня, с меня... Ему ничего не остается, как разрешить мне задать вопрос.
Теперь-то Путин знает меня в лицо- Так в первый раз и было?
- Да. Потом, во второй раз, я пришел намного раньше и сразу же подкатил к его тогдашнему пресс-секретарю Громову (я его знал немного): «Здрасьте, как там ваши домашние?» Золотое правило: вы должны много знать про человека, с которым хотите работать, — кто его жена, сколько у него детей, как зовут маму и тещу... Кстати, любой публичный человек, если вы подойдете к нему по-дружески (он может вас и не помнить), никогда вас не пошлет, если вы спросите о его семье. Он подумает — через меня проходит много людей, может, я просто этого подзабыл… И вот Громов мне отвечает, кто как из его домашних поживает. А я говорю: «Привет своим передавайте. Да… Я вот тут сижу... Мы же традицию не будем нарушать?» Он: «Какую традицию?» «Ну, я же на прошлой пресс-конференции был первым...» «А-а-а...» И потом, когда он обводил глазом зал – с кого же нам начать? - я сразу начал привставать: ну вот же он я… Это всё психологические хитрости.
- Ну, теперь-то Путин вас уже знает в лицо?
- Да.
- А почему традицию нарушили в этот раз? Не ваш вопрос был первым.
- Так его пресс-секретарь Песков вообще не хотел, чтобы я задавал вопрос. К тому же я ведь теперь уже не журналист. Я поэтому так и представился — внештатный корреспондент «6 соток». Меня Путин даже в связи с этим пожалел...
В общем, дело было так. Сначала я у Пескова слова выпрашивал — всячески с ним перемигивался, руки тянул... Думал, у него совесть проснется и он скажет: «Ну ладно, Андрей. Вижу, изъерзался весь, давай...» Нет, он строго так на меня смотрит и морщится. Думаю, ладно — не буду больше у тебя проситься. И так как я сидел в доступном для обмена с Владимиром Владимировичем информацией месте, то начал с ним перешептываться, когда образовывались паузы. Я ему: «Владимир Владимирович, «6 соток», меня-то не забыли?» Нет, кивает. Я: «Песков не хочет вызывать. Свободу прессе!» Путин мне показывает рукой — сейчас-сейчас. Я ему: «Время-то идет, а если не успеем?» «Жди», — опять жест рукой. Я снова: «Так уже пора!..» В общем, я очень мешал Путину: я же ёрзал, шептал, рожи строил… И когда я его окончательно достал, он предложил Пескову всё же дать мне слово.
Как у меня изменилось сознание- Вы как-то сказали, что дачная амнистия провалилась потому, что на нее не было выделено финансирование. А почему мы так жалеем деньги на вещи, которые нужны людям: на адекватный расчёт зарплат учителям и врачам, на соцпрограммы, на какие-то исследования, на мониторинги в конце концов. И так щедры в отношении Олимпиады, Сколково и тому подобных статусных «игрушек». Вы ведь в Думе бюджет принимаете, вам и карты в руки.
- А мы, если помните, всегда против такого бюджета голосуем. Здесь разгадка легкая. Наша власть крайне несменяемая, и она очень оторвана от народа. И у всех, находящихся во власти более определенного периода, произошли психические изменения. Я там побывал, сам это видел.
- Это вы про то, как три дня в кортеже Дмитрия Медведева (тогда президента) ездили?
- Да. Не поверите, но всего за три дня нахождения в кортеже Дмитрия Анатольевича у меня психика изменилась. Помню, меня из аэропорта отвезли на ВВЦ (у меня там выставка садоводов проходила). И вот я вышел из машины, уставший, на меня толпа людей идет. А я стою, жду, когда люди передо мной начнут расступаться. Представляете? И это всего за 3 дня! А потом поехал на дачу. Сел за руль… Слышу, мне все вдогонку гудят, как блондинке. И тут только я сообразил: еду на красный свет. Всего три дня! Так что представляете, что будет, выпусти сейчас Медведева или Путина на улицу просто так, без охраны…
- Жалко их.
- Они же ничего не поймут в нашей жизни! Я ведь не случайно на пресс-конференции спрашивал у Медведева-президента, насколько реально он оценивает обстановку? Потому что видел, как ему впаривается показуха. Вот приезжаем на прибыльную молочную ферму. Все в белых халатах, красота, музыка играет, прекрасно пахнет, все довольны… Только я один догадался подойти к главному на этой ферме (никто ведь из местных баронов не знает, кто я такой и что с президентом делаю): «Сколько тут у вас таких ферм?» — строго спрашиваю. Он уточняет: «Прибыльных?» «Да». «Одна…» «А сколько убыточных?» «450…» «А кто помогал такую прекрасную ферму оборудовать? Кто опытом делился?» «Между нами, — говорит,— мне братан помогал». «Какой братан?» «Губернатор, — ответил он честно. — Только не говорите никому». Понимаете, вот и разгадка секрета. Через него одного идут все программы, которые получает область. А они рассчитаны на всех… А что видят Путин или Медведев? Они видят, как хорошо живет крестьянин, как всё замечательно. Их же не повезут на ферму, где разруха.
