Александр Орлов - Факты против мифов: Подлинная и мнимая история второй мировой войны
Но кто дирижировал на этом крайне печальном концерте? Отнюдь не Чемберлен и даже не Гитлер, оказавшийся, по западным буржуазным стандартам, «плохим», «нетрадиционным» политиком. Подлинным дирижером в Мюнхене был международный империализм. Именно он был инициатором сговора Запада с агрессивными государствами, в первую очередь с Германией. Мюнхенское соглашение означало дальнейшее поощрение германской агрессии, открывало гитлеровцам шлагбаум для похода против СССР.
На XVIII съезде ВКП(б) прозвучала четкая оценка мюнхенской сделки: гитлеровцам «отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом». Именно в Мюнхене начиналась кровавая история второй мировой войны, вину за развязывание которой несет международный империализм. «История не изменит своего обвинительного приговора: «мюнхенская политика» западных держав, их попустительство гитлеровской агрессии обернулись тяжелой трагедией для всех народов Европы» [51].
Единый фронт против СССР не состоялся
Не оставляя попыток исказить существо мюнхенского соглашения, реакционные силы в буржуазной историографии одновременно пытаются очернить Советский Союз. В качестве одной из причин второй мировой войны они стремятся представить советско-германский пакт о ненападении от 23 августа 1939 года. Этот пакт, утверждает, например, английский генерал в отставке Ф. Мак лин, «сделал войну неизбежной» [52]. Заключив его, вторит ему другой англичанин, У. Коул, Советский Союз-де «открыл ворота для следующего шага Гитлера на Восток» [53]. Более утонченна в своей версии австралийская исследовательница Дж. Бомон. По ее словам, «вина за пакт не ложится целиком на них» (русских. — Авт.). Ее якобы должны разделить поровну между собой СССР и Запад [54].
Факты, однако, опровергают указанные попытки переложить ответственность за развязывание войны с международного империализма и его порождения — германского фашизма на СССР. Они свидетельствуют: Советская держава сделала все от нее зависящее, чтобы преградить путь войне.
В связи с нарастанием реальной угрозы войны со стороны гитлеровской Германии Советское правительство неоднократно предлагало правительствам Англии и Франции объединить усилия, заключить сроком на 5–10 лет договор о взаимопомощи и совместных действиях в случае возникновения агрессии в Европе. Однако они всячески уклонялись от этого. Их заветное желание выразил ответственный деятель британского министерства иностранных дел Л. Кольер, заявивший весной 1939 года, что английское правительство не желает связывать себя с СССР, «а хочет дать Германии возможность развивать агрессию на Восток за счет России». Правительства Англии и Франции не только не откликнулись на реальные предложения Советского Союза, но предприняли все, чтобы сорвать начавшиеся с 1939 года переговоры с СССР. В августе 1939 года они направили в Москву неправомочных представителей, снабдив их инструкциями «вести переговоры медленно и осторожно», обсуждать военные планы «на чисто гипотетической основе».
Переговорам о союзе с СССР Лондон придавал второстепенное значение, рассматривая их лишь как средство упрочения позиций Англии по отношению к Германии. В то же время правительство Чемберлена с мая до конца августа 1939 года вело секретные переговоры с фашистскими эмиссарами о широком англо-германском соглашении, предусматривающем разграничение сфер влияния между обеими странами в мировом масштабе. Одна из целей Англии состояла в том, чтобы пойти на сговор с Германией за счет Польши, отказавшись от данных ей гарантий, и вывести тем самым германские армии к границам СССР. В августе 1939 года германский посол в Лондоне Герберт Дирксен писал в Берлин: «Здесь преобладало впечатление, что возникшие за последние месяцы связи с другими государствами являются лишь резервным средством для подлинного примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет достигнута единственно важная и достойная усилий цель — соглашение с Германией».
Еще в ноябре 1938 года советник по печати германского посольства в Лондоне Ф. Хессе сообщал, что «английская сторона настоятельно хочет сделать дальнейший шаг к тому, чтобы наглядно продолжить линию мюнхенского соглашения и открыть путь к совместному англо-германскому соглашению о признании основных сфер влияния». Английское предложение было тщательно рассмотрено в Берлине. Для ведения секретных переговоров в Лондоне был направлен правительственный чиновник по особым поручениям X. Вольтат. При этом были использованы и другие тайные каналы связи.
Уже в разгар советско-англо-французских переговоров в середине августа 1939 года после предварительных секретных переговоров в Англию был приглашен Герман Геринг, который принял это приглашение. 24 августа вместе с английским представителем он должен был вылететь из Мюнхена в Лондон [55].
Для Советского Союза складывалось критическое положение. Советская Армия вела в то время боевые действия с японскими войсками, напавшими на МНР у реки Халхин-Гол. Завершавшаяся подготовка Германии к нападению на Польшу означала прямую угрозу и для СССР. Планы международного империализма направить германскую агрессию против Советского Союза, обрушить на него удары и с запада и с востока, казалось, были близки к осуществлению.
В этой кризисной обстановке Советское правительство приняло предложение Германии подписать с ней договор. Оно сделало этот вынужденный шаг лишь после того, когда полностью раскрылись провокационные цели руководителей Англии и Франции, были исчерпаны все возможности заключения с ними равноправного договора и когда руководство буржуазной Польши категорически отвергло военную помощь СССР.
Договор о ненападении между СССР и Германией был подписан в Москве 23 августа 1939 года. Гитлеровское правительство предложило заключить этот договор потому, что в тот момент оно еще опасалось начать войну против СССР. В его намерения входило сначала захватить страны Западной Европы и только после этого, используя ресурсы, напасть на Советский Союз.
Советское правительство, заключая договор с Германией, знало, что рано или поздно она развяжет войну против СССР. Но этот договор лишал империалистов возможности создать единый антисоветский фронт, позволял Советскому Союзу отвести на время угрозу от своих западных границ, выиграть, как показали последующие события, почти два мирных года для укрепления и совершенствования обороны страны.
«Не было бы Мюнхена, не было бы и пакта с Гитлером», — отметил впоследствии И. В. Сталин в беседе с У. Черчиллем в Москве в августе 1942 года. Еще в дни Мюнхена министр внутренних дел США Г. Икес записал в своем дневнике: «Я не удивлен действиями России… Россия подозревала Англию в том, что она вела двойную игру, договариваясь с Германией. Я думаю, что Россия права: Англия могла бы давно договориться с Россией. Англия бесцельно надеялась на то, что ей удастся столкнуть Россию и Германию друг с другом и, таким образом, самой остаться невредимой. Она попалась в ею же расставленные сети и, таким образом, утратила симпатии к себе во всем мире» [56]. На зависимость пакта от мюнхенского соглашения и сегодня указывают некоторые трезвомыслящие историки на Западе. «Основы для 23 августа 1939 года, — пишет, например, западногерманский историк К. Хильдебранд, — были заложены в Мюнхене» [57].
Таким образом, попытки английского и французского правительств вести двойную игру с целью столкнуть уже в 1939 году СССР с Германией и использовать это в своих империалистических интересах потерпели провал. Тем не менее, несмотря на значительные усилия Советского Союза, других прогрессивных сил планеты, предотвратить вторую мировую войну не удалось. Правительства стран Запада отклонили предложения СССР о совместных действиях против фашистской агрессии и тем самым развязали руки Гитлеру.
Исторический опыт учит: за попытки империализма разыграть «антисоветскую карту» расплачиваются прежде всего народные массы. Авантюризму империалистических, милитаристских кругов должны быть своевременно противопоставлены согласованные, активные действия всех миролюбивых сил.
Тревожные дни сентября 1939 года показали многое. Для народов Польши, ставших жертвами фашистской агрессии, война сразу же приобрела характер справедливой борьбы за свободу и национальную независимость. Вместе с тем крах буржуазно-помещичьей Польши в течение буквально двух недель под ударами танковых дивизий и авиации нацистского вермахта показал, насколько несостоятельна была политика ослепленных антисоветизмом правителей этой страны. Не далее как летом 1939 года они высказались категорически против пропуска советских войск через польскую территорию в случае германской агрессии, хотя это условие было совершенно необходимо, чтобы достигнуть соответствующее соглашение на проходивших тогда советско-англо-французских переговорах и таким образом обеспечить реальные гарантии Польше. Сентябрьский крах Польши показал, что «гарантии», которые Англия и Франция одни, без СССР, давали ей на случай агрессии Германии, ровным счетом ничего не стоят.
