Леонид Млечин - Юрий Андропов. Последняя надежда режима.
В шестидесятых годах, кажется, Муся Рит обратилась к нему с какой-то письменной просьбой, для нее жизненно важной; он не ответил».
В декабре 1941 года наступательный потенциал немецких и финских войск истощился. Два с половиной года линия фронта не менялась. Немецкие и финские войска не могли прорвать советскую оборону. Но и у Красной армии пока не было сил и средств, чтобы выбить врага. Только летом 1944 года войска Карельского фронта перешли в наступление и очистили территорию республики от войск противника. В Петрозаводск 28 июня первыми воспались морские пехотинцы, десант высадила Онежская военная флотилия.
15 ноября 1944 года Карельский фронт был расформирован. Для республики война закончилась. Началось восстановление разрушенного. В Москве были недовольны руководством республики, считали, что оно действует недостаточно энергично. 22 ноября оргбюро ЦК приняло постановление «О работе ЦК ВКП(б) Карело-Финской ССР». В нем говорилось: «ЦК компартии не принял надлежащих мер по восстановлению хозяйства и ликвидации последствий финской оккупации. ЦК компартии республики и его первый секретарь т. Куприянов примиренчески относятся к проявлениям безответственности, недисциплинированности и фактам недостойного поведения отдельных руководящих работников. В республике имеют место вредные для дела настроения самодовольства и благодушия».
В порядке укрепления кадров Андропова в ноябре 1944 года перевели на партийную работу — сделали вторым секретарем Петрозаводского горкома партии. Для тридцатилетнего человека завидная карьера. После войны, в январе 1947 года, он стал уже вторым секретарем ЦК компартии Карело-Финской ССР.
Заняв высокий пост, Андропов заочно (без сдачи экзаменов) окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС. Без диплома о высшем образовании он чувствовал себя неуютно. Высшая партшкола и создавалась для достигших немалых высот практических работников, не имеющих ни образования, ни времени, а чаще и желания его получить.
Потом будут ходить легенды о его энциклопедических познаниях, о том, что он в совершенстве знал английский язык. Чего не было, того не было. Английский Юрий Владимирович пытался учить, уже будучи председателем КГБ, по в таком возрасте и при такой занятости это оказалось невозможным. Впрочем, работа за границей, чтение книг и справок, общение с интеллигентной публикой в какой-то степени помогли ему компенсировать отсутствие систематического образования.
Из литературы он предпочитал оба знаменитых романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова — «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», постоянно их цитировал.
Мой отчим, ставший мне отцом, Виталий Александрович Сырокомский, в семидесятых годах работал в «Литературной газете». Побывав у Андропова на Лубянке, заметил на его рабочем столе том Плеханова с закладками. Он искренне восхитился образованностью председателя КГБ...
Председатель КГБ в день должен был просмотреть несколько сот страниц различных документов, ответить на множество телефонных звонков и принять немалое число полей. При такой загруженности неужели он действительно находил несколько свободных часов, чтобы углубиться в серьезно написанные труды Георгия Валентиновича Плеханова? Но впечатление на своих посетителей Юрий Владимирович производил сильное.
В 1949 году разразилось знаменитое «ленинградское дело». По этому делу арестовали, судили и расстреляли видных партийных работников, выходцев из Ленинграда. Нее держалось в тайне. Родные и не подозревали, что их отцов и мужей уже расстреляли.
Нее это были люди, замеченные Сталиным и назначенные им на высокие посты. Среди них секретарь ЦК. Алексом Александрович Кузнецов, член политбюро, председатель Госплана и заместитель главы правительства Николай Алексеевич Вознесенский, член оргбюро ЦК и председатель Совета министров РСФСР Михаил Иванович Родионов.
В газетах о «ленинградском деле» не было ни слова. Но и огромном партийном аппарате знали, что фактически наказана целая партийная организация. Посадили в тюрьму, сняли с работы сотни партработников из Ленинграда, которые к тому времени работали уже по всей стране. Это была показательная расправа. Партработникам лишний раз давали понять, что они находятся под жестким контролем. Во всем аппарате закручивали гайки.
30 октября 1947 года бюро ЦК Карело-Финской компартии приняло решение:
«В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 11 октября 1947 года:
1. Установить, что все работники партийных организаций дают письменные обязательства о неразглашении секретных и служебных сведений, касающихся аппарата партийных организаций и его работы.
2. Обязать первых секретарей ГК и РК КЩб), руководителей учреждений, организаций и предприятий партийных органов обеспечить дачу письменных обязательств в неразглашении секретных и служебных сведений всеми имеющимися работниками не позднее 10 ноября 1947 года, а вновь принимаемыми на работу при преступлении их к исполнению служебных обязанностей в утвержденной деятельности».
Почему выбрали Ленинград?
Ленинградцы с двадцатых годов воспринимались как оппозиция по отношению к Москве, и это пугало Сталина, он не доверял ленинградцам. Массовые репрессии ленинградских партработников были сигналом всей стране: никакой самостоятельности! По каждому поводу просить разрешения у ЦК, а то будет как в Ленинграде.
Ленинградцев обвинили в том, что они проводили вредительско-подрывную работу, противопоставляя ленинградскую партийную организацию Центральному Комитету. Говорили, что они хотели создать компартию России, чтобы поднять значение РСФСР внутри Советского Союза, и перенести российское правительство из Москвы в Ленинград.
По всей стране искали партийных работников, выходцев из Ленинграда, снимали их с должности и сажали. Первым секретарем ЦК Карело-Финской компартии был Геннадий Николаевич Куприянов, он много лет работал Й партийном аппарате Северной столицы, в Петрозаводск его перевели с должности секретаря одного из ленинградских райкомом партии, так что и он считался «ленинградским кадром».
В сентябре 1949 года в республике провели большую проверку. Занимался этим приехавший из Москвы инспектор ЦК Григорий Васильевич Кузнецов. В декабре он представил секретарю ЦК по кадрам Георгию Максимилиановичу Маленкову обширную записку о ситуации в Карело-Финской ССР:
«ЦК компартии республики не только не устранил отмеченные в решении ЦК ВКП(б) ошибки в руководстве хозяйством республики и партийно-политической работе, но и усугубил эти ошибки.
Основной причиной этого явилось то, что ЦК компартии и его секретарь т. Куприянов, формально согласившись с решением ЦК ВКП(б), по существу не выполнили это решение и проводили свою прежнюю порочную линию в руководстве республикой».
Куприянову поставили в вину ежегодное невыполнение планов в промышленности и сельском хозяйстве и попытки скрыть это, зажим критики и самокритики, покровительство скомпрометировавшим себя работникам, совершавшим грубые политические ошибки, отсутствие коллегиальности в принятии решений, низкий уровень партийно-политической работы среди лесорубов, снижение роста рядов партии, слабую воспитательную работу среди карел, финнов и вепсов...
2 декабря 1949 года секретариат ЦК принял решение: *В связи с тем, что при обследовании работы ЦК КП(б) Карело-Финской ССР вскрыты крупные недостатки в руководстве партийной организацией со стороны т. Куприянова, а также факты, порочащие его как партийного руководителя, поручить комиссии в составе т.т. Пономаренко (созыв), Шкирятова, Дедова и Кузнецова Г. предварительно рассмотреть материалы проверки, заслушать объяснение г. Куприянова и подготовить мероприятия по укреплению руководства Карело-Финской ССР».
Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко был секретарем ЦК, Матвей Федорович Шкирятов — заместителем председателя Комиссии партийного контроля, Афанасий Лукьянович Дедов — заместителем заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК.
26 декабря 1949 года на заседании оргбюро ЦК был заслушан доклад Куприянова, пытавшегося оправдаться, и резко критический содоклад инспектора ЦК Кузнецова. После чего секретариату ЦК поручили в недельный срок подготовить проект постановления.
Тем временем 19 января 1950 года в Петрозаводске на бюро республиканского ЦК Андропов представил список кандидатов в депутаты Совета Национальностей Верховного Совета СССР от Карело-Финской ССР. В списке значились Куусинен и Андропов — от Пудожского избирательного округа. Куприянова в депутаты уже не выдвигали. Его судьба была решена
14 января 1950 года постановлением политбюро Г.Н. Куприянов был освобожден от должности первого секретаря и отозван в распоряжение ЦК ВКП(б).
