К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №29 от 20.07.2010
Обзор книги К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №29 от 20.07.2010
ПЕРВАЯ ПОЛОСА
"ГУЛАГ" ДЛЯ ВОЗРАЖАЮЩИХ "ДЕМОКРАТАМ"
Когда на заре эпохи гноища в тогда ещё РСФСР демократы объясняли свое отличие от тоталитаристов, они обычно доказывали, что при демократии можно придерживаться разных идеологий, а при тоталитаризме – только одной. Всякий, кто в здравом уме, понимает: ни Сталин не запрещал никому орать «Слава народной демократии советской власти!», ни Гитлер никому не запрещал орать «Слава демократии национального социализма!». Собственно и царь не запрещал орать «Слава народности в триаде «самодержавие, православие, народность!».
Поэтому демократия – вешали нам на уши лапшу – это такой строй, при котором у тебя есть право высказываться ПРОТИВ господствующей идеологии. Право же высказываться ЗА господствующую идеологию есть везде, и совершенно непонятно, чем отличается либеральная демократия от иных тоталитаризмов, если запретит высказывания, отрицающие её.
ВРЕМЯ ВСЕ РАССТАВИЛО ПО СВОИМ МЕСТАМ. Никакого отличия либеральной демократии от «народной демократии» Восточной Европы нет – она точно так же дует в свою дуду и ломает все альтернативные дудки. Либерал-демократический тоталитаризм хочет слушать только себя и никого больше слушать не желает.
Девочка написала в дневнике, что не согласна с правящей идеологией. Дневник попал в руки правоохранителей режима. Они год (!) искали девочку по большой Москве, пока не нашли, а найдя – осудили. Это какая эпоха? Думаете, 1937? Или 1953? Или хотя бы 1984?
Ничуть не бывало. Дело вышло летом 2009 года. ГУВД Москвы задержало 22-летнюю безработную москвичку Елену Дружинину после годичного розыска. Как установило предварительное следствие, еще 12 февраля 2008 года Елена разместила в своем блоге (то есть личном дневнике, который дают почитать только друзьям!) одну из глав книги «Бритоголовая Русь-3». Вскоре было возбуждено уголовное дело по «русской» статье 282 УК России…
Простите меня, старого человека, но я впадаю в детство и задаю детские вопросы: милиции, простите, что, делать больше нечего, как ГОД разыскивать девчушку, не совершившую никакого уголовного преступления?! Видимо, ни воров, ни убийц больше нет у нас в стране, а только подростки, не выражающие «одобрямса» политике властей в личных дневниках и переписке?!
Галина Кожевникова, руководитель печально известного центра «охоты на ведьм» (точнее сказать, охоты ведьм на инквизиторов) с черномагическим названием «СОВА», в одном из интервью призналась: «Националистические и ксенофобские настроения в той или иной степени разделяют в стране более 50% жителей». И далее начала рассусоливать на тему, какие же плохие политики, если в своей предвыборной агитации позволяют себе поиграть на «русскую тему». Мол, хотят сесть на хвост моде, чтобы быть избранными…
Более 50%... Понимает ли Кожевникова, что это приговор основному принципу демократии – о равном праве для всех избирать и быть избранными? Понимает ли, что загнать в подполье «более 50%» избирателей и граждан – это, как минимум, отменить демократию?! Просто отменить, и всё, потому что о какой демократии может идти речь, если загнано в подполье больше половины (да ещё не указано – НАСКОЛЬКО больше) населения!
НАМ ГОВОРЯТ: ЭТО КАСАЕТСЯ ТОЛЬКО НАЦИСТОВ. Демократия, действительно, не толерантна к носителям националистической идеологии, но это вынужденное исключение. По всем остальным темам – свобода слова, и только нацизм под запретом.
Мы не будем сейчас возражать в том смысле, что настроения большинства народа нужно изучать, а не запрещать. Что нелепо и в высшей степени НЕДЕМОКРАТИЧНО считать, будто большинство населения страны увлекается идеей, возникшей ни с того, ни с сего, на пустом месте. Бог с ними, демократами, их не переубедишь! НАЦИЗМ - ТАК НАЦИЗМ!
Значит, спрашиваю я демократов, о нацизме мне в порядке исключения говорить нельзя. Но про все остальное-то можно?!
Да, если это… не противоречит господствующей идеологии!
В своей колонке в Газете.Ру от 10 июня Наталия Геворкян написала: «Венгерские законодатели приравняли коммунизм к нацизму. Они внесли дополнение в уголовный кодекс, в соответствии с которым публичное отрицание преступлений коммунистического режима становится уголовно наказуемым (буквально могут посадить).
Новостей долго ждать не пришлось. К Венгрии присоединилась Польша. Напомним, что в ряде стран распространение коммунистической идеологии действительно преследуется. Так, законодательство запрещает деятельность компартий или создает множество трудностей для их легализации в таких странах, как Латвия, Литва, Румыния, Турция, Эстония и др.
В Польше cтатья 13 Конституции также запрещала деятельность фашистских, расистских и коммунистических организаций. Но распространение идеологии альтернативной либеральной демократии до поры-до времени преследовалось нечасто, так как считалось, что это нарушало бы свободу слова.
Однако с 8 июня 2010 г. в Польше вступили в силу поправки к Уголовному кодексу, в определенной степени изменившие эту ситуацию. В чем суть этих поправок? В проекте новеллизации УК в §1 статьи 256 УК от 1997 г. к запрету «публичной пропаганды фашистского или иного тоталитарного государственного устройства» предлагалось добавить запрет «публичной пропаганды фашистской, коммунистической или иной тоталитарной идеологии». С тем же наказанием – до 2 лет лишения свободы.
В новом УК коммунистическая идеология появилась в виде §2 статьи 256 УК: «Такому же наказанию подлежит каждое лицо, которое в целях распространения изготавливает, регистрирует или получает, приобретает, хранит, располагает, демонстрирует, перевозит или пересылает печатные материалы, [магнитофонную или электронную] запись либо иные предметы, чье содержание подпадает под положения §1, либо же они являются носителями фашистской, коммунистической или иной тоталитарной символики».
«Это нововведение теперь дает прокуратуре основания преследовать организации коммунистического толка и закрывать восхваляющие эту идеологию интернет-сайты. Оно может помочь и Институту национальной памяти, который уже разработал список подлежащих ликвидации названий улиц и памятников, – пишет газета Rzeczpospolita. – Новая статья может также сильно ударить по торговцам символами коммунизма. Существенным признаком данного преступления является его цель: распространение. При этом идеологическая мотивация вовсе необязательна, достаточна и чисто коммерческая».
КАК В ДЕТСКОЙ ПРИСКАЗКЕ! А и Б сидели на трубе, А упало, Б пропало, что осталось на трубе? Ничего не трубе не осталось. Осталось «единственно верное» учение Бжезинского-Гайдара-Ельцина-Чубайса и уголовные статьи за «иные тоталитарные символы». У тебя есть право кричать, что господствующая идеология верна.
Г.П. Садовников-Федотов
СОЦИАЛЬНЫЙ ТЕРРОР
Эпопея с убийствами милиционеров в Приморье, которая завершилась масштабной войсковой операцией против террористов, до боли наминавшей события на Северном Кавказе, является продолжением целой серии нападений на сотрудников МВД в различных регионах страны. В России нарастает волна антимилицейского террора, это факт. В чем причина?
Терроризм на национальной почве в виде убийства инородцев давно стал обыденным явлением. Это крайняя форма ответной реакции русского общества на этническую агрессию в виде массовой чужеродной иммиграции, сопровождающейся сращиванием пришлого этнического криминала с местными властями. С национальным террором все понятно, он превратился в повседневность и будет волнообразно нарастать, пока не удастся политически ликвидировать его причины.
Но антимилицейский террор – явление относительно новое и заслуживает самого пристального внимания потому, что это качественно иная форма проявления общественной активности по сравнению с террором национальным. Нападения на гастарбайтеров, чуждых в этническом, культурном и правовом отношениях, и нападения на русских граждан в милицейской форме, служащих российскому государству, вещи принципиально разные.
Гастарбайтеры воспринимаются как посторонние аллергены и, когда их становится слишком много, отторгаются иммунной системой нации. В отсутствие адекватной иммунной реакции со стороны правительства гражданское общество в наиболее радикальной, молодежной его части самостоятельно решает эту задачу единственно ему доступными путем – путем насилия. Одобрять это нельзя, но понимать нужно.
Нападения на милиционеров, предпринимаемые представителями той же самой молодежно-радикальной прослойки населения, это уже не реакция на чужеродное вмешательство извне. Это внутрироссийское социальное явление, крайняя форма общественного протеста против самой российской власти. Это социальный террор.
