Йохан Керн - Вторжение в физику 20-го века
Обзор книги Йохан Керн - Вторжение в физику 20-го века
Йохан Керн.
Вторжение в физику 20-го века.
Открытие всемирного тяготения принесло с собой не только более чёткое понимание мира как такового, но и повлекло за собой целую лавину изобретений. Человечество стало не только лучше понимать окружающий его мир, но и использовать своё понимание.
Начало 20-го века многие также воспринимают как появление множества новых, буквально революционных идей, изменивших наше представление о мире не меньше, чем в своё время теория всемирного тяготения. Но где поток изобретений, основанный на понимании теории относительности, на понимании квантовой физики? Да, конечно, в фантастической литературе теорию относительности использовали очень широко. Но это не наука и не техника. А следствия из квантовой физики? Стали ли мы лучше понимать мир, химию? Что нам принесло утверждение о том, что два атома связываются с помощью двух общих орбит? Только замену одной непонятной терминологии другой, ещё более непонятной?
На теорию относительности сразу накинулось множество современников. Трудно найти человека того времени с именем, который бы не высказался о ней с недоверием или пренебрежением[1]. Но можно ли назвать хотя бы одну статью в серьёзном журнале, которая опровергала бы теорию относительности? Конечно, многие помнят название книги „Сто авторов против Эйнштейна“. То есть, оппонентов у него хватало, но публиковаться они могли уже тогда только в малотиражной книге, да может быть ещё и выпущенной за свой собственный счёт?
То, что впоследствии теорию относительности защищали Академии Наук, то, что её противников отправляли в психушку, довольно широко известно. Но не были ли „работы“ Эйнштейна с самого начала теми работами, которые надо было защищать от нападения „чужих“? Не были ли они „работами“, бывшими с самого начала интервенцией, работами, призванными обосновать необыкновенный талант, или даже гениальность определённой прослойки людей, всегда стремившейся к монополии в „своей“ области деятельности, и не допускавшей в неё „чужаков“? Подозревать это заставляет то, что очень молодому „учёному“ позволили опубликовать в одном номере журнала, претендовавшему на большую компетентность, сразу три работы. Возможно, что уже этим хотели подчеркнуть его „огромный талант“. Всё было бы хорошо, если бы все три работы не были такими бездарными. Наибольшее внимание вызвала тогда „теория относительности“[2], с неё мы и начнём.
1. По принципу математического фокуса.
(Эйнштейн в роли математика-фокусника).
Фокусы основаны на обмане людей в расчёте на то, что этот обман не будет сразу замечен. Они безобидны тем, что фокусник даже не предполагает, что ему безусловно поверят. Расчет только на то, что сущность его трюка не сразу раскроют. Фокус – это своего рода развлечение, не больше.
Очень трудно понять, считал ли себя Эйнштейн фокусником. Возможно, что он верил в свою гениальность и абсолютно не обладал даром самокритики. Ведь даже своего лучшего в то время друга он пытался сам, без поддержки Академий Наук, посадить в психушку – за критику своей статьи. Это вместо того, чтобы в сотый раз проверить, нет ли в ней ошибки. Неизвестно, проверял ли он свою статью хотя бы один раз после её опубликования. Но, как известно, самому найти свою ошибку гораздо труднее.
Недостаток критиков Эйнштейна в том, что они обычно опровергают выводы „теории относительности“, вместо того, чтобы искать ошибку в самой работе, что гораздо проще. Я уже один раз проделал подобную работу[3], но в этот раз решил подойти к „работе“ Эйнштейна с другой стороны. При этом вовсе не надо заниматься математикой. Ошибки Эйнштейна, конечно же, не математические, а логические.
Что такое „математический фокус“? Я приведу пример, знакомый мне со школьной скамьи, хотя текст, который я привожу, возможно, несколько иной[4].
Потерянный рубль.
Три путешественника забрели на постоялый двор, хорошо покушали, заплатили хозяйке 30 руб. и пошли дальше. Через некоторое время после их ухода хозяйка обнаружила, что взяла с путешественников лишнее. Будучи женщиной честной, она оставила себе 25 руб., а 5 руб. дала мальчику и наказала ему догнать путешественников и отдать им эти деньги. Мальчик бегал быстро и скоро догнал путешественников. Как им делить 5 руб. на троих? Они взяли каждый по 1 руб., а 2 руб. оставили мальчику за его быстроногость.
Таким образом, они сначала заплатили за обед по 10 руб., но по 1 руб. получили обратно, следовательно, они заплатили: 9×3=27 руб. Да 2 руб. остались у мальчика: 27+2=29. Но вначале-то было 30 руб.? Куда делся 1 руб.?
Не ищите, куда девался рубль, ищите, в чём фокус, как вас пытаются обмануть.
Фокус в том, что вас заставляют решать несуществующую задачу. Путешественники заплатили только 27 руб. Из этих 27 руб. хозяйка взяла себе 25 руб. и 2 руб. осталось у мальчика. Это всё. Вас же пытаются убедить в том, что они заплатили 27 руб. да ещё два остались у мальчика. Как раз в этом и трюк, „передёргивание“, направление вас на ложный путь. Сделал ли подобное и Эйнштейн?
Чтобы ответить на этот вопрос, нам, к сожалению, не остаётся ничего другого, как прочитать его „работу“. В оригинале[2] она занимает страницы 891 по 921, но нам будет достаточно прочитать только первые 11.
В конце стр. 1(891) он говорит, что собирается ввести предположение о том, что скорость света в пустоте не зависит от скорости источника света (Сейчас принято говорить – скорость света во всех системах отсчёта постоянна, одинакова). Он уверяет при этом, что это предположение только кажется нелогичным. По-видимому, он понимает, что только за одно это предположение его могли бы посчитать за сумасшедшего. Мы же, со своей стороны, можем заметить, что это обычное подготовительное заявление фокусника, который обещает, например, пройти сквозь стену. Мы же знаем, что это невозможно. Он как бы говорит нам при этом: „А вы найдите, где(как) я вас надуваю“. И „проходит“ сквозь стену, но, конечно, не на глазах у нас, а за перегородкой-экраном, на которой нам чётко видна его тень. И нам кажется, что его тень исчезает в стене. А значит, и он сам!?
Если мы хотим понять фокус, мы должны понять, как это он наводит „тень на плетень“ таким образом, что нам кажется, что его тень исчезает в стене.
Идём дальше вслед за Эйнштейном.
На стр. 2(892) мы отмечаем нескромность, самоуверенность Эйнштейна, выражающуюся в том, что свою гипотезу(предположение) он уже называет теорией в фразе: „Развиваемая теория опирается…“ Обычно предположение начинают называть теорией только тогда, когда оно уже очень многими считается соответствующим истине.
На стр. 4(894) он называет скоростью света V отношение двух расстояний от А до В ко времени прохождения света от А до В и обратно. Он говорит, что из опыта эта величина V является универсальной постоянной. Но при этом он не приводит ссылки на какой-либо источник, также считающий скорость света универсальной постоянной. Мы со своей стороны отмечаем, что он нигде не говорит о том, что для возвращения света из В в А в точке В необходимо какое-то устройство, например, зеркальце. Конечно, мы очень придирчивы, но мы должны обращать внимание на любую мелочь, так как подозреваем в Эйнштейне фокусника и хотим раскрыть его секрет. Этот секрет может и должен оказаться в чём-то незначительном, незаметном.
На стр. 6(896), абзац 3, он говорит о том, что длина предмета, измеряемая из неподвижной системы отсчёта в подвижной (с помощью лучей света, двигающихся от начала стержня к его концу и обратно), отличается от длины этого предмета в неподвижной системе отсчёта. Только из придирчивости мы отмечаем, что более корректно было бы сказать, что ему кажется, что эта длина отличается. Утверждать, что эта длина действительно отличается, он явно не имеет права, так как не привёл в подтверждение этого никаких аргументов.
На этой же странице в самом низу и в начале следующей он определяет длительность временных интервалов при прохождении света к концу предмета и обратно. При этом он определяет скорость движения сигнала (скорость луча света), используя самые обычные правила для сложения скоростей (V - v) и (V + v). (Прописное v здесь означает скорость движения подвижной системы координат или скорость предмета, длину которого измеряют). Он нигде не говорит о том, что далее это правило будет изменено и, следовательно, вывод подвергнется своего рода итерационному изменению. Похоже, что он сам ещё не проникся верой в справедливость своей теории относительности.
