Борис Кагарлицкий - Марксизм: не рекомендовано для обучения
Обзор книги Борис Кагарлицкий - Марксизм: не рекомендовано для обучения
Кагарлицкий Борис Юльевич
Марксизм: не рекомендовано для обучения
Марксизм сегодня - учение не модное, подвергается анафеме, изначально отвергается всеми так называемыми современными политологами. Его настойчиво выпихивают на «свалку истории», по неосмотрительности, по недоумию, не утруждая себя необходимостью разобраться в самой сути этого выдающегося политико-экономического учения XX века. Книга известного социолога и политолога Бориса Кагарлицкого - актуальная попытка определить место марксизма в современной общественной жизни начала XXI века.
Не рекомендованный марксизм
Марксизм не изучают в университетах. Официальные "ученые" говорят о нем, как о чем-то прошлом. Его называют источником зла. И даже "левые" политики предпочитают ему православие и державность. Но именно сегодня марксизм переживает свой исторический ренессанс. Он интересен и интересен, прежде всего, новому поколению поднимающейся революционной борьбы…
"Марксизм: не рекомендовано для обучения" - так называется новая книга Бориса Кагарлицкого, выпущенная издательством "Эксмо" в рублике "Философский бестселлер". Она посвящена марксисткой теории и написана на основе лекций, прочитанных автором в Институте философии РАН по классическому и современному марксизму.
В книге известный левый социолог, директор Института проблем глобализации (ИПРОГ), подробно останавливается на истории марксистской теории и путях ее развития. Начиная с "классического марксизма", постепенно повествование идет к самым сложным и запутанным эпизодам XX века. Малоизвестные стороны коммунистической теории открываются одна за другой. Социально-экономическая природа СССР, связь его возникновения и распада с глобальными экономическими и общественными процессами, причины подъема и ослабления рабочего движения, взятые в оценке различных школ и мыслителей, дают необыкновенно интересную картину эволюции марксисткой мысли в минувшем веке.
События 1968 года в Париже, Чехословакии, послевоенная модернизация капитализма в США и Европе, крушение колониальных империй, образование транснациональных корпораций, сопоставление теоретических позиций советского, западного и восточноевропейского марксизма и многое другое рассматривается в едином целом.
Давая оценку множеству явлений, интересным уже самим по себе, автор показывает как связаны партийные структуры, классовая борьба, успехи и неудачи социализма, и циклические социально-экономические процессы капитализма. Насколько велика роль хозяйственных связей стран и отраслей, как она развивается, и какое влияние оказывает на классовую, культурную и политическую природу общества. Демократия в марксистской и либеральной теории, национальный вопрос, капитализм в современной России, различия формаций в истории, порождаемых ими социальных структур, понятия "пролетариат" и "рабочий класс", также подвергаются анализу в книге.
В широкий спектр почти 500 страниц "Не рекомендованного марксизма" входит и анализ внутренней динамики рабочего класса на различных этапах истории. Четко понимая природу мирового разделения труда в капиталистической экономике, автор анализирует как интернациональное, так и локально-обособленое сопротивление глобальному капитализму.
Книга содержит массу малоизвестных примеров. В ней логично изложены взгляды многих теоретиков марксизма, с которыми российские левые пока еще мало знакомы. Автор ищет и находит множество ответов на волнующие современное коммунистическое движение вопросы. Он не останавливается перед шаблонами привычных объяснений, а идет дальше. Последовательно взвешивая факты, оценивая тенденции, Борис Кагарлицкий приходит к выводу, что все последние неудачи коммунистического движения тесно связаны с новым витком развития современного капитализма, рост противоречий которого в дальнейшем неминуемо ведет к возрождению революционных сил и победе социализма.
Василий Колташов, 19.05.2006г.
ОТ АВТОРА
В начале 2000-х годов меня пригласили прочитать в Институте социологии курс «Классический и современный марксизм» для будущих магистров. Это были молодые люди, закончившие провинциальные университеты уже после того, как советские учебники были заменены новыми книгами, подготовленными на гранты фонда Сороса, а программы по «научному коммунизму» в одночасье превратились в курсы политологии.
Если в экономике и политических науках искоренение марксизма из университетских программ было почти полным, то социологи, как бы они ни относились к идеологическим воззрениям Маркса, не могли полностью избежать его влияния. Однако для того, чтобы что-то узнать и понять, этому надо учиться. А учиться оказалось негде.
Первая проблема, с которой сталкиваешься, когда начинаешь говорить в постсоветской России о «современном» или «классическом» марксизме, состоит в том, что студенты вообще не понимают, о чем идет речь. Можно сколько угодно рассуждать о тонкостях различий между взглядами Ленина, Грамши и Троцкого, но вопрос, который стал возникать, когда я начал читать свой курс, был совершенно другой: а что, собственно, студенты знают про классический марксизм?!
Я принадлежу к поколению, которое обучалось в Советском Союзе, для меня марксистская терминология была естественной и понятной с юности. Нам вбивали в голову некую готовую систему норм; то, что в Западной Европе называлось «советским марксизмом», а у нас, с легкой руки Зиновьева и Сталина, провозгласили марксизмом-ленинизмом. По крайней мере, у нас имелось более или менее четкое представление о том, что такое классический марксизм. Отсюда не следует, будто в СССР все правильно понимали и досконально знали Маркса. Но хоть что-то знали непременно. Это было частью общей культуры.
Дальше можно было пускаться в собственные исследования, с радостью обнаруживая: «ага, вот тут они переврали, здесь они о чем-то умолчали, это они перевернули, а вот это место предпочитают не цитировать». И так далее. В СССР были потрясающие методические пособия для студентов, где объяснялось, как надо изучать работы Ленина. В них говорилось, какие статьи и книги надо читать, но предлагалось их читать не целиком, а от такой-то страницы до такой-то, иногда даже по абзацам. Соответственно, все остальное читать не надо было. И не читали.
Однако даже знания, полученного от чтения «избранных страниц», оказывалось достаточно, чтобы что-то понять. Тем более что находилось немалое число людей, которым хватало любопытства заглянуть и на соседнюю страницу, не рекомендованную к чтению. Именно поэтому изрядная часть ранних диссидентских текстов в СССР представляет собой критику власти за то, что она неправильно интерпретирует марксистское учение. Или скрывает от народа какие-то его аспекты, какие-то тексты.
Так начинается марксистская критика советской системы и идеологии, критика, на которой и я сам формировался.
У критиков системы и ее официальных идеологов было некое общее знание, общий контекст, общий набор понятий и терминов. Этот контекст знали все, его вбивали нам в голову. Именно этот контекст был разрушен на протяжении 1990-х годов.
Марксизм систематически искоренялся из системы образования, из программ университетов, не говоря уже о школах. Эта кампания была организована, в сущности, так же, как и все предыдущие, да и осуществлялась теми же людьми. Бывшие партийные идеологи, в одночасье переквалифицировавшиеся в профессиональных антикоммунистов, не способны были на серьезные теоретические дискуссии, тем более - на новации. Потому любой вопрос решался просто. Исключить неугодные теории из учебных программ, сдать книги в макулатуру.
Легко догадаться, что борьба против марксизма закончилась таким же закономерным поражением, как некогда кампании против генетики и кибернетики.
Поскольку марксизм является неотъемлемой частью всей системы современных общественных наук, изъятие его из общественного обихода приводит к возникновению настоящего методологического хаоса. Это все равно что вынуть из здания половину кирпичей. Сооружение может устоять, но находиться в нем станет невозможно.
Парадоксальным образом почти все немногие молодые люди в России конца 1990-х годов, кто получил сносное марксистское образование, учились на Западе, особенно в Соединенных Штатах, где теорию Маркса по-прежнему продолжали преподавать в качестве одной из фундаментальных основ социологии.
В начале 2000-х годов происходит перелом. Речь идет не только о том, что наше общество, столкнувшись с реальными результатами капиталистической реставрации и пресытившись либеральной идеологией, начало вновь леветь. Общий рост радикальных настроений наблюдался по всему миру - что выразилось в возникновении антиглобалистского движения на Западе, подъеме левых партий в Латинской Америке и так далее. Появление у нас левых «новой волны», о которых дружно заговорила пресса, было лишь частным случаем общемирового процесса.
