Виктор Слободчиков - Психология образования человека. Становление субъектности в образовательных процессах
Построенная на основе эмпирической теории мышления и познания, традиционная практика обучения ведет к формированию у школьников рассудочно-эмпирического мышления, продуцирующего знания только одного типа – знание о предмете. Возможности эмпирического мышления ограничены узким кругом житейских по своей сути, ремесленнических знаний. Эмпирическое мышление не позволяет проникнуть в суть предметов и явлений, понятийно отобразить их, построить знание самого предмета; оно ориентировано на действие по шаблону и образцу, лишено творческих потенций. На основе эмпирического мышления невозможно осваивать сложные и развивающиеся системы предметного и социального мира, создавать новые формы культуры. Тем самым традиционная практика образования, культивирующая эмпирическое мышление, не выявляет и не развивает потребностей и способностей действовать самостоятельно, творчески, не развивает способностей к самообразованию и саморазвитию.
Решение коренных задач современного ему школьного образования В.В. Давыдов связывал с изменением типа мышления, проектируемого целями, содержанием и методами обучения: «Всю систему обучения необходимо переориентировать с формирования у детей рассудочно-эмпирического мышления на развитие у них современного научно-теоретического мышления»[25]. С этой целью и была разработана концепция учебной деятельности и выстроена практика развивающего обучения. Именно в этой практике последовательно и полно был реализован деятельностный подход к определению содержания образования.
Сутью деятельностного подхода в образовании объявлялось не только усвоение в школе разнопредметных знаний и умение применять их при решении учебных задач, а формирование и освоение всеобщих способов мышления и деятельности. И более того, при таком подходе развивалось главное умение – умение учиться, т. е. самостоятельно добывать необходимые знания и строить новые способы решения новых же познавательно-практических задач.
40 лет длился психолого-педагогический эксперимент Эльконина – Давыдова, и только в конце 1990-х гг. достаточно зримо стала оформляться практика развивающего обучения. При всей трудности его реализации, так как он требует коренной перестройки содержания высшего педагогического образования и всеобщего переучивания педагогического корпуса в системе ИПК, этот подход утвердил себя не только в нашей стране, но и за рубежом – в Европе, Японии, Китае, Северной Америке.
И все же система развивающего обучения Эльконина – Давыдова ориентирована на формирование важнейшего, однако лишь отдельного вида способностей человека – научно-теоретического мышления и соответствующего типа сознания, полагающего понятие в качестве своеобразной «вершины» в развитии умственной сферы. Определение мышления в качестве цели образования отражает сциентистские установки в науке и в образовании. Сциентистская установка восходит к рационализму XVII в. и рассматривает содержание образования как изучение основ наук. В.В. Краевский пишет, что сциентизм не только «абсолютизировал роль науки в системе культуры человеческого общества», но и считал «наивысшей ценностью… стиль и общие методы построения знания, свойственные естественным и точным наукам, которые рассматриваются в качестве образца научного знания вообще»[26]. Деятельностный подход, по сути, имеет одну главную ценность: образовать всех в качестве умных и мыслящих или – более узко – сформировать интеллектуальную элиту в предположении, что умный и сам сможет устроить свою жизнь.
Мыследеятельностный подход к содержанию образования
Если представить себе иерархию трех плоскостей, где на первой – верхней – осуществляется чистое мышление, мышление в понятиях, а на третьей – нижней – совершается практическое, результативное действие, то возникает вопрос: как возможен непротиворечивый переход от теоретического плана в план практики? В школе Г.П. Щедровицкого было изобретено кентаврическое понятие – мыследеятельность, которая как раз и располагалась во второй – средней – плоскости. Это плоскость средств, способов, техник работы — одновременно мыслительной и практической. Эта плоскость и была пространством умных действий, так как они одним своим вектором принадлежали мышлению, а другим – были погружены в материю практического преобразования. Речь, таким образом, шла о формировании общих способностей мышления и деятельности, которые и полагались и в качестве содержания образования, и в качестве его главного результата в школьном обучении.
Таким образом, в методологии мыследеятельностного подхода, как и в предшествующем, знание, подлежащее о-своению, также выступает как деятельностно организованное. Важнейшей характеристикой данного подхода становится уже не только факт культивирования понятийного мышления при решении познавательно-практических задач, а главное – выработка его особой – рефлексивной – направленности, в ходе которой осуществляется переход от теоретического знания к практическому действию. В системно-мыследеятельностном подходе были разработаны представления о двух типах направленности рефлексивного сознания. «Кто бы и когда бы ни действовал, – отмечал Г.П. Щедровицкий, – он всегда должен фиксировать свое сознание, во-первых, на объектах своей деятельности – он видит и знает эти объекты, а во-вторых, на самой деятельности – он видит и знает себя действующим, он видит свои действия, свои операции, свои средства и даже свои цели и задачи»[27].
В деятельности у субъекта может доминировать направленность первого типа; при этом он как бы привязан к «объектной причинности» и не нацелен на анализ собственной деятельности. Направленность рефлексивного сознания второго типа проявляется в том, что субъект оказывается способным отличить себя от своей деятельности и ее результатов, противопоставить ее себе в качестве особого предмета мысли; только в этом случае его деятельность может стать теперь уже предметом практического преобразования и развития.
Деятельностно организованное сознание, таким образом, обеспечивает преодоление проблемных ситуаций, возникающих в деятельности, и ее развитие посредством рефлексивного выхода, процедур проблематизации и перенормирования. По сути, развитие деятельности понимается здесь как развитие ее средств – при сохранении прежней цели.
Г.П. Щедровицкий и его последователи берут в качестве исходной основы, предельной онтологии содержания образования только мыследеятельностную реальность – как универсум идеальных схем и средств деятельности. Именно в этом мы видим ограниченность данного подхода в образовании.
Компетентностный подход к содержанию образования
В современном отечественном образовании все большую популярность обретает компетентностный подход. В развитых странах Запада образование в последние годы модернизируется под знаменем идей именно этого подхода. Причина его популярности связана с тем обстоятельством, что общество в очередной раз встало перед фактом разрыва между образованием и социальной практикой, а понятие компетентности оказалось адекватным средством предварительного осмысления этого явления.
Надо заметить, что реформы образования на Западе, связанные с данным подходом, изначально были инициированы не институтами образования, а отражали влияние и требования бизнеса. С одной стороны, работодатели требовали выпускников, готовых сразу же включиться в трудовую деятельность, а с другой – ожидали, что молодые люди смогут гибко переучиваться, осваивать новые знания и технологии.
В профессиональном образовании проблематика компетентностного подхода уже давно стоит на повестке дня. И здесь оно стоит вполне законно, так как именно профессиональное образование – начальное, среднее, высшее – призвано обеспечивать профессиональную компетентность. Однако в последнее время данная проблематика во всей своей полноте переместилась в сферу общего образования.
Обнаружилось, что преодоление разрыва между образованием и социальной практикой невозможно только за счет расширения списка предметных дисциплин. Считается, что необходимо переместить из социально-производственной сферы в образование такой маргинальный аспект, как «встраивание» учебных приобретений индивидуума в разнообразные социально-практические контексты. Если раньше эта задача решалась во многом стихийно, за рамками образовательного процесса – путем самостоятельного накопления жизненного опыта, можно сказать методом проб и ошибок, то теперь западное общество перестал удовлетворять образовательный «полуфабрикат», который неспособен быстро и адекватно вписаться в систему социальных и производственных связей.
