Алан Уотс - Книга о табу на знание о том, кто ты
Тем не менее эта ситуация вполне естественна. Нам удалось избежать рассмотрения призраков вроде «ума», «души» или «духа». Мы просто обсуждали взаимодействие между физическими вибрациями и мозгом с его различными органами чувств. В ходе рассмотрения мы сделали вывод, что существа с мозгом являются неотъемлемой частью структуры, которая включает в себя также нашу планету и звёзды. Кроме того, мы убедились, что без этой неотъемлемой части (или полюса цепи) весь космос был бы таким же непроявленным, как и радуга без капелек воды в небе или без наблюдателя. Причины нашего нежелания признать это являются исключительно психологическими. Ведь подобные рассуждения вселяют в нас беспокойство. Они расшатывают наши представления о мире, в котором камни являются основными символами твёрдой, несокрушимой реальности, а Вечная Скала — метафорой, символизирующей самого Бога. Мифология XIX века свела человека к ничего не значащему, крохотному микробу в невообразимо огромной древней Вселенной. Мы не можем даже подумать о том, что этот маленький микроб с помощью своего волшебного мозга воссоздаёт всю эту Вселенную вместе с её самыми удалёнными звёздными системами, которые находятся за миллионы световых лет отсюда. Эта мысль кажется нам слишком неожиданным переходом, сама возможность которого шокирует нас.
Должны ли мы теперь сделать вывод, что Вселенная не существовала до появления в ней живых организмов с развитым мозгом? Значит ли это, что органические и неорганические вещества возникли в один и тот же момент времени? Может ли быть так, что все геологические и астрономические представления о прошлом являются обычной экстраполяцией — разговорами о том, что бы было, если бы тогда присутствовали наблюдатели? Возможно. Но я хочу предложить здесь более осторожное мнение. Тот факт, что каждый организм воссоздаёт своё окружение, должен быть уравновешен полярным, или симметричным фактом: всё окружение в целом порождает организм. Однако всё окружение (или полярная конфигурация) измеряется не только пространственными, но и временными мерками. Оно больше по размеру, чем те организмы, что возникают в нём, и существует дольше во времени, чем они. Организм не только воссоздаёт состояние окружения в настоящем. Он порождает также знания о том далёком прошлом, когда его ещё не было, и о том будущем, которое наступит после его смерти. С другой стороны. Вселенная никогда бы не возникла и не осознала себя в человеке, если бы на каком-то этапе своего развития она не могла породить живые существа. По аналогии с этим электрический ток не начинает течь по проводу до тех пор, пока не подключён и положительный, и отрицательный полюс. Во Вселенной действует тот же принцип, хотя нужны миллиарды лет, чтобы после своего возникновения Вселенная отразилась в сознании живых организмов, и всего лишь несколько миллиардных долей секунды, чтобы после подключения обоих полюсов по проводу пошёл электрический ток. Ведь электрическое поле распространяется вдоль провода со скоростью 300 000 км/сек.
Повторяю, что трудность понимания полярности организм/окружение является исключительно психологической. Непонятно, когда и откуда пришёл к нам этот миф, но ясно, что уже несколько тысяч лет мы одержимы ложной скромностью. Ведь с одной стороны мы считаемся всего лишь «созданиями», которые пришли в этот мир по прихоти Бога или в результате неожиданного совпадения случайных обстоятельств, а с другой — воображаем себя независимыми и отделёнными друг от друга личностями, которые стремятся подчинить своему контролю физический мир. Нам не хватает подлинной скромности для того, чтобы признать себя равноправными членами биосферы, где царит «гармония скрытых конфликтов». Мы живём на этой планете вместе с растениями, насекомыми, рыбами, животными и бактериями, без которых наше существование вообще немыслимо. Но в той же мере нам не хватает подлинного самоуважения, чтобы понять, что каждый из нас как индивидуальный организм представляет собой такую сказочную утончённую структуру, которая может воссоздать в себе всю Вселенную. Мы отделились от окружающего мира, чтобы описывать и контролировать его. Но при этом мы оторвались не только от него, но и от наших собственных тел. Мы начали отождествлять себя с изолированным и ни к чему не причастным призраком — своим «я», которое обречено на постоянное беспокойство, непонимание, угрызения совести и одиночество.
В результате всех наших открытий и достижений мы пришли к такому представлению о мире и выработали такой «здравый смысл», которые подобны расплющенной и ржавой баночке из-под пива, валяющейся на берегу. Мы видим мир как набор всевозможных абстракций, каждая из которых так же привычна для нас, как пластиковый столик с хромированными ножками. Мы находим этот мир очень многообещающим — неприятно лишь то, что он никогда не стоит на месте. И поэтому нам приходится постоянно отстаивать его, хотя мы при этом и рискуем превратить всю планету в гладкий необитаемый астероид. Ведь нам кажется, что жизнь является каким-то случайным суетливым происшествием в этой по сути неорганической Вселенной. «Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень?» (Мф. 7. 9) Ответ, по всей вероятности, будет: «Да».
Однако всё это совсем не противоречит современным научным представлениям, которые уже вышли далеко за рамки правил игры в ньютоновский бильярд и мифе о Полностью Механической Вселенной, автоматически манипулирующей объектами. Эти фантазии были, в сущности, только самыми первыми шагами науки. Вильям Блейк когда-то сказал, что «глупец, который проявит настойчивость в своей глупости, станет мудрым». В соответствии с этим принципом настойчивый учёный оказывается первым из тех, кто обнаруживает устарелость прежних моделей мира. Откроем рядовую хорошую книгу по квантовой механике:
… мир не может быть рассмотрен правильно исходя из предположения о том, что он состоит из отдельных частей. В противоположность этому его следует считать неделимым целым, в котором отдельные части могут выступать в качестве удовлетворительных приближений лишь в классическом (т. е. ньютоновском) предельном случае…
Требования, предъявляемые к точности описания на квантовом уровне, свидетельствуют о том, что объект здесь не обладает никакими «отличительными» качествами, которые присущи только ему одному. Вопреки этому классическому представлению можно сказать, что он обладает качествами других материальных систем, с которыми он взаимодействует, и что при этом между ним и этими системами нельзя провести грань. Более того, поскольку рассматриваемый объект — такой как, например, электрон — взаимодействует в разное время с различными системами, он при этом проявляет разные потенциальные возможности своей природы и подвергается… постоянным модификациям, переходя из одной формы в другую (частица и волна являются примерами таких различных форм существования одного и того же объекта).
Хотя подобная вариабельность форм и зависимость формы от внешних обстоятельств и не была обнаружена до появления квантовой теории, всё это можно встретить в физике элементарных частиц… а также в таких сферах научных исследований, как биология, которая изучает сложные системы. Как известно, при определённых условиях бактерия может перейти в состояние споры, что подразумевает полное изменение её структуры, и наоборот.[16]
Кроме этого, у картины есть и другая, дополняющая сторона. Вот как её представляет знаменитый биофизик Эрвин Шрёдингер:
Не может быть так, чтобы это единство знания, чувств и свободы выбора, которое ты называешь своими собственными, возникло не так давно из небытия в какой-то конкретный момент времени. Скорее имеет место следующее: эти знания, чувство и свобода выбора по своей сути вечны, неизменны и едины во всех людях, нет, даже во всех живых существах. Но не в том смысле, что ты это часть или отдельное проявление вечного и бесконечного существа, его аспект или модификация, как в пантеизме Спинозы. Ведь в этом случае перед нами останется всё тот же озадачивающий вопрос: «Какая часть, какой аспект есть ты? Что объективно отличает его от других аспектов?» Нет, в действительности ты — и все другие сознательные существа, сколько бы их ни было, — есть всё в целом, каким бы непостижимым это ни казалось с точки зрения обычного рассудка. Следовательно, жизнь, которую ты проживаешь, представляет собой не просто часть всего существования, а в каком-то смысле является целым. Однако это целое не устроено так, чтобы его можно было объять одним взглядом.[17]
Вселенная подразумевает организмы, а каждый организм, в свою очередь, подразумевает Вселенную, — но этого не может охватить только «один взгляд» нашего узкого, подобного лучу фонарика, сознательного внимания. Ведь он был приучен принимать свои проблески за отдельные «вещи». Наше сознание должно каким-то образом открыться для целостного видения, о котором Шрёдингер продолжает:
