Гэри Чепмен - Пять путей к сердцу подростка
Вы сидите вокруг стола, и каждый член семьи по очереди продолжает следующую фразу: «Сегодня я помог другим…» Далее можно сказать: «приготовив обед, помыв посуду, пропылесосив пол, вынеся мусор, забрав почту». После того как кто-то из членов семьи завершает предложение, тот, кому была оказана услуга, произносит: «Я действительно это ценю!» Эта игра напоминает членам семьи о тех делах служения, которые уже совершаются ими. Вы также подкрепляете дела служения, высказывая признательность за них.
Вторая игра называется «Знаете ли вы, что мне хотелось бы?» В этой игре каждый член семьи просит о чем-то другого члена семьи. Сначала он задает вопрос: «Знаешь, чего бы мне хотелось?», а потом высказывает просьбу. Например, мама говорит:
— Мне хотелось бы, чтобы ты приготовила бутерброды в субботу утром.
Джули, к которой обращена просьба, отвечает:
— Постараюсь не забыть об этом.
Обратите внимание: человек, которого о чем-то просят, обещает не сделать это, а не забыть. Он имеет право делать или не делать. Помните, подлинная помощь должна быть добровольной. Принуждение и манипуляции — это не любовь.
В обе эти игры можно играть как с подростками, так и младшими детьми. Если семья играет в них весело, без осуждения и требований, они помогут вам воспитать в семье дух служения.
Как была удовлетворена потребность Скотта в любви
Для некоторых подростков «язык помощи» — родной. Если родители помогают ему, он чувствует себя любимым. Одним из таких подростков был Скотт. На шестнадцатилетие родители купили ему машину — и это было, по их выражению, «худшим, что они могли сделать». Шесть месяцев спустя Скотт вошел в мой кабинет, потому что родители пригрозили отобрать машину, если он не приедет ко мне (чистейшая манипуляция, но, вероятно, это был единственный способ заставить Скотта прийти ко мне). Родители Скотта побывали у меня за неделю до этого и поделились своими тревогами. Получив машину, Скотт стал совершенно несносным. Он уже дважды был оштрафован за превышение скорости и попал в одну аварию.
Родители сказали, что Скотт относится к ним «очень воинственно». «Теперь, когда у него есть машина, он совсем не бывает дома, — сказал его отец. — Он два часа в день работает в ресторане фаст-фуд, чтобы заработать на бензин. Остальное время, день и вечер, он проводит с друзьями. Он ест в ресторане, так что ему не нужно приходить домой обедать. Мы пригрозили отнять у него машину, но не знаем, нужно ли это делать. Если честно, мы не знаем, что делать. Вот почему мы пришли к вам».
Оба родителя Скотта были вполне положительными личностями. У них обоих была хорошая работа, а Скотт был их единственным ребенком.
Общаясь со Скоттом в течение нескольких следующих недель, я обнаружил, что он практически не уважает своих родителей. «Они увлечены карьерой, — сказал он. — Им нет до меня дела». Я обнаружил, что его родители обычно приходили домой с работы не раньше 6–6.30 вечера. До того как у Скотта появилась машина и работа, он обычно приходил домой из школы около 3.30, делал домашние задания и разговаривал по телефону с друзьями. Когда приходили родители, они обедали вместе.
«В основном они покупали готовую пищу по дороге домой. Мама не любит готовить, а папа не умеет. После обеда они проверяли мое домашнее задание. Потом папа работал над бизнес-проблемами и смотрел телевизор. Мама читала и звонила по телефону. Я обычно шел в свою комнату и залезал в Интернет или болтал с друзьями по телефону, — продолжает Скотт. — Такая скучища! Мне нечем было заняться».
Из дальнейшей беседы со Скоттом я узнал, что он много раз просил родителей помочь ему с разными проектами, но им, по его мнению, «было все время некогда».
«Когда мне было тринадцать, — рассказал он, — я попросил папу научить меня кататься на водных лыжах, но он сказал мне, что это опасно, и я слишком молод. Когда я захотел научиться играть на гитаре, он сказал, что у меня нет музыкальных способностей, и это будет только напрасной тратой денег. Я даже просил маму научить меня готовить. Она обещала, но так и не сделала этого».
Мне стало понятно, что Скотт чувствовал себя обманутым родителями. Они кормили его, давали ему кров, одевали, но не удовлетворяли его внутренней потребности в любви. Мне стало ясно, что его родным «языком любви» была помощь, но родители так и не научились общаться с ним на этом языке. Они удовлетворяли его насущные физические потребности, но не были внимательны к его интересам и не пытались выработать у него соответствующие навыки. Вследствие этого Скотт чувствовал себя отвергнутым и нелюбимым. Его поведение просто отражало эти чувства.
Должен сказать, что отношения Скотта и его родителей быстро изменились. Но прежде чем положение вещей стало лучше, оно еще больше ухудшилось. Я поделился своими наблюдениями с родителями Скотта, и, я думаю, они меня поняли и совершили несколько искренних попыток установить со Скоттом контакт. Но он не отнесся с энтузиазмом к этим попыткам. Он отверг большую их часть. Казалось, его поведение говорило, что они делают слишком мало и слишком поздно.
Прошел целый год, прежде чем произошли существенные перемены. Я навестил Скотта в больнице, где он лежал после автокатастрофы со сломанным бедром, сломанной ногой и раздробленной лодыжкой. Он только начал последний год учебы, и в это время, выздоравливая, окончательно примирился со своими родителями. Они извинились за то, что не удовлетворяли его потребностей раньше, и Скотт признался, что исключал их из своей жизни, потому что чувствовал себя отвергнутым ими.
После этого воссоединения отношения между ними значительно улучшились. Пока Скотт лежал в больнице, у его родителей была масса возможностей выразить свою любовь к нему в служении, но, что важнее всего, они открыли для себя увлечения Скотта и стали помогать ему в развитии его интересов. Последний год Скотта в школе был, по его выражению, «худшим и лучшим годом его жизни». Скотт испытал сильную физическую боль, но в то же время он снова открыл для себя подлинную эмоциональную близость со своими родителями. Следующие два года он жил дома и ходил в местный колледж, что давало его родителям множество возможностей для помощи. Оба родителя очень помогли ему в школьных начинаниях. С отцом Скотт провел немало выходных на озере. Ему больше не хотелось кататься на водных лыжах, но он научился водить отцовскую лодку и водный мотоцикл. После поступления в колледж у Скотта появились новые интересы, родители следили за ними и пользовались любой возможностью, чтобы помогать ему. Сейчас Скотту двадцать семь лет, он женат и говорит на «языке помощи» со своим собственным сыном.
Родители Скотта, как и большинство родителей, искренне любили его. Они обожали своего сына, но им не удалось понять его родного «языка любви» и научиться говорить на нем. Когда они наконец обнаружили это и попытались исправить ошибку, Скотт не сразу откликнулся. Это типично для подростка, который чувствовал себя одиноким и отвергнутым в течение долгого времени. Но родители не должны сдаваться. Если они будут настойчиво пытаться поговорить с подростком на его «родном языке», этой любви удастся смягчить эмоциональную боль подростка, и воссоединение произойдет.
Говорят подростки
Такое воссоединение может оказаться поворотным моментом в отношениях, если родители упорно будут пытаться говорить с подростком на его «родном языке». Послушайте, что говорят подростки, путь к сердцу которых лежит через «язык помощи».
Грей, тринадцать лет, живет с матерью и младшей сестрой. Отец бросил их, когда Грею было семь лет. «Я знаю, что мама любит меня, потому что она стирает мою одежду, готовит мне еду и помогает с домашними заданиями даже тогда, когда я не прошу ее. Она работает нянечкой, чтобы у нас была пища и одежда. Я думаю, что мой папа любит меня, но он нам не так уж и помогает».
Крис Тал, четырнадцать лет, старшая из четверых детей: «Я знаю, что родители любят меня, потому что столько для меня делают. Мама водит меня на курсы и соревнования. Папа помогает мне с домашними заданиями, особенно с математикой, которую я терпеть не могу».
Тодд, семнадцать лет, летом поработал газонокосильщиком и заработал на машину: «У меня самый замечательный на свете папа. Он научил меня косить траву, помог начать свое дело и заработать деньги, чтобы я купил себе машину. На прошлой неделе он показал мне, как менять запальные свечи».
Кристин, тринадцать лет: «Я знаю, что моя мама любит меня, потому что она всегда находит время, чтобы научить меня чему-нибудь. На прошлой неделе она начала учит меня вышивке. Я сама сделаю ей подарок на Рождество в этом году».
Глава седьмая. Путь 5: Подарки
