Джулия Кэмерон - Долгие прогулки. Практический подход к творчеству
У людей-паразитов обычно есть проект, с которым они хотят прицепиться к вашему имени, славе, репутации и энергии, причем не дождешься прямой просьбы («Ты мог бы мне сильно помочь»), дающей шанс считать их намерения добрыми. Вместо этого говорят: «Я могу тебе здорово помочь», – и представляют свой план так, чтобы он выглядел совместимым с вашим. Может, так оно и есть. А может, и нет.
Когда человек-паразит хочет воспользоваться вашей творческой кормушкой, то становится очень настойчивым. Его лесть способна подавить вашу волю к сопротивлению. Это очень опасно. Как сорняки бывают очень похожи на цветы, так и человек-паразит умеет прикидываться очень милым.
Сорняки ненасытны и способны забить весь сад, постоянно претендуя на все большую территорию. Люди-паразиты делают то же самое – это их и выдает. Они обращаются к вам с цветистыми фразами: «Увидев эту возможность, я сразу подумал о тебе, ведь ты такой хороший человек, такой одаренный и талантливый художник, и т. д., и т. п.»
Привычными стали рассеянность, а не концентрация; перерывы, а не непрерывность; авралы, а не равномерный труд.
Тилли ОлсенНа самом деле людей-паразитов не интересуют ваши цели. Им нужно лишь воспользоваться вашими временем, энергией и опытом для достижения собственных.
Причем их цели и планы могут сильно расходиться с вашими, вот только поведать об этом они обычно не готовы. Бывает, что они буквально излучают иные ценности, но настаивают на сходстве их интересов с вашими, вследствие чего вам следует им помогать. По опыту знаю, что всякий раз, когда проявляешь «щедрость», несмотря на первоначальные сомнения в целесообразности этого, потом чувствуешь себя не в своей тарелке.
Люди-паразиты часто предлагают вам некую «возможность» поработать вместе, а когда вы соглашаетесь, пытаются присвоить себе лавры. Так возможности разбиваются об их беспринципность. В гонке за успехом – и крупным кушем – они забывают о художественных ценностях.
Артур добился большого успеха, написав бестселлер. Впервые в жизни у него были деньги, признание и, казалось бы, безоблачное будущее. Агенты соревновались за право представлять его интересы, а издательства – за право выпустить следующую книгу. Все, включая самого Артура, готовы были биться об заклад, что она будет мощнее и лучше первой. У него был характер победителя, а жизнь как раз повернулась к нему светлой стороной. Ему казалось – возможно все, пока он не начал хвататься за все подряд в уверенности, что каждая возможность слишком хороша, чтобы ее упускать.
Во-первых, ему предложили записать рекламный ролик с ним в виде интервью: «Это покажет людям, кем ты уже стал и кем собираешься стать». Режиссер оказался настойчивым, и Артур сдался, вложив $25 000 из вновь обретенного богатства и успокаивая себя тем, что, как уверял его режиссер, это были «инвестиции в его же будущее».
Следующим проектом стало решение принять участие в работе престижного исследовательского центра. Для этого потребовалось еще $25 000. В большинстве случаев их выделяют корпоративные спонсоры, но у Артура другой корпорации, кроме него самого, не было… Наслушавшись, как репутация центра поможет и ему самому выглядеть гораздо солиднее, он снова не смог отказаться.
На самом деле я призываю всех прислушиваться к своей интуиции и быть готовыми бесстрашно следовать в заданном ею направлении.
Шакти ГавэйнКазалось, все идет как надо. На Артура сыпались предложения от людей, готовых помочь ему – и себе, естественно. Ему была просто необходима опытная и высокооплачиваемая помощница. Им никак нельзя было обойтись без нового офиса, более просторного и респектабельного, чем домашний кабинет Артура. Его новая книга, потенциальный бестселлер, отчаянно нуждалась в ярких, профессионально оформленных маркетинговых материалах, способных «достойно» представить его революционные идеи. Да, кстати, а как насчет веб-сайта? Каждый человек его уровня должен «присутствовать в сети», чтобы иметь возможность рассказать заинтересованным потребителям, кто он и что может предложить.
И что в итоге?
Артур начал чувствовать, что взял на себя слишком много обязательств, что ужасно устал, что работает много, а получает мало. Он распылил свои деньги и свое имя, хватаясь за множество возможностей, которые не приносили никакой реальной пользы.
«Гораздо лучше было бы ничего не покупать, отнести деньги в банк и подождать, пока не уляжется шумиха вокруг моего имени». Вместо этого он едва сводил концы с концами, чтобы выплачивать ежемесячные платежи – по ипотечному кредиту за новое жилье, оформленное известным дизайнером; по кредитной карте за новые костюмы, сшитые на заказ у модного кутюрье, – а что касается собственно писательской работы, то он не мог собраться с мыслями, чтобы хотя бы начать писать снова. Ирония заключалась в том, что успех стоил ему всего, что позволило этого успеха добиться: уединения, необходимого для размышлений времени, рабочего пространства и концентрации внимания, без которых невозможно сформулировать никакие оригинальные мысли. Зато теперь Артур соответствовал стандарту. Он выглядел как обычный барышник, облаченный в «Армани», да и вел себя так же: неистово зарабатывал очки.
По мере роста популярности художник становится все более уязвимым. Скорость разрушает защитные механизмы, вещам и людям все легче их преодолеть, а стоит им оказаться внутри крепости («это займет не больше минуты») – и они способны нанести нам ущерб. Мы уделяем им «минуту», которой дело, как правило, не ограничивается. Эти минуты превращаются в часы, отрываемые от работы. Как и всем, нам нужно время, чтобы «переварить» свою жизнь, свои выигрыши и потери. Но людей-паразитов ослепляет наша известность – мы представляемся им чем-то вроде сверкающей золотой монеты, и они перестают видеть в нас человеческое. Все пытаются прорвать наши границы, вместо того чтобы уважать их.
Чтобы вы поняли, ваша мечта заставляет вас почувствовать себя потерянным.
Ориана ФаллачиЗа последние 30 лет я по собственной глупости трижды позволила втянуть себя в творческие проекты с людьми, по поводу которых испытывала определенные сомнения. И в каждом случае человеческие недостатки, о которых я подозревала, приводили к проблемам с проектами. Люди-паразиты не столько думают о качестве результата, сколько стремятся к славе и успеху. Они очень торопятся победить и неоправданно подгоняют реализацию проекта, поэтому не имеют ничего общего с подлинным творчеством – словно тепличные помидоры, которые выглядят достаточно привлекательно, но не могут похвастаться ни сочностью, ни питательностью.
Имя и репутация художника обладают весом и глубиной. Вкладывая их в сомнительные предприятия, мы теряем и доверие к себе, и шансы использовать их себе на благо.
И неважно, каких высот достигло наше творчество – небольшого местного театра или бродвейских подмостков, открытого микрофона в маленьком городке или крупнейших поэтических чтений, – всегда нужно задумываться: это возможность высказаться или быть использованным?
Всем хочется быть щедрыми. Всем хочется находить единомышленников. Всем хочется работать. Однако следует внимательно оценивать не только калибр собственных работ, но и интересы тех, с кем мы имеем дело.
Нам, художникам, некоторые риски брать на себя стоит, а некоторые – нет. И это не снобизм. Не уверенность в своей исключительности. Это благоразумие, проницательность и ответственность перед собой и другими.
Вопрос «а оно того стоит?» следует задавать по поводу любого потенциального проекта. Некоторые сложные и дерзкие вещи вполне заслуживают расходов и риска. Есть также проекты и варианты сотрудничества, больше похожие на зыбучие пески – на них наступаешь и начинаешь вязнуть. Поэтому мы, художники, должны держаться своего творчества, не ввязываясь в потенциально опасные ситуации.
Нас легче застигнуть врасплох, поскольку мы более открыты, чем большинство людей. Вдохновение часто удается заметить лишь краем глаза, на лету, как и новые возможности, но эта открытость возможностям делает нас уязвимыми перед творческой эксплуатацией. В такой ситуации мы можем согласиться помочь кому-то, несмотря на то что это уводит в сторону от собственной работы и собственных приоритетов. Всякий раз, когда ваша карьера ускоряется, вспоминайте аналогию с поездкой на автомобиле: увеличение скорости часто означает, что вы перестаете наслаждаться окрестностями, пейзаж начинает проноситься мимо, и вы бормочете: «Я только что проехал заправку или магазин? Пропустил съезд или еще нет?»
Мне не хотелось бы в конце жизни понять, что я прожила ее только в длину, я хочу прожить ее и в ширину тоже.
