Франс де Вааль - Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов
Джонасу все еще нравится, когда его балует и ласкает «тетушка» Спин
Несколько недель за Ваутером ухаживали в доме Яна ван Хоффа, пока из Арнема не пришли новости, что другая самка, Тепел, тоже родила. Но ее новорожденный умер в течение часа – возможно, потому что роды были преждевременными. Ваутера быстро отвезли в Арнем и оставили в соломе одной из ночных клеток. Потом туда впустили Тепел. Ко всеобщему облегчению, она вскоре приняла его. У нее было много молока, и Ваутер без труда нашел, откуда его можно добыть. У Тепел очень большие соски, отсюда ее имя: «Тепел» означает «сосок». Насколько нам известно, это был первый случай действительно успешного усыновления обезьяной. Именно благодаря этому благополучному эксперименту я позже решился на ту же самую хитрую процедуру в случае с Гориллой и Розье. Усыновив Ваутера, Тепел стала в колонии матерью-первопроходцем. Она первой успешно вырастила новорожденного, чем подала пример всем остальным самкам в группе. Шимпанзе нужно это. В отличие от кошек или птиц, у них нет автоматических правильных представлений о родительских функциях. Тепел же принесла свои знания из другого зоопарка.
В возрасте шести лет у Ваутера та же долговязая фигура, что и у его биологической матери Спин, чье имя означает «паук»: у них обоих необычайно длинные и тонкие конечности. Ваутер унаследовал и ее неустрашимый характер. Она всегда держит себя вызывающе, сколь бы сильны ни были ее противники. В сравнении с Джонасом Ваутер – образец независимости. Я всегда ощущал некую символическую связь с Ваутером, возможно потому, что держал его в руках во время моего первого посещения колонии, когда он был новорожденным. Ваутер – самый смелый из всех здешних шимпанзе. Он бросается камнями в наблюдателей, в публику и особенно в других обезьян, а когда ему отвечают агрессией, он убегает к своей «тетушке» Пёйст.
Шимпанзе учат, что использовать в пищу, наблюдая за более взрослыми сородичами: Джонас (слева) внимательно следит за тем, как Горилла вытаскивает насекомых из гнилой деревяшки
Последняя третья подгруппа состоит из Тепел и двух ее детенышей, Ваутера и Тарзана, – у всех них особая связь с Пёйст. Они не слишком часто оказываются рядом с этой крупной самкой (возможно, по той причине, что Пёйст большую часть своего времени проводит вместе с взрослыми самцами), однако их связь особенно четко проявляется в чрезвычайных ситуациях. Тепел, а главное, ее дети, призывают в таких случаях Пёйст на помощь. Как правило, Пёйст ничем не выказывает солидарности с самками и их детенышами, но для этого семейства она делает исключение. Эта связь проявляется и в тех случаях, когда у Пёйст игривое настроение. Тогда она порой бродит с детенышами Тепел, которые следуют за ней.
В будущем еще одна женская подгруппа может возникнуть вокруг Амбер. Другие девицы, возможно, укрепят свои связи с Амбер, как только у нее появится первый детеныш. Три этих особи – Орт, Зварт и Хенни – играют настолько незначительную роль в нашей истории, что нет нужды представлять их в полной мере, хотя каждая из них является полноценной личностью.
Строение группы
Все имена шимпанзе, за исключением тех, что родились в колонии, различаются по первой букве. Эти первые буквы имен используются в качестве кодов в наблюдениях. Благодаря этому можно легко представить строение группы в общем виде. В ней есть три взрослых самца (Й, Л и Н), самец-подросток (Д), восемь взрослых самок (М, Г, Ф, Ж, К, С, Т, П) и четыре девицы, одна из которых почти взрослая (А), а три других – подростки (О, З, Х).
Имена шимпанзе, рожденных в колонии, всегда начинаются с той же буквы, что и имя матери, за исключением двух приемных детенышей. У первого ребенка каждой самки в имени второй буквой всегда идет английская о, а у второго ребенка – а (например, двух сыновей Джимми зовут Джонас – Jonas и Джеки – Jakie). В колонии семь детенышей. Только двое из самых маленьких – самки.
Если сравнивать с сообществами шимпанзе в дикой природе, это небольшая группа. Однако дикие группы настолько изменчивы, что размер и строение колонии Арнема, несомненно, не выпадают из общей картины. Японский приматолог Юкимару Сугияма со своим коллегой несколько месяцев изучали сообщество, состоявшее лишь из двадцати одного шимпанзе. При этом количественное соотношение взрослых самцов и взрослых самок не слишком отличалось от соотношения в нашей колонии.
Это небольшое дикое сообщество было компактным, и старшие члены почти 20 % своего времени проводили вместе в одной группе. Это очень высокий показатель для диких шимпанзе, которые обычно разбиваются на небольшие подгруппы, называемые «партиями», которые разбредаются по джунглям. И в этом отношении наша группа совершенно необычна: все ее члены 100 % времени проводят вместе – в виде единого сообщества.
Незадолго до того как Сугияма отправился в Африку для сбора данных, он посетил Арнем. Ему едва не пришлось отказаться от своего путешествия. Поглощенный наблюдением за шимпанзе, он высунулся из окна, открывавшегося с нашей смотровой площадки, а Никки как раз начал устрашающую демонстрацию. Я слишком поздно заметил, что у Никки в руке тяжелый кусок дерева, который он держал за спиной. Я крикнул Сугияме по-голландски: «Kijk uit!»[8]. Он кивнул, вежливо улыбнулся и спросил, что это значит. В то же мгновение Никки метнул свое ядро. Рывком я отбросил Сугияму от окна, и деревяшка просвистела мимо его головы, едва не задев. Весь остаток дня он с уважением поглядывал на снаряд. Позже мы получили от него открытку из Африки – он передавал привет Никки.
Но в нашем деле Сугияма установил настоящий рекорд. За один день он научился узнавать почти всех обезьян: правильно указывать их и называть по имени. Это говорит о замечательной наблюдательности, хорошей памяти и правильной установке: наблюдатель должен понимать, что колония обезьян состоит не из безликой массы черных зверей. У каждого животного уникальные личные и внешние черты. Шимпанзе и сами различают индивидов точно так же, как мы различаем людей, причем как в своем собственном кругу, так и за его пределами. Они узнают практически каждое знакомое им человеческое лицо, даже если оно обнаруживается в огромной толпе посетителей. Каждое новое лицо на нашей смотровой площадке, которую обезьяны считают частью своей территории, может расцениваться в качестве приглашения к небольшому тесту. Прием, оказанный Сугияме, оказался лишь чуть более драматичным, чем обычно.
Йерун (слева) пытается привлечь к себе в помощники Никки – он встает рядом с ним и кричит на Лёйта (за кадром)
II. Два переворота
Тяжелый каток, напирающий танк, атакующий носорог – все это образы сдерживаемой силы, готовой сравнять с землей все, что попадется на пути. Такое же впечатление производил и Йерун своими демонстративными нападениями. В период своего расцвета он мог, вздыбив шерсть, наброситься на дюжину обезьян и раскидать их в разные стороны. Ни одна из них не осмеливалась продолжать сидеть, когда приближался Йерун, ритмично притопывая ногами. Задолго до того как он настигал их, они уже были на ногах, матери – с детьми на спинах или на животах, готовые к быстрому отступлению. Затем воздух наполняли крики и лай, когда обезьяны в панике разбегались. Иногда все это сопровождалось побоями.
Затем, так же внезапно, как начинался весь этот гвалт, возвращался мир. Йерун обычно усаживался, а другие обезьяны спешили отдать ему дань уважения. Подобно королю, он принимал эти знаки как должное, явно не считая нужным удостаивать своих подданных хотя бы взглядом. После этих «формальностей» все снова спокойно рассаживались, дети бродили вдали от матерей, а Йерун расслаблялся и позволял группе самок искать у него в шерсти или же вступал в короткие стычки с Джонасом и Ваутером, которые всегда были готовы к потешным боям с большим боссом. Они гоняли его и швыряли в него песком и палками, словно бы утратив всякое чувство почтения.
Когда существующие отношения доминирования приостанавливаются во время игры, опасности путаницы не возникает, поскольку такие отношения в эти моменты вполне очевидны. У шимпанзе есть особая форма приветствия, которая подтверждает социальную иерархию таким образом, что никаких сомнений остаться не может. Прежде чем перейти к описанию случаев захвата власти, мне надо объяснить эти более или менее формальные отношения доминирования.
Формальное и реальное доминирование
С начала 1974 г. до середины 1976 г. было совершенно ясно, кто стоит на вершине иерархии. На первый взгляд могло показаться, что превосходство Йеруна обосновано его несравненной физической силой. Его осанистость и самоуверенные манеры наводили на мысль, будто сообщество шимпанзе управляется законом самого сильного. Йерун казался намного сильнее второго взрослого самца – Лёйта. Это ложное впечатление создавалось тем, что в годы своей власти шерсть у Йеруна всегда немного стояла дыбом (даже когда он специально не демонстрировал себя), к тому же он ходил преувеличенно медленной и тяжелой походкой. Эта привычка создавать видимость большей величины и массы тела, чем на самом деле, характерна для альфа-самца, как мы выяснили позже, когда ту же роль исполняли другие особи. Пребывание во властной позиции заставляет самца выглядеть внушительнее в физическом отношении, отсюда и предположение, будто он занимает статус, который соответствует внешнему виду.
