Нин Ван - Как Китай стал капиталистическим
В коммюнике было четко указано, что «необходимо перенести центр тяжести всей работы партии и внимание китайского народа на осуществление социалистической модернизации» (Ibid., 459). Это подразумевало отказ от доктрины классовой борьбы, которой Мао следовал на протяжении нескольких десятилетий и которая привела к преследованиям миллионов партийцев, госслужащих и интеллектуалов. Авторы коммюнике признавали, что маоистская политика обусловила «ряд проблем в сфере экономического положения городского и сельского населения, которые долгие годы оставались неразрешенными» (Ibid.). В документе также говорилось о необходимости материального вознаграждения. В отличие от Мао Цзэдуна, считавшего, что рабочих и крестьян мотивирует главным образом революционный энтузиазм, авторы коммюнике на первый план выдвинули материальную заинтересованность. «Следует шаг за шагом повышать благосостояние городского и сельского населения, опираясь на рост производства. Необходимо решительно бороться с бюрократическим чванством, позволяющим не замечать насущных экономических проблем, с которыми сталкивается народ» (Ibid., 460). Если бы не эти изменения в политике партии, Дэн Сяопин едва ли выступил бы со своим знаменитым лозунгом «Пусть сначала разбогатеет часть населения».
Особое внимание в коммюнике уделялось изначальному недостатку существовавшей экономической системы – излишней централизации государственного управления, что перекликалось с основной мыслью, высказанной Мао Цзэдуном в докладе «О десяти важнейших взаимоотношениях». «Генеральная линия, предложенная товарищем Мао Цзэдуном в 1956 году в докладе „О десяти важнейших взаимоотношениях", является объективным отражением экономических законов, а также важной гарантией политической стабильности в обществе» (Ibid., 459), – подчеркивали авторы коммюнике. Неудивительно, что, говоря о путях решения этой проблемы, они также обращались к идеям Мао:
Одним из серьезных недостатков системы, экономического управления является чрезм, еюная, концентрация власти, а потому необходимо смело и планомерно – першашъ ее от высшего руководства нижестоящим органам власти, чтобы местные органы власти, а также промышленные и сельскохозяйственные предприятия получили больше прав на принятие управленческих решений в рамках единого государственного плана; следует приложить немало усилий, чтобы на всех уровнял упростить работу органов власти, ответственных за экономическое управление, передавая большую часть их функций специализированным компаниям или хозяйственным объединениям, необходимо строго следовать экономическим законам… Необходимо под централизованным руководством- партии покончить с неспособностью провести черту между партией, правительством и предприятиями; прекратить практику, при которой правительственные органы подменяются партийными, а администрации предприятий – правительственными учреждениями; распределить обязанности в зависимости от уровня управления, вида работ и конкретных индивидуумов; предоставить органам управления и руководящим кадрам больше полномочий и усилить их ответственность; сократить количество заседаний и объем, канцелярских работ в целях повышения производительности труда; ввести систему экзаменов, поощрения и наказания, повышения и понижения в должности. Данные меры позволят в полную силу задействовать инициативу, энтузиазм и творческие способности на четырех уровнях – в центральных ведомствах, в местных органах власти, в руководстве предприятий и среди рабочих, а, также активизировать все отрасли и межотраслевые связи социалистической экономики (Ibid., 459–460).
Авторы коммюнике особо выделяют сельское хозяйство как самое слабое звено в цепи. «Коммунистическая партия должна сосредоточить внимание прежде всего на обеспечении скорейшего подъема сельского хозяйства – основы национальной экономики. Оно сильно пострадало за последние годы и остается крайне ослабленным» (Ibid., 460). Однако предложенные меры укрепления сельского хозяйства сводятся к очередной разновидности ценового контроля:
Госсовет принял решение повысить закупочные цены на зерновые на 20 % начиная с 1979 года, когда будет продаваться летний урожай; цены на зерно, закупленное сверх установленных квот, должны быть подняты еще на 50 %; следует также повышать закупочные цены на хлопок, масляничные и сахароносные культуры, побочную продукцию животноводства, водные и лесные продукты, прочие фермерские и побочные продукты шаг за шагом, в зависимости от конкретных условий. Необходимо снизить фабричные и рыночные цены, пи, сельскохозяйственную технику, химические удобрения, инсектициды, изделия из пластика и прочие промышленные товары, предназначенные для сельского хозяйства, на 10–15 % в 1979 и 1980 годах за счет сокращения себестоимости продукции (Ibid.).
Китайское правительство считало, что социалистическая модернизация станет «новым великим походом», «масштабной, всеобъемлющей революцией», которая потребует постоянных целенаправленных усилий. Авторы коммюнике рекомендуют, как добиться поставленной цели, однако таким образом, чтобы местные власти смогли проявить инициативу:
Выполнение программы «четырех модернизаций» требует значительного роста производительных сил (что в свою очередь предполагает разноплановые изменения тех аспектов отношении между производством и надстройкой, которые не способствуют развитию производительных сил), а также изменений в методах управления, образе мыслей и действий, если они препятствуют росту этих сил. Таким, образом, социалистическая модернизация является масштабной, всеобъемлющей революцией (Ibid., 459).
Следует отметить, что согласно коммюнике «изменения в методах управления, образе мыслей и действий» должны служить исключительно «росту производительных сил» (Ibid.). В последующие годы «рост производительных сил» будет служить основным критерием при оценке экономических реформ и применяемых методик.
Хотя в коммюнике четко сформулирована долгосрочная цель реформы – «превратить [Китай] в современную, могущественную социалистическую страну до конца столетия» (Ibid.), – документ не содержит стратегии или программы. Китайское руководство, практически ничего не зная о рыночной экономике, ни разу не упомянуло в коммюнике термин «рынок»[76]. Сейчас в порядке вещей говорить о Третьем пленуме ЦК КПК 11-го созыва как об отправной точке рыночных реформ в Китае. Признавая историческую важность пленума и коммюнике 1978 года, важно понимать, что китайские лидеры на тот момент даже не задумывались о рыночной экономике. Однако они были готовы принять новые, обеспечивающие «рост производительных сил» идеи и методы, подвергая их проверке практикой, – по крайней мере так они утверждали.
Рассматривая коммюнике 1978 года в историческом контексте, следует отметить, что постмаоистская экономическая реформа в Китае была далеко не первой попыткой КПК реорганизовать социалистическую экономику. Инициированные Мао кампании по децентрализации власти (первая – в середине 1950-х годов, вторая – во времена «культурной революции») не смогли вдохнуть новую жизнь в социалистическое хозяйство. «Культурная революция» показала, что надежды Мао Цзэдуна на классовую борьбу и перманентную революцию нереалистичны и чреваты гибелью для страны. Хотя его решение провести децентрализацию для укрепления ослабленной социалистической системы могло показаться как минимум неоднозначным, китайская экономика стала гораздо менее централизованной, чем экономики других социалистических стран. Более того, тот факт, что авторы коммюнике, так же как и Мао, признали чрезмерную централизацию главной проблемой социалистической экономики, сделал этот документ особенно важным для дальнейшего развития Китая.
В качестве экономической стратегии коммюнике мало чем отличается от тезисов, изложенных Мао Цзэдуном в докладе «О десяти важнейших взаимоотношениях». Авторы полностью согласны с выводом «великого кормчего»: больше всего социалистической экономике мешает чрезмерная концентрация власти. Но в отличие от Мао авторы коммюнике главной задачей считают «рост производительных сил» – то есть рост экономики, если обойтись без марксистских терминов. Правда, призыв перенести центр тяжести на развитие экономики (на «четыре модернизации») впервые прозвучал еще в 1964 году – в экономической программе Чжоу Эньлая. Вторым важным отличием коммюнике от доклада Мао является предложенное в нем новое решение проблемы излишней централизации власти, а именно: передать полномочия не только местным органам власти, но и предприятиям.
Как политическая стратегия коммюнике – это абсолютно гениальный документ. Авторы начинают с того, что восхваляют Мао, называя его великим марксистом, и призывают китайский народ «еще теснее сплотиться под знаменем идей Мао Цзэдуна». Такое вступление было призвано переключить внимание партии с маоистской теории классовой борьбы на социалистическую модернизацию – цель, способную объединить всю нацию. Главной задачей коммюнике провозгласило превращение Китая к концу XX столетия в «могущественную современную социалистическую державу»[77], что не могло вызвать возражений. Заявленная в коммюнике верность учению Маркса-Ленина-Мао Цзэдуна позволила предотвратить идеологический хаос и обеспечить политическую стабильность, необходимую для проведения экономических реформ. Поскольку Мао Цзэдун продолжал пользоваться огромным авторитетом среди партийцев, военных и простых китайцев, развенчание культа «великого кормчего» и отказ от его учения могли подорвать легитимность власти и посеять политическую смуту. Новое правительство правильно рассчитало маневр: воздав хвалу Мао, оно в то же время отказалось от его радикальной политики и переключилось на развитие экономики. Λ напомнив китайцам, что Мао призывал «искать правду в фактах» и видел «в практике критерий истины», оно освободило себя от оков идеологии.
