Манфред Шпитцер - Антимозг: цифровые технологии и мозг
Один из основательных обзоров научной литературы о поведении молодых людей при поиске информации, проведенных авторами, показывает: нет никаких оснований утверждать, будто молодые люди осуществляют поиск лучше, чем взрослые; за последние 15 лет такое поведение вообще не претерпело существенных изменений. Кроме того, оказалось, что тенденция к поверхностности при поиске в Сети присуща не только молодым пользователям, но и представителям каждой возрастной категории, вплоть до профессоров! Приведем некоторые результаты этого исследования.
Молодым людям трудно оценить значение различных источников; зачастую они не могут отличить хорошие, авторитетные источники (например, научные исследования) от плохих источников (высказанное мнение). Они оценивают качество источников «поверхностно, если вообще оценивают» и фактически «не в состоянии и к тому же не желают давать оценку источникам информации».
Именно потому, что Сеть позволяет задавать прямые вопросы вместо того, чтобы посредством умелого логического комбинирования ключевых слов ограничить область поиска, она не может способствовать оптимизации поиска информации, указывают авторы в другой части этого обзора. А поскольку молодые люди не знают, как именно информация может быть организована и какова логика взаимных связей между различными сведениями, — что важно, а что нет, — они и не могут по-настоящему хорошо проводить поиск в Сети.
Рассказанная во вступлении история о трех школьниках, получивших задание написать реферат о Грузии, а сдавших работу с рассказом об американском штате Джорджия, наглядно иллюстрирует проблематику поиска в Интернете: чтобы найти в Сети информацию, надо обладать солидным базовым образованием, и в первую очередь в той области, в которой проводится поиск.
Тот, кто в какой-то области еще ничего не знает, не станет умнее и с помощью Google. Напротив, тот, кто уже обладает солидными знаниями, может с помощью Google или других источников легко найти самые новые, подробные и ключевые крохи информации, которых не хватало для достижения какой-то цели. Имеющееся базовое знание играет роль фильтра, который позволяет из пятидесяти или пятисот тысяч успешных результатов поиска в базе данных поисковой машины выбрать важные, ведущие к цели. Ничто не может заменить это первоначальное знание — и тем более не помогут здесь и супернавыки обращения с техническими средствами.
Кроме того, как вы помните (см. главу 3), осознание того, что информацию можно в любой момент найти в Сети, препятствует ее закреплению в головном мозге. Это означает, что тот, кто отправляется в Сеть с изначальной установкой «это я в любой момент смогу найти в Google», приобретает, как уже подробно излагалось, не столь солидный объем знаний, чем тот, кто начинает поиск информации без такого посыла.
Некоторые другие, широко распространенные взгляды на поколение Google при ближайшем рассмотрении оказались не чем иным, как мифами, не подтвержденными фактами. Так, уже упомянутое исследование, проведенное сотрудниками Британской библиотеки, устранило целый ряд предвзятых суждений: распространенное мнение о том, что поколение Google приобретает способность пользоваться компьютером, так сказать, автоматически, пробуя все подряд, — самый обыкновенный миф. Мнение, что поколение Google выше ценит воззрения знакомых ровесников, чем мнение авторитетов (учителей или учебников), тоже оказалось неверным. Утверждение, что это поколение — суперэксперты в сфере поиска информации, авторы исследования классифицируют как опасный миф. «Точный анализ литературы, посвященной последним 25 годам, не показывает никакого улучшения (и никакого ухудшения) способностей молодых людей обращаться с информацией».
Авторы исследования считают верным мнение, что поколение Google — это «поколение скопировать и вставить». Это утверждение подтверждается многими рефератами и курсовыми работами, вытащенными из Сети, равно как и неслыханными случаями плагиата, обнаруженными, в частности, в «научных» трудах некоторых политиков. К счастью, не только у нас в Германии, но и, к примеру, в Венгрии не приняты «итальянские отношения» (министр юстиции в Италии, госпожа Мариастелла Джельмини, получила звание доктора наук обманом и тем не менее осталась на своей должности), а налицо глубокое уважение к академической работе. Венгерский президент Пал Шмитт должен был уйти в отставку после того, как было доказано, что из 215 страниц его диссертации минимум 197 страниц он списал у других авторов.
Поверхностность вместо герменевтики[24]
Превозносимые до небес «цифровые способности» молодого поколения при ближайшем рассмотрении развеиваются в воздухе подобно туману. Особенно это касается предполагаемого превосходства в обращении с информацией. Тот, кто желает ознакомиться с какой-либо информацией, должен осуществить процесс, который вот уже 150 лет называют герменевтическим кругом[25]. Он узнает целое через детали, а детали — через целое; он следует указанию верного источника, и если путь приводит в тупик, то он возвращается назад к верному источнику, потому что верный источник содержит достаточное количество указаний. Раскрытие нового содержания не может идти по-другому, а только такими кругами; если точнее, процесс познания и понимания — это своеобразный подъем вверх по спирали. «Цифровые люди» такого герменевтического круга не проходят: они некоторое время беспорядочно щелкают по ссылкам и никогда не возвращаются назад; они осуществляют поиск в горизонтальной плоскости (то есть поверхностно), а не в вертикальной (не идут вглубь и не поднимаются к вершинам).
Усвоение знаний происходит не тогда, когда бродят по Сети, прыгая по верхам; любая новая информация требует активного рассмотрения, детального рассмотрения и мысленного прощупывания, а также сомнений, анализа и повторного синтеза содержаний. Это нечто совершенно иное, нежели перенос битов и байтов из одного запоминающего устройства в другое. Мы знаем, что запоминание информации в головном мозге зависит от глубины ее переработки. По сравнению с этим поверхностное брожение по Сети — бессмысленное занятие. Неудивительно, что при таком подходе исключено истинное понимание информации, а в памяти ничего не задерживается.
Нам говорят, что в связи с появлением новых цифровых средств информации и коммуникации нам больше не нужны университеты. Напомню однако, что такие заявления делаются в истории человечества не впервые. Революция в образовании провозглашается всякий раз с появлением в распоряжении людей новых технических средств: кино, радио, телевидения, а теперь компьютера и Интернета. Ученый Крис Джонс цитирует источники из доинтернетовских времен, в которых речь идет о том, что отныне студенты могут сами выбирать для себя лучших в мире профессоров. Это утверждалось еще во времена радио, кино и телевидения.
Всякий раз, провозглашая лозунги о радикальных переменах в области образования, люди забывают о существовании личных отношений между преподавателем и студентом — когда один может вдохновлять и увлекать другого. Учить означает раздувать огонь, а не наполнять пустые баки. Передача информации от компьютерной обучающей программы прямо в головной мозг процессу запоминания и усвоения учебного материала не способствует.
Рассуждения о дистанционном коллективном обучении за компьютером тоже оказались пустой болтовней. В главе 5 мы уже видели, что прямой контакт как способ обучения намного превосходит опосредованный контакт через экран. Кроме того, следует задуматься и над тем, что учеба за компьютером — это всегда занятие одиночки: человек один сидит перед экраном, неотрывно смотрит в него и щелкает клавишами. Это в еще большей степени относится ко всем прочим средствам коммуникации — от iPod и смартфона до планшетного ПК.
В этом месте технофил может возразить, что развитие краудсо́рсинга[26] в сочетании с феноменом коллективного интеллекта может дать человечеству новые формы совместной переработки информации, масштаб которых мы еще не можем в полной мере оценить. Возможно, эти виды деятельности будут иметь успех на рынке, потому что они заменяют умственный труд автоматизацией и позволяют эффективно распределять задачи среди огромного количества людей, что значительно удешевляет любое производство; однако они ни в коем случае не способствуют успехам отдельно взятого индивидуума в образовании. Люди — не муравьи и не пчелы. Крупные духовные достижения возникают в одном головном мозге, а не у сотни человек одновременно. «Мона Лиза», «Лунная соната», «Сон в летнюю ночь», «Фауст», интегральное исчисление, теория относительности или доказательство последней теоремы Ферма возникли в одном очень хорошо образованном головном мозге.
В настоящее время я не вижу, чтобы цифровые средства массовой информации и коммуникации ускоряли, углубляли или каким-то иным способом улучшали процесс формирования головного мозга.
