Лорен Грэхэм - Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе
Один из наиболее скверных моментов в интеллектуальной карьере Опарина связан с его поддержкой в 1951 г. новой теории клетки, предложенной Ольгой Лепешинской. Лепешинская была посредственным биологом, но при этом была весьма внушительной фигурой в политическом отношении; это объяснялось тем, что она являлась членом Коммунистической партии с момента ее создания, а также ее сотрудничеством с Лениным и многими другими советскими политическими лидерами. В 1950 г., то есть в том году, когда в Советском Союзе существовал политический гнет, Лепешинская заявила, что ею получены клетки из живой неклеточной материи. При этом она даже утверждала, что ей удалось получить эти клетки из питательных сред всего за 24 часа[155]. Ее работа заслужила высокую оценку со стороны самого Лысенко[156]. Как, должно быть, очевидно из предыдущего изложения взглядов Опарина, он скептически относился к крайностям всех гипотез, предполагающих внезапное появление неких окончательно оформленных сущностей из менее организованной среды. Подобная ошибка, считал он, допускалась в прошлом всеми сторонниками концепции самозарождения. Однако в 1951 г. Опарин отступил от этих своих взглядов под влиянием политического давления, существовавшего в то время в сталинской России, и с похвалой отозвался о «великой заслуге» профессора Лепешинской, «продемонстрировавшей» возникновение клеток из живой неклеточной материи, и сделал это, несмотря на то, что везде за пределами советского блока свидетельства Лепешинской были отвергнуты. Он даже согласился с тем, что подобные процессы происходят «и в настоящее время», хотя в прошлом неоднократно выступал против подобного взгляда[157]. Как мы увидим далее, только после 1953 г. Опарин стал выступать в печати против подобных взглядов. К 1957 г. он вновь возвращается на позиции, категорически отрицающие самозарождение и внезапное появление клеточных форм в том виде, как это было описано Лепешинской. В период с 1953 по 1958 г. в ответ на возражения Опарина сторонники Лепешинской и она сама в свою очередь обрушиваются с критикой на Опарина.
Опарина критиковали также и идеологи, чьи взгляды были близки взглядам Лысенко. Одним из объектов их критики явилось мнение Опарина относительно того, что, однажды появившись, жизнь уже никогда не возникнет на Земле. Некоторые особенно воинствующие идеологи считали, что Опарин приписывает жизни столь уникальные свойства, что это противоречит материалистическим доктринам. Высказывая эти соображения, эти идеологи напоминали материалистов XIX в., считавших, что концепция самозарождения жизни является логически необходимой для материализма. И хотя эти идеологи и называли себя диалектическими материалистами, они при этом игнорировали критику, высказанную в свое время Энгельсом в адрес подобных концепций самозарождения жизни; для них тот факт, что Опарин также выступал против концепций самозарождения, являлся свидетельством его философских колебаний[158].
В начале 1953 г. Опарин выступил с ответом на критику своих взглядов[159]. Он задает вопрос: «Возникает ли жизнь сегодня, в настоящее время?» Да, конечно, отвечает он, поскольку материя постоянно развивается, возникают новые формы ее движения. Однако жизнь не возникает на Земле — эта стадия развития материи уже пройдена здесь, — она возникает на других планетах, разбросанных во Вселенной. Он признал справедливой критику, относящуюся к тому, что его книги носят название «Происхождение жизни», как будто то, что имело место на Земле, исчерпывает всю историю возникновения жизни. (Следует заметить, что последующие издания его книги уже носили название «Происхождение жизни на Земле», что являлось ответом на эту критику.) Однако он по-прежнему отстаивал свое убеждение в том, что необходимым условием возникновения жизни является то, что до этого момента она не существовала. В 1956 г. Опарин публикует еще одну небольшую книгу, на этот раз в соавторстве с известным советским астрофизиком и астрономом В. Фесенковым, чьи космологические взгляды упоминаются в главе 12 настоящей книги[160]. Опарин подвергался в Советском Союзе критике на основаниях, сходных с теми, на которых подвергалась критике гипотеза Джеймса Джинса, которую использовал в своих ранних работах Опарин. В книге 1956 г. Опарин и Фесенков признают, что гипотеза Джинса «неизбежно приводит к идеологически порочному заключению об исключительности Солнечной системы во Вселенной. Кроме того, гипотеза Джинса также оказалась не в состоянии объяснить основные особенности Солнечной системы» (с. 113). Оба автора книги соглашались с тем, что идея О.Ю. Шмидта о том, что Солнце захватило часть пылевого облака во Вселенной, обладает несомненными преимуществами в плане объяснения возникновения Солнечной системы.
Критики Опарина пытались обнаружить и другие сходства между его взглядами и взглядами Джинса. По их мнению, утверждение Опариным необходимости особых условий для возникновения жизни и то обстоятельство, что он постоянно настаивал на невозможности повторения процесса возникновения жизни на Земле, вело к приписыванию свойства исключительности факту возникновения жизни на Земле, что в конечном итоге приводило к выводу об исключительности появления самого человека. В своей совместной работе с Фесенковым Опарин пытается ответить на эту критику. Происхождение жизни, пишут авторы, является совершенно нормальным событием в ходе эволюции материи: «Материя в своем постоянном развитии идет различными путями, и те формы ее движения, которые при этом возникают, могут быть весьма разнообразными. Жизнь, как одна из таких форм, возникает всякий раз, когда для этого создаются надлежащие условия в том или ином пункте Вселенной» (с. 217). Однако из этого вовсе не следует, пишут они далее, что возникновение жизни можно наблюдать везде. Те материалисты, которые постоянно пытаются вокруг себя обнаружить свидетельства возникновения жизни с тем, чтобы продемонстрировать, что она не носит исключительного характера, попросту игнорируют подлинно качественное различие, характерноё для развития материи; если их взгляды развить до логического конца, то они приведут к одной из форм гилозоизма. Жизнь, считают авторы книги, следует рассматривать не как некое неотъемлемое свойство материи, а как особую, исключительную форму ее движения.
Насколько же редким явлением предстает жизнь во Вселенной? В итоге довольно длинного и детального обсуждения физических условий, необходимых для возникновения жизни, а также описания известных в то время характеристик самой Вселенной Опарин и Фесенков приходят к выводу о том, что «только в одном случае из миллиона пересмотренных наугад звезд можно рассчитывать обнаружить планету, где жизнь находится на той или иной ступени своего развития» (с. 222). Однако это вовсе не означает приписывания жизни уникальных свойств; как утверждают в своей книге два выдающихся ученых, «в нашей Галактике… могут быть сотни тысяч планет, на которых возможно возникновение и развитие жизни. Во всей бесконечной Вселенной должно существовать также и бесконечное множество обитаемых планет» (с. 223).
В 1957 г. Опарин публикует «третье, полностью переработанное» издание своей основной работы, носящей на этот раз более строгое название — «Возникновение жизни на Земле». В этом издании он попытался ответить на критику в адрес его системы, включив в него анализ последних достижений науки. Таким образом, его первая работа, опубликованная в 1924 г., при ее третьем издании выросла в объеме почти до 500 страниц.
Как и в предыдущих изданиях, главный вопрос при публикации книги 1957 г. заключался для Опарина в обосновании его убеждения в ошибочности концепций самозарождения жизни. По его мнению, книга О. Лепешинской «Происхождение клеток из живого вещества» представляла собой «попытку реабилитировать опыты Пуше и тем возродить теорию самозарождения»[161]. Пуше надеялся, что результатам самозарождения явится появление микроорганизмов, а Лепешинская ожидала появления не сформировавшихся организмов, а отдельных клеток. Однако и в том, и в другом случае поиски внезапного появления порядка из хаоса были «a priori обречены на неудачу»[162].
Опарин выступил со сходной критикой и в адрес тех ученых, которые предлагали рассматривать в качестве первоначальной частицы жизни ген, молекулу или частицу ДНК. Каждая из этих теорий является материалистической, поскольку ищет материальные основы жизни, и в этом смысле, говорит Опарин, заслуживает похвалы, однако все они являются теориями самозарождения и в этом смысле являются механистическими: они берут за точку отсчета эволюции жизни ту частицу материи, которая на самом деле является результатом длительной эволюции материи. Поскольку при этом не дается объяснения происхождения той или иной из названных частиц материи, то и вся концепция (желали того ее авторы или не желали) приобретает мистическую ауру.
