Михаил Заборов - История крестовых походов в документах и материалах
Вутумит, зная, что кельтов огромное множество, что нрав их изменчив, а натиск неудержим, опасался, как бы они не ворвались в крепость и не овладели ею. Видя к тому же, что у сатрапов в городе войска больше, чем у него самого, и они могут, если захотят, схватить и убить его, он немедленно забрал себе ключи от городских ворот. Только одни ворота были в это время открыты для входа и для выхода, остальные же он закрыл, опасаясь близкого соседства кельтов. Теперь, имея ключи от этих ворот, Вутумит решил каким-нибудь способом уменьшить число сатрапов в городе, чтобы легче было справиться с ними, если они замыслят против него что-либо дурное. Для этого он позвал их к себе и посоветовал отправиться к самодержцу, чтобы получить у него много денег, великие почести и ежегодные выплаты. Он уговорил турок и ночью, открыв ворота, стал переправлять их по прилегающему озеру небольшими группами...
...Кельты обратились к Вутумиту, которого самодержец назначил дукой Никеи, с просьбой впустить их в город, чтобы посетить в нем храмы и поклониться им. Но он, как уже было сказано, хорошо знал нрав кельтов и не согласился впустить их всех скопом, а разрешил входить по десять человек в открытые ворота.
Гл. 3. Самодержец, все еще находясь под Пелеканом и желая получить клятву от графов, которые не поклялись ему, написал Вутумиту, чтобы тот посоветовал всем графам не трогаться в путь на Антиохию, не вступив в договор с императором, — в этом случае они получат еще более щедрые дары. Раньше всех других, едва услышав о деньгах и подарках, склонился на предложение Вутумита Боэмунд, который посоветовал и другим отправиться к императору: такова была его неудержимая страсть к наживе. Когда графы прибыли в Пелекан, самодержец торжественно встретил их и удостоил своей заботы. Затем, собрав их, он сказал: «Вам известно, какую клятву вы мне принесли; если вы еще ее не нарушили, посоветуйте принести клятву тем, кто этого не сделал». Графы тотчас же позвали тех, кто еще не клялся; те собрались и принесли клятву.
Однако племянник Боэмунда, Танкред, отличавшийся независимостью характера, твердил о том, что он обязан верностью только одному Боэмунду и намерен хранить ее до самой смерти. Все окружающие, и даже родственники императора, принялись убеждать его, а он с притворным равнодушием взглянул на палатку, в которой сидел самодержец (подобной по величине никто никогда не видел), и сказал: «Если ты дашь ее мне, полную золота, и к тому же все, что ты дал остальным графам, то я принесу клятву». Палеолог[109], очень ревностно относившийся к императору, не смог стерпеть притворных слов Танкреда и с презрением оттолкнул его. Неукротимый Танкред бросился на Палеолога. При виде этого император сошел с трона и встал между ними. Боэмунд тоже удержал племянника и сказал: «Не подобает бесстыдно нападать на родственников императора». Тогда Танкред, устыдившись, что он, точно пьяный, бросился на Палеолога, уступил уговорам Боэмунда и тоже дал клятву.
Когда все латиняне принесли клятвы, император дал им Татикия, в то время великого примикирия, с войском, чтобы он во всем помогал латинянам, делил с ними опасности и принимал, если бог это пошлет, взятые города. И вот кельты снова переправились через пролив и на следующий день выступили по дороге на Антиохию[110].
Анна Комнина. Указ. соч., стр. 293—299.
Из «Хронографии» Матфея Эдесского
...Получив от царя[111] войска и военачальников, [франки] проплыли по великому Океану и всей огромной армией достигли города, называемого Никея, возле моря Океан. Вся рать персов собралась против воинства франков, расположившегося там лагерем, и дала им бой. Франки победили персов и обратили их в бегство, с мечом напали на них и покрыли страну кровью, с мечом ринулись на город Никею, взяли его и избили всех неверных. [Персы] доставили печальную весть [об этом] султану Кылыч-Арслану[112] [в то время он воевал против города Мелитены], и сообщили ему обо всем случившемся.
Собрав бесчисленную рать, он двинулся на франкские войска, [находившиеся] в области Никеи. Произошло ужасное сражение, обе стороны, кинувшись друг на друга, бились бесстрашно и безжалостно, как дикие звери. Сверкание шлемов, гром лат, скрип луков собрали воедино все множество иноплеменников, от грозных криков сотрясалась земля, от свиста стрел бросало в дрожь лошадей. А кто был храбр и мужествен, стал сражаться. Подобно детенышам львов, они беспощадно рубили друг друга. Тот день был более страшным и ужасным, чем день первой сечи, ибо султан дрался с племенем франков с шестьюдесятью мириадами [воинов]. В столь страшной битве войско франков победило войско персов, учинило огромное, страшное побоище, [так что] трупы убитых усеяли поле; [франки] обратили персов в бегство и взяли мириады трофеев и пленных. Не счесть золота и серебра, что захватили они у персов. Спустя три дня султан снова собрал войска и бесчисленным множеством двинулся на франкское воинство. Произошло сражение, еще более страшное и великое, чем предыдущее: войска франков набросились на рать персов с таким же ожесточением и, учинив им страшное побоище, взяв [большое число] пленных, изгнали их из той области. Войска франков отдали Никею Алексею, царю ромеев.
Матфей Эдесский. Указ. соч., стр. 255-257.
V. Утверждение крестоносцев в Эдессе
Из «Хронографии» Матфея Эдесского
В 546 г.[113], в дни когда патриархами армян были владыка Вахрам и владыка Василий[114], а над греками царствовал царь ромеев Алексей, армия римлян в несчетном множестве, около пятидесяти мириадов человек, двинулась вперед. Об этом [они] известили письмом князя Эдессы Тороса и великого князя армян Константина, сына Рубена, владетеля горы Тавр в стране Копитар в Марабе...
...Это произошло в 547 г.[115]. Пришел некий граф по имени Балдуин и с сотней всадников взял город, именуемый Тилбашар[116]. Узнав об этом, находившийся в городе Эдессе князь ромеев Торос[117] сильно обрадовался. Он обратился к графу франков в Тилбашар с призывом прийти на помощь против своих врагов, ибо он был тесним соседними эмирами. Граф Балдуин явился в Эдессу с шестьюдесятью всадниками. Городская толпа вышла ему навстречу и с большой радостью привела его в город. Все верующие ликовали. Куропалат[118] Торос заключил с графом большую любовь и союз, дал ему много подарков. Спустя несколько дней после того, как армянский князь по имени Константин прибыл в Гаргар[119], куропалат отправил [франков] на войну против Балдуха, эмира Самосаты. Вместе с франками отправилась вся рать города [Эдессы]... [Далее рассказывается о поражении христианского воинства]... Константин и граф добрались до города Эдессы, к куропалату Торосу. Это случилось на второй неделе великого поста. После того как в Эдессу прибыл граф Балдуин, коварные и злоумышленные люди заключили с графом соглашение с целью убить куропалата Тороса. Такое не подобало Торосу, оказавшему столько благодеяний [городу], ибо благодаря его уму и мудрости, его искусной изобретательности и большому мужеству Эдесса была избавлена от положения данника и слуги злого и жестокого племени арабов.
В эти дни сорок человек вступили между собой в иудин сговор. Ночью они пошли к графу Балдуину, брату герцога Готфрида, и вовлекли [его] в свои злые умыслы и обещали отдать ему Эдессу. Последний одобрил их злое намерение. Они вовлекли [в это дело] и армянского князя Константина и на пятой неделе великого поста подняли всю городскую толпу против куропалата Тороса. В воскресенье они разорили дома всех его вельмож, захватили верхнюю крепость, в понедельник напали на нижнюю крепость, где находился [Торос] и дали ему жестокий бой. Находясь в безвыходном положении, [Торос] попросил их поклясться в том, что не тронут его, и обещал сдать им крепость, город и удалиться со своей женой в город Самосату. Он дал им святые кресты [монастырей] Вараг и Макеноц[120], на которых граф в ...церкви Апостолов поклялся, что не тронет его. Он поклялся также именем ангелов, архангелов, пророков, святых апостолов, святых патриархов, сонмом всех мучеников; [текст] этой клятвы Торос в письменном виде отправил графу, который поклялся всеми святыми, после чего Торос сдал ему крепость. Балдуин и все вельможи города вошли в крепость. Во вторник, в праздник святых сорокамучеников, горожане жестоко напали на [Тороса], мечами и дубинами сбросили со стены [крепости] в огромную толпу, которая все как один набросилась на него, нанесла ему мечами множество ударов, убила его мучительной смертью. Они совершили превеликий грех перед богом. Связав его ноги веревкой, позорно таскали его по площади города. В этот день они стали клятвопреступниками. И после этого они отдали Эдессу графу Балдуину.
Матфей Эдесский. Указ. соч., стр. 257, 260—262.
Из «Иерусалимской истории» Альберта Аахенского
