Александр Косарев - Загадки старинных кладов
"В" — отсчитать отрезки именно на восток, а не на запад.
"856" — количество саженей, которое следовало отмерить от колеи до шурфа.
"С" — отмерить их следует строго на север.
Шансов на то, чтобы отыскать именно этот клад, значительно больше, нежели все прочие ценные захоронения, приписываемые Колчаку. Как это сделать практически? Вопрос понятен. Ответ известен. Но, к сожалению, по недостатку места в данной книге, я его пока не могу опубликовать. Возможно, что в следующем расширенном и доработанном издании моя мечта на этот счет и осуществится, а пока… увы.
А невезучий генерал Петров, видимо, узнал тайну так бездарно утерянного ящика много позже, от одного из тех офицеров, кто некогда хоронил золото из того эшелона. Вот он и судился, пытаясь вернуть утерянные сведения. Теперь хочу привести и прочие свидетельства, так или иначе касающиеся данной темы. 26 декабря эшелон А.В. Колчака находился на станции Камышет; примерно в 40 км к западу от Нижнеудинска.
Но на другой день Красноярск восстал, и власть оказалась в руках большевиков, которые меньше всего хотели вывоза ценностей из страны. Оказавшись в ловушке, литерные поезда так и застряли в так называемой "ленте" перед Красноярском. А чуть ранее (21 декабря) адмирал узнал о восстании рабочих на станциях Черемхово и Нижнеудинск. К тому же 24 декабря началось вооруженное восстание и в Иркутске.
Положение для всей колчаковской армии, согласитесь, создалось катастрофическое. Разрезанная словно гигантская колбаса на несколько изолированных кусков, белая армия стремительно теряла и централизованное управление, и уверенность в себе. И Колчак, получив столь неутешительные сведения, приказывает как можно скорее прятать и уничтожать отставшие ценности. Естественно, что, получив такой однозначный приказ, каппелевцы посчитали правильным сбросить большую часть золота (кое-что они все же захватили с собой) в шурфы или шахты.
Интересно, что именно в то же самое время и примерно на том же самом участке железной дороги, но совершенно без ведома слишком далеко отъехавшего на восток адмирала, несколькими офицерами было спрятано значительное количество золота. О них я уже как-то упоминал: небезызвестные Богданов и Дранкевич. Уцелевший Богданов в интервью американским корреспондентам утверждал, что ввиду малых шансов на прорыв остатков армии Колчака в Маньчжурию было решено, без санкции главнокомандующего, закопать в надежном месте золотой запас России.
"Малые шансы" — это, скорее всего, было сказано им о так называемой "Красноярской операции". В книге "Гражданская война и военная интервенция в СССР" читаем: "Потерпев поражение в ноябре — декабре 1919 г., колчаковские 2-я и 3-я армии отступали на восток вдоль Сибирской железной дороги. 1-я армия находилась на переформировании в г. Томске. Всего у противника было 75 000 штыков и сабель, 200 орудий, свыше тысячи пулеметов и три бронепоезда. 20 декабря 1919 г. Красная армия заняла г. Томск, где было взято в плен 12 000 человек. 24 декабря была занята станция Тайга, где быт захвачены 5000 пленных и 20 орудий, а также эшелоны с вооружением и военным имуществом. Это были польские легионеры, прикрывавшие отход колчаковских войск. 28 декабря "красные " овладели Мариинском-2 января 1920 г. "красные " части совместно с партизанами армии Кравченко и Щетинкина заняли ст. Ачинск и город Ачинск. Колчаковские части 1-й, 2-й и 3-й армий находились между Ачинском и Красноярском. Особенно трудно было продвигаться 3-й колчаковской армии, которая имела район действия к югу от железнодорожной магистрали, где было крайне скудно с проезжими дорогами и где приходилось продвигаться по гористой местности, сплошь заросшей девственной тайгой.
2 января части Красной армии, действовавшие южнее железнодорожной магистрали, в районе населенных пунктов Б. Сереж-ская и Балыхтанское, вынудит сдаться в плен две колчаковские дивизии (3000 офицеров и 12 000 солдат). Это произошло в 80 км южнее станции Кемчуг.
3 января эшелон, в котором ехали генерал КВ. Сахаров и В. О. Каппель, прибыл на станцию Минино.
6 января основная масса колчаковских войск (примерно 50 000) была окружена южнее станций Козулька и Кемчуг. Из них 30 000 сложили оружие. Но крупная группировка каппелевцев, покинув эшелоны, обошла Красноярск с севера. Они переправились через замерзший Енисей и по реке Канн снова вышли к железной дороге".
И вот в этой непростой ситуации им еще нужно было позаботиться о многотонном золоте. И понимая, что дела складываются просто отвратительно, офицеры решили спрятать небольшую часть. Представить себе, что все похищенное придется отдать, — свыше их сил. План их был прост до гениальности. Они решили воспользоваться расположенным неподалеку от места стоянки эшелона (примерно в трех верстах) селом Козулька. А на полпути между этими объектами был медицинский пункт, открытый еще в 1913 г. На тот момент в нем располагался госпиталь, в котором лечились колчаковцы. Умерших от ран военнослужащих везли оттуда прямо на Козульское кладбище, где после отпевания и хоронили. Для этих надобностей при лечебнице имелась охрана и похоронная команда. Команда эта работала с размахом и поточным методом. Поскольку земля промерзла весьма основательно, то они прогревали ее с помощью огромных костров и заранее отрывали глубокие траншеи, чтобы не возиться потом с отдельными могилами.
В своем интервью В. Богданов упоминает о том, что клад они спрятали в склепе церкви между Томском и Енисейском. Но зарыть клад между этими городами они никак не могли, так как здесь железной дороги нет, да и колчаковские войска в тех местах никогда не появлялись. Но если взять старую карту Енисейской губернии и провести вертикальную линию через Енисейск и горизонтальную через Томск, то две эти линии удивительным образом пересекутся…
Место для захоронения было выбрано почти идеально. Собственно, им и выбирать-то было не из чего. Этот вариант и явился тем единственным и неповторимым шансом, который выпадает в жизни не так часто. Им оставалось сделать лишь организационную работу. Взяв с собой в компанию подпоручика со станковым пулеметом, они выехали на санях к госпиталю. Собрали там всех, кого могли собрать: санитаров, землекопов, поваров и кочегаров. Всего — 45 человек. Всю эту команду и бросили на транспортировку ценностей. На реквизированных в госпитале розвальнях они возили ящики, которые складировали в вырытые накануне траншеи. К досаде Богданова, вместительность ее оказалась невелика, а требовалось торопиться. Приказав закапывать плотно уложенный штабель, офицеры принялись бродить по кладбищу. Вскоре их внимание привлек довольно обширный склеп, построенный в незапамятные времена. Сбив замок с дверей, они вошли внутрь. К их счастью, выяснилось, что склеп имеет обширное подземное помещение, которое прекрасно сгодилось для укладки остававшихся на санях ящиков.
Большего сделать было просто невозможно, и Дранкевич приказал транспортной команде строиться. Они повели солдат якобы за новой порцией ящиков к станции, но не довели. Всех участников захоронения расстреляли из пулемета в 500 м от госпиталя. Место расстрела тоже выбрали, согласуясь с рельефом местности. Дело в том, что недалеко от госпиталя находился громадный котлован, сохранившийся и по сей день. Его-то офицеры и использовали в качестве места казни невольных свидетелей.
Как мы знаем из всего предыдущего материала — весьма хорошо, когда тайной клада владеют всего два человека, но еще лучше, когда только один. И В. Богданов начал искать удобный момент, чтобы убрать ненужного свидетеля. Такой момент вскоре представился. 5 января, ночью, на станцию Минино прибыл генерал Войцеховский, после совещания с которым В.О. Каппель приказал войскам покинуть ставшими бесполезными эшелоны и двигаться в обход неприступного города. Погрузив оставшиеся ценности и боеприпасы на собранные по деревням сани, каппелевцы начали движение в сторону с. Есаульское. Но спокойно ехали они недолго. Партизаны заранее устроили несколько засад, и как только передовые части колчаковцев въехали в сектор обстрела, открыли огонь. Началась паника. Одни сани мчались на запад, другие — на восток… Со всех сторон слышались беспорядочная стрельба и крики о помощи. В этой сумятице Богданову вовсе не составило труда под шумок выстрелить зазевавшемуся Дранкевичу в спину, оставшись, таким образом, единственным человеком, знающим точное месторасположение клада.
Дальнейшая история этого клада пошла совсем иным путем. Богданов смог перебраться в США, где он и находился до 1959 г. Вся его жизнь протекла в совершенно ином мире, но он все же решил вернуться. Воспользовавшись объявленной в СССР амнистией, он приехал на родину и устроился работать на Урале. И там он встретил приехавшего работать по контракту инженера из Калифорнии.
