Андрей Пунин - Архитектура Петербурга середины XIX века
Петербург в середине XIX века был важнейшим портом России, вся его жизнь была тесно связана с морем, с флотом. Поэтому вполне закономерно, что техническое развитие морского флота, появление паровых судов с металлическими корпусами, сказалось и на градостроительном развитии Петербурга.
В 1840-х годах прекратила существование кораблестроительная верфь на территории Адмиралтейства. Строительство кораблей было переведено на новую верфь — Новое Адмиралтейство, расположенное ниже по течению на левом берегу Невы, за Ново-Адмиралтейским каналом, на островке, лежащем между каналом, Невой и Мойкой. История ее началась еще в 1710-х годах, когда здесь производилась постройка галер. В начале XIX века здесь появилась верфь для строительства военных кораблей. Верфь построили и на соседнем Галерном островке, образованном двумя рукавами Фонтанки при ее впадении в Неву: к середине XIX века здесь стояли три деревянных эллинга для строительства небольших военных судов.
Эллинги Нового Адмиралтейства. Спуск 84-пушечного корабля «Прохор» 27 апреля 1851 г. Литография 1851 г.Во второй четверти XIX века Новое Адмиралтейство было усовершенствовано: построили обширные мастерские, лесные хранилища и крытые эллинги. Один из них — деревянный — был построен в 1825 году (он просуществовал до 1892 года). В 1833–1838 годах возвели эллинг новейшей конструкции: с кирпичными стенами и арочным покрытием из железа (см. с. 113). Мощные объемы эллингов Нового Адмиралтейства стали важными архитектурными акцентами панорамы устья Невы, внесли в ее облик новые черты, отражающие ускоряющееся промышленное развитие России.
Старый морской торговый порт, существовавший с XVIII века на Тучковой набережной Малой Невы, в середине XIX века уже не соответствовал ни увеличившемуся грузообороту, ни возросшей грузоподъемности судов: грузы приходилось перегружать в Кронштадте на мелкосидящие лихтеры и уже на них доставлять к причалам Петербурга. В 1860-х годах решено было морской порт перенести в новое место — к взморью, в район, охватывающий устье Екатерингофки и острова Гутуевский, Вольный и Турухтанный. Это было осуществлено позднее — в 70-80-х годах XIX века. Район порта затем сомкнулся с разрастающимися на левом берегу Невы судостроительными заводами, образовав широкую полосу промышленных предприятий, отрезавших Петербург от взморья.
Градостроительные итоги
В середине XIX века Петербург стал все более отчетливо приобретать новые черты, типичные для капиталистической эпохи. Рост города ускорился, темпы строительства возросли, но в то же время в облике города стали отчетливо выявляться социальные контрасты эпохи и присущие ей противоречия. Они проявились в резком различии и благоустройства, и общего характера застройки центра и окраин.
В градостроительном развитии центра в середине XIX века еще сохранялся ансамблевый метод, унаследованный от классицизма зодчими 1840-1850-х годов. Их творчество вызывало у современников сочувственные, а нередко и восторженные оценки. Многие петербургские литераторы конца 1830-1840-х годов искренне восхищались «ненаглядною столицей, столь роскошно цветущею в своей пышной молодости, что каждый день, каждый почти час она перед глазами нашими прихотливо рядится, волшебница, в какую-нибудь нежданную красоту»[302].
Постройки, возведенные в центре Петербурга А. П. Брюлловым, О. Монферраном, И. Д. Черником, А. И. Штакеншнейдером, Н. Е. Ефимовым и др., тактично дополнили сложившиеся ранее ансамбли и сформировали некоторые новые — например, ансамбль Исаакиевской площади.
В середине XIX века было создано и несколько новых микроансамблей, состоящих из двух-трех зданий, гармонично согласованных друг с другом и с окружающей застройкой. Такие микроансамбли возникли у начала Литейного проспекта (архитектор А. П. Гемилиан), на берегу Мойки вблизи Поцелуева моста (архитекторы И. Д. Черник, К. К. Андерсон и др.), на Зимней канавке (архитекторы Л. Кленце и А. И. Штакеншнейдер), на улице Желябова — вблизи Финской церкви и в некоторых других местах. На таких фешенебельных улицах, как Сергиевская (улица Чайковского) и Гагаринская (улица Фурманова), новые особняки иногда тоже образовывали своеобразные ансамблевые композиции.
Черты архитектурно-художественного единства приобретали и некоторые новые кварталы в центре города, застраивавшиеся многоэтажными жилыми домами. Но это, как правило, не было следствием сознательного, целенаправленного архитектурного замысла: единство застройки было вызвано прежде всего сходством конструкций многоэтажных зданий, разделенных на внутренние ячейки — квартиры, одинаковостью их высоты, лимитированной строительным законодательством, близостью масштабных характеристик их фасадов.
Большая часть улиц Петербурга в середине XIX века имела разнокалиберную, разнохарактерную застройку: рядом с многоэтажными доходными домами еще стояло немало деревянных особнячков. Так выглядело большинство улиц в Литейной части (в том числе и сам Литейный проспект), в Московской части, в восточных кварталах Васильевского острова, на стыке Адмиралтейских частей с Коломной. По мере удаления от центра соотношение многоэтажных и малоэтажных домов менялось: доходные дома в три — пять этажей возвышались как бы островками среди низких домиков провинциального типа. Этот смешанный характер застройки большей территории Петербурга был характерной чертой его архитектурной физиономии в середине XIX века.
Процесс уплотнения застройки городских кварталов, начавшийся в середине XIX века, вызвал справедливые нарекания современников: «Как не пожалеть садов, которые почти совершенно исчезают в городах; как не вздохнуть при виде этих огромных масс из камня и кирпича, в которых мы заключаемся как бы в темницу. Жадные спекулянты стараются подвергать городских жителей различным болезням и преждевременной смерти»[303]. Отдельные небольшие скверы и бульвары, которые стали устраиваться городскими властями, не могли ослабить нарастающий дефицит зелени в тех районах, где разворачивалась спекулятивная застройка доходными домами.
О том, каким был в середине XIX века облик Петербурга, наглядно свидетельствуют многочисленные рисунки, акварели и литографии художников тех лет: В. С. Садовникова, И. И. Шарлеманя, Л. О. Премацци, Ф. Ф. Баганца и других, первые фотографические снимки его улиц и площадей, воспоминания старожилов, статьи и заметки современников, публиковавшиеся в журналах и газетах.
Обозреватель «Отечественных записок» — одного из самых популярных журналов тех лет — писал в 1855 году:
«В Петербурге много прекрасных улиц, много больших домов, но вместе с тем эти частные здания столицы отличаются двумя важными особенностями: неудобством квартир и наружным однообразием. Если переделки и перестройки последнего времени не имели значения на улучшение квартир, нельзя не заметить, что вновь возведенные и подновленные здания нарушают прежнее однообразие фасадов. Тому, кто давно не был в Петербурге, эти перемены наверное бросятся в глаза. Он заметит и особенности некоторых украшений, и частью закругленные сверху окна, а главное, изменение цвета зданий. Прежде каменные дома столицы были почти' исключительно белого, желтого и иногда розового цвета. Хотя и теперь первые из этих цветов могут почитаться господствующими, однако в лучших петербургских улицах встречаются часто домы темно- и светло-шоколадного цвета, бледно-зеленого и светло-серого. Цвет светло-шоколадный употребляется особенно часто, и он очень идет к большим зданиям, а особенно украшенным лепною работою. Некоторые домы покрываются этою краскою сплошь, другие красятся так, что стены их светло-шоколадного, а украшения того же, только несколько более темного цвета. Что касается до украшений, то, надо сказать правду, петербургские домы на них очень скупы. Исключение составляют только некоторые домы-особняки, принадлежащие аристократам»[304].
Сетования на «скупость» украшений были вызваны тем, что тогда, в 50-х годах XIX века, на центральных улицах столицы еще сохранялось много строгих классицистических зданий, фасады которых автор заметки считал «однообразными» и «скучными». Поэтому ему так нравилось, что «вновь возведенные и поновленные здания нарушают прежнее однообразие фасадов»: в этом хроникер «Отечественных записок», выражая мнение многих своих современников, видел один из главных художественных результатов строительной деятельности 1840-1850-х годов.
Итоги градостроительного развития Петербурга в середине XIX века далеко не однозначны, и это в значительной мере осложняет их оценку. Неоднозначность, а во многом и противоречивость градостроительной деятельности 1840-начала 1860-х годов объясняется прежде всего самим переходным характером того исторического периода. С одной стороны, еще сохранялись традиции той градостроительной дисциплины, которая господствовала в архитектуре классицизма. Они поддерживались и профессиональными убеждениями архитекторов середины XIX века, годы учебы которых и начало творческой деятельности пришлись на заключительный этап развития классицизма. Ансамблевость архитектурно-градостроительных решений стимулировалась и официальным правительственным заказом, требованиями государственной администрации, амбициями высшей аристократии.
