Александр Косарев - Загадки старинных кладов
Сразу по возвращении красных она попала в тюрьму, в январе ее отправили в Москву, там ее случайной) увидел могущественный чекист Ян Петерс и приказал отпустить(!). Потом она почти год жила в миссии датского Красного Креста. Затем ее вывезли в Финляндию, а затем, в Англию. Не раз она, наверное, вспомнила добрым словом покойного отца, умолявшего не отказываться от британского гражданства. Прав был старый дипломат Перси-Френч. Но Россия так никогда и не отпустила его дочь. Жить в Англии она не стала, перебралась в Харбин, один из центров тогдашней русской эмиграции, где и прожила до самой смерти в 1938 г. До последних дней она была дамой весьма состоятельной, живо интересующейся политикой и привечавшей у себя дома иностранных дипломатов".
Можно в данном месте остановиться и подвести некоторый промежуточный итог. Что мы теперь знаем точно? Знаем, что сокровища у графини Перси-Френч действительно были, и в определенный момент она была вынуждена их срочно спрятать. Но в одиночку справиться с задачей подобного рода ей было просто не по силам. Значит, у нее имелся как минимум один помощник, и, скорее всего, им стал управляющий ее поместья. Доверенный человек. Может помочь с упаковкой, переноской…
Зададимся теперь следующим немаловажным вопросом. Почему же управляющий, рано или поздно поняв, что хозяйка больше не вернется, не воспользовался своими знаниями? Что именно помешало ему достать спрятанное добро и малость обогатиться? И на этот вопрос Зацаринный сумел найти ответ:
"Чем дольше живешь — тем больше убеждаешься: неисповедимы пути Господни. Мог ли я подумать, что снова вернуться к таинственной истории о сокровищах Перси-Френч меня заставит вернуться не кто иной, как сам Вальтер Николаи — легендарный и загадочный шеф германской разведки времен Первой мировой войны, один из величайших шпионов богатого событиями XX в.
Вообще-то эту главу правильнее было бы назвать: "О пользе чтения книг", потому что, не попадись мне на глаза скромный невзрачный сборничек с подзаголовком: "Рассказы о чекистах ", — это расследование так никогда и не было бы написано.
Как-то вечером я возвращался с работы. Путь мой лежал мимо Самарского рынка, в окрестностях которого, прямо на тротуаре, разложили свой нехитрый скарб несколько торговцев. У одного из них рядом со старыми валенками, фуфайкой и металлическими предметами неизвестного мне назначения лежали потрепанные книжки, одна из которых привлекла мое внимание. Серенькая, в бумажном переплете, на обложке которой вместо названия красовалась чекистская эмблема — щит и меч со звездой. Я взял ее в руки и прочитал на титульном листе: "Не выходя из боя". И подзаголовок: "Рассказы о чекистах". Выпущена Куйбышевским книжным издательством в 1972 г. Поколебавшись с минуту, я сунул ее в карман. Впереди был длинный и унылый ноябрьский вечер, а для этого времени нет лучшего занятия, чем неторопливое чтение какой-нибудь детективной или шпионской истории.
И вот когда за окном уже окончательно стемнело, я, запасшись кружкой крепкого чая, перебрался к печке, чтобы не торопясь изучить свое приобретение. Книжка рассказывала о работе куйбышевских чекистов, и я сразу начал искать что-нибудь относящееся к Сызрани. Уже несколько минут спустя я углубился в чтение очерка Конец дела "Залет ".
Рассказ относился к началу 30-х гг. и повествовал о такой малоизвестной странице истории наших спецслужб, как противостояние разведке панской Польши. Польская разведка того времени считалась одной из лучших. Именно поляки выкрали и передали англичанам большинство секретов нарождающегося Третьего рейха. Был у них и вполне оправданный интерес к нашему региону. Дело в том, что Германия была пионером в разработке химического оружия. Лишившись после поражения в Первой мировой войне возможности иметь его, немцы перенесли все разработки на территорию своего союзника — Советской России, сосредоточив их в наших краях. По соседству с Сызранью в Чапаевске заработал завод по производству боевых отравляющих веществ "Берсоль", а к югу от нашего города разместился испытательный полигон химического оружия в Шиханах (так называемый объект "Томка"). Неудивительно, что поляки и стоящие за ними англичане всеми силами стремились обзавестись агентурой на Средней Волге.
В январе 1932 г. к резиденту английской разведки в Варшаве обратился некий Мильский, недавно приехавший из Самары. Он заявил, что есть возможность создать разведывательную сеть в этом стратегически важном регионе и что у него уже есть агенты для этого: Дмитрий Коротков в Самаре, Олег Караваев в Сызрани и Отто Клюге в Инзе. Предложением заинтересовались. До сих пор англичане и поляки собирали интересующую их информацию через немецких рабочих, приехавших из российской командировки, а тут возможность работать прямо на месте. Так в анналах спецслужб возникла резидентура под названием "Барнаба".
Меня, естественно, больше всего заинтересован тот, кого скрыли под псевдонимам Олег Караваев. Тем более что судьба этого человека стала принимать самые причудливые очертания. Скромный руководитель драмкружка в сызранскам клубе железнодорожников, получив предложение о сотрудничестве с зарубежной разведкой, немедленно обратился в ГПУ. Дальше началась полная опасностей и приключений жизнь двойного агента. Переходы через границу, явки, шифры, пароли, досье с разведданными. Кончилось все, как и положено в таких случаях, псиным посрамлением врага и безоговорочной победой наших "штирлицев " над их "джеймс бондами". Из трех участников "Барнабы" Караваев, как мы уже знаем, оказался агентом ГПУ, Клюге с самого начала отказался от сотрудничества, а Коротков, в этих условиях так и не смог "отдуться" за всех. В 1935 г. резидентура была ликвидирована, так и не выполнив своего назначения.
Сосредоточив все свое внимание на Караваеве, я как-то почти не обратил внимания на Отто Клюге, тем более что он сразу выбыл из игры. Но, уже дочитав очерк, я никак не мог избавиться от ощущения, что пропустил нечто важное. Стал читать снова. И вдруг понял, что именно меня обеспокоило. В краткой биографической справке Отто Клюге значилось: "до революции работал управляющим имениями у крупной помещицы англичанки Пейм-Френч". Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что под этим псевдонимом скрывается Перси-Френч — хозяйка той самой усадьбы, о которой мне некогда рассказывали.
Значит, управляющий ее имениями остался после революции в России и перебрался в Инзу. По возрасту он вполне мог быть знакомым с моим сызранским собеседником, тем самым старичком-цветоводам!
Я снова впился глазами в очерк. Теперь меня интересовало все, что было связано с Отто Клюге. На мое счастье, автор рассказа был, видимо, человеком весьма многоопытным в сфере работы с информацией и сумел буквально в нескольких строках сообщить немало. Когда я, наконец, отложил эту невзрачную, исчерканную карандашными детскими каракулями книжку, мне стало уже совершенно ясно, что бывший управляющий имениями Перси-Френч — личность куда более загадочная, чем могло показаться на первый взгляд.
В Симбирскую губернию он приехал в 1905 г. из Риги, после революции в 1920 г. арестовывался органами ОГПУ. В резидентуру "Барнаба " его пытался вовлечь старый знакомый Мильский, причем именно в Клюге незадачливый шпион был особенно уверен. Еще один интересный факт: всех других членов формировавшейся в центре России разведсети учили пользоваться тайнописью, а вот бывшему управляющему почему-то сразу прислали зашифрованное письмо. Вряд ли умение кодировать корреспонденцию было непременным достоинством всех тогдашних специалистов в области сельского хозяйства. Или это было отличие лишь друзей Мильского? Кстати, последний (германский подданный, между прочим) появился в Самаре перед самой Первой мировой и имел в определенных кругах устойчивую репутацию немецкого шпиона.
К слову сказать, после неудачи с поляками он плавно перетек под крылышко абвера. Но это уже другая история.
Меня же все-таки больше интересовал Клюге. По всему выходило, что это бывший немецкий шпион, засланный еще кайзером. В Германии произошла революция, по Версальскому договору была ликвидирована разведка, а агент так и остался жить в России, всеми забытый, пока "товарищ по работе " не попытался пристроить его на службу к полякам и англичанам. Теперь вся история начинала приобретать совсем иной оборот. И здесь мне не обойтись без упоминания о Вальтере Николаи.
Шеф немецкой разведки по сей день считается одним из величайших шпионов в истории. Причем по той самой парадоксальной причине, что о его деятельности почти ничего не известно. А это и есть первый показатель качества. Ведь разведчик становится знаменитым, когда проваливается. С людьми Вальтера Николаи этого почти не случалось. Во всяком случае в России за всю Первую мировую, по его словам, он не потерял ни одного сотрудника. Схватили и даже повесили кое-кого, но, скорее, больше по принципу "крайнего ", чем ввиду реальной причастности к вражеской разведке.
