Борис Соколов - Рихард Зорге. Джеймс Бонд советской разведки
Моя работа среди шахтеров вскоре стала приносить некоторые плоды. Я сформировал коммунистическую ячейку на шахте, где я сначала работал, и после того как она окрепла и развилась, я перешел на другую шахту в окрестностях Ахена. И таким же образом в течение этого года я еще раз поменял место работы.
Я пытался действовать тем же методом в угольных районах Голландии, но эта попытка провалилась. Я был быстро разоблачен, уволен с шахты и выслан за границу.
За это время я стал хорошо известен на всех шахтах Ахена, и в результате стало совершенно невозможным найти там работу. Власти угрожали передать меня Союзной военной администрации, поэтому мне ничего не оставалось делать, как покинуть Ахен и оккупированную зону (тогда война еще только закончилась, и Рейнланд находился под военной оккупацией и управлялся администрацией стран союзников-победителей).
Я уехал в Берлин, и там в Центральном комитете обсудили вопрос о моей будущей партийной деятельности. В ЦК предложили мне оплачиваемую работу в руководящих органах партии, однако я отказался, поскольку предпочитал набрать побольше практического опыта и в то же время хотел закончить образование. Друзья предложили мне должность ассистента на социологическом факультете Франкфуртского университета и одновременно быть там внештатным преподавателем. Руководство партии одобрило эту идею и поручило мне активную работу в парторганизации Франкфурта.
Во Франкфурте я стал членом городского партийного руководства и отвечал, как и раньше, за учебную работу, а кроме того, был консультантом коммунистической печати. Вскоре после этого компартия в Германии была объявлена вне закона. Благодаря тому, что мое имя не было хорошо известно властям во Франкфурте, я имел возможность с большой пользой трудиться для партии. Я вел секретное делопроизводство и регистрацию членов партии, а также обеспечивал тайную связь между ЦК в Берлине и организацией во Франкфурте (тогда, в 1924 году, Зорге и приобрел первые конспиративные навыки, которые пригодились ему в последующей работе разведчика. — Б.С.), Партийные средства и пропагандистские материалы посылались на мой адрес. Крупные посылки я скрывал в учебных аудиториях в ящиках для угля или прятал в моем кабинете и библиотеке социологического факультета университета. Кроме меня там же работали два-три члена партии, поэтому не было нужды бояться разоблачения. Таким образом, мы сохраняли деньги и материалы, поэтому в случае необходимости в них руководящих органов их можно было быстро изъять и использовать. Несмотря на то, что компартия была запрещена, благодаря такой системе во Франкфурте деятельность партии ничуть не сократилась. Когда в Саксонии в результате вооруженного восстания была установлена рабочая республика, я по решению партии постоянно поддерживал с ней тайную связь. Выполняя специальные задания, я часто посещал Саксонию и доставлял важные указания и распоряжения по политическим и организационным вопросам, которые партия направляла через нас во Франкфурт".
Когда Зорге занял должность преподавателя в Ахене, расположенном на границе с Бельгией, Центральный комитет партии попросил его взять на себя также руководство местной партийной организацией. Но когда его избрали делегатом от Рейнланда в состав ЦК КПГ, Зорге изгнали из школы за политическую деятельность. Вот тогда по приказу из Берлина он и занялся организационной работой среди местных шахтеров и сам на время переквалифицировался в горняка, одиннадцать месяцев проработав под землей, на рудниках Рура и голландской провинции Лимбург.
Из-за военных ранений эта работа была ему трудна, но Рихард никогда не жалел об этом опыте. Германские власти пригрозили ему выдачей бельгийским оккупационным вла-стям. Тогда Зорге предложили работать пропагандистом в отделе ЦК в Берлине, но он предпочел поступить в университет Франкфурта-на-Майне. При содействии партии он получил место помощника директора департамента общественных наук Франкфуртского университета, причем членство в партии следовало держать в тайне.
С ноября 1920-го по начало 1921 года Зорге редактировал партийную газету в Золингене. Он также был научным сотрудником Франкфуртского института социальных исследований, более известного как "Франкфуртская школа". Писал в местные коммунистические газеты.
Куда бы ни забрасывала Зорге судьба, он продолжал поддерживать связь с Герлахами. Впрочем, его давно уже привлекала в дом наставника не только дружба с хозяином дома. Слишком уж часто они виделись с Кристиной. Муж молодой женщины был неизлечимо болен, и все знали, что он обречен.
Молодая женщина, не в силах выбрать, уехала к мачехе в Южную Германию, откуда вернулась уже не к Курту, а к Рихарду. Они стали жить вместе, дав наконец властям и бюргерской "общественности" долгожданный повод. После того как Зорге привел в дом чужую жену, против него началась настоящая травля. В октябре 1922 года Рихард и Кристина переехали во Франкфурт-на-Майне.
Во Франкфурте Рихард вместе с Герлахом, с которым удалось сохранить хорошие отношения, стал одним из основателей Общества социологических исследований и получил место преподавателя в институте социологии. Директором института должен был стать профессор Герлах, но он умер в 1923 году. В том же институте получила работу и Кристина, а вскоре институт социологии был присоединен к Франкфуртскому университету. Там Рихард обрел те научные связи, которые очень пригодились ему в Токио.
В парке возле богатого особняка Рихард и Кристина сняли конюшню с жилым помещением для конюхов и переделали жилую часть в симпатичный домик. Художник из числа друзей Зорге занялся оформлением комнат, покрасив одну в красный, другую в желтый, а третью — в голубой цвет.
Рихард Зорге с собакой
Кристина вспоминала: "Он любил кошек и собак и играл с ними, как мальчишка. Не будучи особенно разборчивым в еде, он, тем не менее, с удовольствием готовил. Его меню было не очень обширным, однако, определенно, больше моего… Если блин разваливался, он мрачнел. Его не утешало даже, если я называла бесформенное произведение его кулинарного искусства королевским блюдом…"
Тогда же Зорге начал писать социологические статьи на современном материале, нередко предугадывая ход развития событий.
Зорге заведовал партийной кассой Франкфуртской организации, вел картотеку членов учета и являлся связным между Франкфуртом и Берлином. После поражения Гамбургского восстания, когда руководи гелям КПГ пришлось перейти на нелегальное положение, Рихард продолжал работать курьером, обеспечивая связь ЦК с Северо-Западом.
В мае 1924 года во Франкфурте прошел подпольный съезд КПГ, на который приехала советская делегация в составе Осина Пятницкого, Дмитрия Мануильского, Отто Куусинена и Соломона Лозовского. Зорге обеспечивал их безопасность и близко сошелся с членами делегации. Во Франкфурте как раз проходила крупная выставка, было много приезжих, так что на делегатов съезда никто не обращал внимания.
В тюрьме Зорге вспоминал: "Поскольку я занимался тайными связями партии, то было неудивительно, что на коммунистическом съезде, прошедшем во Франкфурте-на-Майне в 1924 году, меня выбрали для обеспечения охраны делегатов советской коммунистической партии, которые представляли Коминтерн и прибыли в страну нелегально… Конечно, мои отношения с делегатами Коминтерна были очень близкими, и они с каждым днем становились все более дружескими. На заключительном заседании они попросили меня приехать в штаб-квартиру Коминтерна в Москву, чтобы поработать там".
А вот его более ранние воспоминания, относящиеся к октябрю 1924 года: "Уже в середине августа меня спрашивали: готов ли я работать в Москве? И, хотя я сразу ответил, что смогу быть в Москве в начале октября, с тех пор я ничего не слышал от Москвы. Разумеется, сейчас я волнуюсь о том, что, возможно, что-то не в порядке, может быть, существуют какие-то возражения против меня как личности, либо ответ просто потерялся. Короче говоря, я каждый день жду сообщения об этом, так как скоро я получу паспорт, есть и другие причины, беспокоящие меня. Например, относительно работы, так как уже полтора года я не являюсь партийным работником… Конечно, это не самое страшное, но все же это усиливает неясности в отношении меня… Исходя из этого, прошу вас еще раз, так как никакие попытки получить ответ из немецкого центра не возымели действия, приложить все усилия, чтобы я получил ответ относительно моего переезда в Москву и чтобы все решилось для меня в хорошую сторону…"
Зорге так охарактеризовал своих учителей в Коминтерне: "О своих встречах с такими влиятельными деятелями Коминтерна, как Пятницкий, Мануильский и Куусинен, после моего перехода из Коминтерна в другую московскую организацию я могу дать следующее объяснение. Эти люди были моими давними коллегами и старыми друзьями. Они поручились за меня и были моими учителями в области коммунистического движения. Они поручились также за меня, когда меня назначали на работу по линии Центрального комитета Советской коммунистической партии, и они же были поручителями при моем вступлении в партию. Эти люди обладали большим международным опытом в области революционного движения. Поэтому они давали мне советы по различным вопросам и после того, как я покинул Коминтерн (после моего ухода из Коминтерна я встречался только с этими лицами). Кроме того, они были не только известными деятелями Коминтерна, но и членами Центрального комитета Советской коммунистической партии".
