Владимир Мавродин - Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет
Наступил 1939 год. Советский народ завершил первые два пятилетних плана. Страна приступила к выполнению еще более крупных задач третьей пятилетки. Но в мире было неспокойно. В Германии господствовал фашизм. Гитлеровцы уже начали перекраивать карту Европы. На востоке бряцала оружием японская военщина. Черные тучи второй мировой войны нависли над планетой. В этих условиях войска Квантунской армии Японии, оккупировавшей северо-восточный Китай, после ряда пограничных провокаций вторглись на территорию Монгольской Народной Республики в районе реки Халхин-Гол.
Японскому правительству, конечно, было известно, что в марте 1936 года между Советским Союзом и Монгольской Народной Республикой был заключен договор о взаимной помощи. Поэтому нападение на МНР влекло за собой всестороннюю помощь ей со стороны Советского Союза, войска которого по соглашению с монгольским правительством находились на территории МНР. Для Японии также не было секретом, что до начала второй мировой войны остались считанные месяцы, что вопрос о нападении германского фашизма на Советский Союз — лишь вопрос времени. Учитывая это, японские правящие круги стремились занять на Азиатском материке более выгодное для себя стратегическое положение по отношению к Советскому Союзу.
К военному столкновению с Советским Союзом японскую военщину подталкивали и правящие круги США, Англии и Франции. Буквально приглашением к агрессии звучали слова английской «Манчестер гардиан»: «Захват Японией Монголии означал бы установление японских баз в пунктах, отстоящих всего лишь на 150 миль от жизненно важной для СССР артерии — Транссибирской железнодорожной магистрали».
Утром 11 мая сильный отряд японцев перешел границу МНР и напал на монгольских пограничников. Так началась необъявленная война на Халхин-Голе, длившаяся четыре месяца. В связи с началом открытых военных действий правительство СССР, верное своим союзническим обязательствам, отдало приказ советским войскам, находившимся в МНР, выступить в район конфликта.
К концу мая японское командование сосредоточило в районе Халхин-Гола значительную группу войск с артиллерией, бронемашинами и авиацией. Противник, имея почти тройное численное превосходство, собирался окружить и уничтожить советско-монгольские войска на берегу Халхин-Гола. Однако план агрессоров был сорван. Советские воины и монгольские цирики мужественно отстаивали каждую пядь монгольской земли и, получив подкрепления, отбросили захватчиков за государственную границу.
Вооруженная агрессия милитаристской Японии против Монгольской Народной Республики встретила поддержку со стороны правящих кругов США и Англии. Сразу же после развертывания военных действий на Халхин-Голе в Токио начались дипломатические переговоры между США и Японией. Премьер-министр Японии Хиранума сказал, что «будет иметь место самое тесное сотрудничество между Соединенными Штатами и Японией, если они совместно будут изыскивать пути к разрешению противоречий в Европе». В июне — июле, во время переговоров в Вашингтоне, японский посол заявил, что все военные усилия Японии направлены против Советского Союза.
Несмотря на понесенное в мае поражение, командование Квантунской армии решило подготовить новое, более крупное наступление. К концу июня в районах реки Халхин-Гол и озера Буир-Нур была сосредоточена группировка японских войск, насчитывавшая 38 тысяч солдат и офицеров при 310 орудиях, 145 танках и бронемашинах. Вторжение наземных японских войск с воздуха прикрывали 225 боевых самолетов.[137]
Утром 2 июля агрессоры начали фронтальную отвлекающую атаку. В ночь на 3 июля ударная группа японских войск переправилась через Халхин-Гол в районе горы Баин-Цаган.
Командование советско-монгольских войск решило нанести контрудар по противнику в районе Баин-Цагана. Стремительным ударом танкисты 11-й танковой бригады опрокинули врага. Его разгром довершили 24-й мотострелковый полк и 7-я мотоброневая бригада. Противник понес большие потери.
Но и из этого урока японское командование не сделало должных выводов и продолжало создавать оборону по восточному берегу реки Халхин-Гол, подтягивать новые резервы. Оно готовилось к новому наступлению, которое, как выяснилось позже, намечалось на 24 августа.
В сложившихся условиях Советское правительство вынуждено было принять решение об оказании Монгольской Народной Республике помощи в больших размерах.
Советское командование создало из войск, сосредоточенных у Халхин-Гола, 1-ю армейскую группу. Командующим был назначен комкор, ныне Маршал Советского Союза, Г. К. Жуков. Для координации действий советских и монгольских войск по разгрому вторгшейся группировки японской армии была образована фронтовая группа под командованием командарма 2 ранга Г. М. Штерна.
Перед объединенными силами советско-монгольских войск была поставлена задача: упредив агрессоров, окружить и уничтожить его части, вторгшиеся на территорию МНР. Советско-монгольские войска были своевременно усилены, и к генеральному сражению, которое произошло в последней декаде августа, они имели все необходимое для разгрома захватчиков. В частности, большое внимание было уделено усилению военно-воздушных сил. Истребительная авиация пополнилась более современными самолетами. Летчики получили и впервые успешно применили в боях реактивные снаряды РС. В авиационные части была направлена группа летчиков, имевших опыт боев в Испании и Китае, в том числе одиннадцать Героев Советского Союза во главе с заместителем начальника Управления ВВС Красной Армии Я. В. Смушкевичем.
План операции по уничтожению вновь вклинившейся группировки противника и восстановлению государственной границы МНР предусматривал нанесение охватывающих ударов бронетанковыми войсками на флангах противника.
20 августа, утром, мощным огнем артиллерии и ударом 250 самолетов было начато тщательно подготовленное генеральное наступление советско-монгольских войск; потом перешли в атаку сухопутные части. Бои в ходе этой операции, особенно 21 и 22 августа, были весьма напряженными. Разгромив фланговые группировки противника, наши бронетанковые и механизированные части к исходу 26 августа завершили окружение 6-й японской армии. 31 августа эта армия перестала существовать. Территория МНР была полностью очищена от японских захватчиков. Получив сокрушительный отпор, японское командование было вынуждено обратиться к Советскому правительству с просьбой о прекращении военных действий. И они были прекращены 16 сентября 1939 года.
Беспримерный героизм и высокое мастерство советских и монгольских войск, сражавшихся за справедливые цели, — вот основа одержанной победы.
Героически, самоотверженно действовали пехотинцы. Рядовой А. П. Болотов в ходе рукопашной схватки заметил, что политрук Н. К. Алексеев ведет мужественную, но неравную борьбу с захватчиками. В момент, когда один из вражеских солдат намеревался поразить политрука, А. П. Болотов стремительно закрыл его грудью.
С исключительным мужеством сражались советские танкисты. Танк политрука А. В. Котцева уничтожил четыре вражеских орудия. На другой день этот смелый экипаж разгромил вражеский штаб. Командир бронемашины В. А. Аминев за четыре дня уничтожил одиннадцать танков и бронемашин противника, две пушки, около сотни захватчиков.
Летчик старший лейтенант В. Ф. Скобарихин, выручая товарища, впервые в истории советской авиации успешно таранил вражеский истребитель. Затем таран блестяще повторил лейтенант А. Л. Мошин. Незабываемый подвиг совершил майор С. И. Грицевец, в труднейших условиях пришедший на помощь своему командиру В. М. Забалуеву. Наши летчики вели воздушный бой с японцами далеко за линией фронта. Самолет Забалуева был подбит, и летчик вынужден был спуститься на парашюте. О том, что произошло дальше, рассказывал сам С. И. Грицевец: «Погибну, думаю, а выручу тебя! Захожу на посадку, и, знаете, так спокойно, на горке, ну словно сажусь на свой аэродром.
Самолет уже бежит по земле. Прыгает. Место кочковатое. Конечно, была опасность поломки. Ну что же, остались бы двое, все же легче.
Беру пистолет и вылезаю на правый борт. Сам озираюсь: не видать ли японцев? Все боюсь: сбегутся, проклятые, на шум мотора. Забалуев уже возле самолета. Лезет в кабину. Говорить нет времени. Лихорадочно думаю: „Куда бы тебя, дорогой, поместить?“ Самолет ведь одноместный.
В общем, втискиваю его между левым бортом и бронеспинкой. Вдруг мотор зачихал, Забалуев в этой тесноте захватил газ и прижал его на себя. И винт заколебался, вот-вот остановится. А повернуться ни один из нас не может.
Но тут я даю газ „на обратно“, и самолет у меня как рванул — и побежал, побежал!
Новая беда. Не отрываемся…
Но наконец оторвались! Убираю шасси. Теперь новое меня мучит: хватило бы горючего. Ведь груз-то двойной. Высоты я не набираю, иду бреющим, низенько совсем, чтобы не заметили.
