Сергей Нечаев - Александр I. Самый загадочный император России
Из данного письма четко видно, что император ясно понимал, что источником революционного движения повсюду являются масоны. Но Александр I умер 19 ноября (1 декабря) 1825 года, в возрасте неполных 48 лет. Масоны же остались, и они существовали еще долгое время, особенно в провинции, легально же возобновить свою деятельность они смогли лишь при императоре Николае II.
13…ПРОСТЫЛ И УМЕР В ТАГАНРОГЕ
Жизнь — вредная штука. От нее все умирают.
СТАНИСЛАВ ЕЖИ ЛЕЦА в 1824 году Александр I стал свидетелем ужасного бедствия, постигшего Северную столицу. Речь идет о наводнении, случившемся 7 (19) ноября.
В тот день, с восьми часов утра, вода начала быстро прибывать, причем как в Неве, так и во всех городских каналах. Жители Санкт-Петербурга сначала не обратили на это особого внимания, но вскоре вода вышла из берегов, покрыла набережные и стала пробираться в дома…
По оценкам, высота подъема воды составила тогда 4,21 метра.
Генерал М.И. Богданович пишет:
"Счастливы были те, которым удалось пробраться в верхние этажи либо поймать лодку и спасти на ней свои семейства и наиболее ценные пожитки. Немногие лодочники, ценою золота, предлагали свою помощь застигнутым врасплох на улицах и площадях и перевозили их через бушевавшую воду. В довершение беды поднялся сильный ветер, колебавший деревянные строения, подмытые водою, и грозивший им совершенным разрушением. На всем пространстве за несколько часов перед тем цветущего города встречал взор страшное зрелище сорванных с места и несомых волнами рассвирепевшей стихии сараев и деревянных домов с живыми либо придавленными людьми и домашним скотом; многие искали спасения на бревнах либо на дверях, служивших вместо паромов; другие взлезали на деревья…"
Император Александр в первые же дни после наводнения лично посетил наиболее пострадавшие места. Рассказывая об увиденном, он сказал:
— Я бывал в кровопролитных сражениях, видел после битвы места, покрытые трупами, слышал стоны раненых, но это — неизбежный жребий войны. А тут я увидел людей, вдруг, так сказать, осиротевших, лишившихся в одну минуту всего, что для них было важно в жизни. Это ни с чем сравниться не может!
ПОЕЗДКА В ТАГАНРОГНо не зря в народе существует поверие, что беда никогда не приходит одна. Мы уже знаем, что в 20-е годы Александр все чаще стал погружаться в мрачную задумчивость. Он регулярно посещал монастыри и все чаще заговаривал о желании отречься от престола. А в начале сентября 1825 года он покинул Санкт-Петербург.
Почему-то он решил уехать в Таганрог, но перед отъездом князь Голицын предложил ему на всякий случай обнародовать распоряжение о наследовании престола Николаем Павловичем. Но Александр в ответ на это поднял руки к небу и сказал:
— Положимся в этом на Бога: он устроит все лучше нас, простых смертных.
И он уехал один, практически без свиты, посетив перед этим Александре-Невскую лавру.
Отъезд императора из Санкт-Петербурга прошел тихо и незаметно, и в середине месяца он уже прибыл в Таганрог.
По пути в Таганрог нигде не было ни военных смотров, ни маневров. Свиту императора составляли: начальник главного штаба генерал И.И. Дибич, лейб-медик Я.В. Виллие, хирург Д.К. Тарасов и полковник А.Д. Соломко. Кроме того, при императоре находились: офицер по особым поручениям при начальнике главного штаба И.З. Ваценко, капитан Вилламов, Н.М. Петухов, камер-фурьер Бабкин, капитан Годефруа, метрдотель Миллер, камердинеры Анисимов и Федоров, певчий Берлинский и четыре лакея.
А через десять дней туда же прибыла и императрица Елизавета Алексеевна, здоровье которой, давно уже расстроенное, возбуждало совершенно справедливые опасения. Состоявшие при ней медики отмечали, что болезнь ее постепенно принимает характер хронической чахотки, и они рекомендовали ей выехать для лечения в Италию или на юг Франции, но она почему-то тоже решила ехать в провинциальный Таганрог, расположенный на пустынном берегу Азовского моря.
Казалось бы, почему? Ведь климат осенью там далеко не самый благоприятный?
Это до сих пор остается загадкой…
— Я совершенно здорова, — лишь сказала Елизавета Алексеевна, — да если бы и действительно болезнь моя усилилась, то жене русского императора следовало бы умереть в России.
А еще есть версия, что выбор Таганрога произошел без участия Елизаветы Алексеевны. Просто верная своему принципу ни во что не вмешиваться, она молча согласилась и стала готовиться к дальней поездке.
Архитектору И.И. Шарлеманю было поручено съездить в Таганрог и, выбрав соответствующий дом, привести все в порядок к приему царской четы.
Никто ничего не понимал. Почему Таганрог? Зачем?
Выбор этого захолустного городка (особенно в качестве курорта для лечения императрицы) породил массу домыслов и гипотез как у современников, так и у историков. Это и сейчас не Ницца, а тогда там не было вообще ничего: ни мягкого климата, ни модных минеральных вод, ни сколько-нибудь приличных условий для жизни высокопоставленных гостей. Зато там было в достатке северо-восточных ветров, быстро охлаждающих температуру воздуха, и испарений тинистого порта, оказывающих вредное влияние на здоровье людей. Впрочем, желание императора — это был закон для его подданных.
Перед отъездом Александр посетил могилы своих дочерей, а потом пришел к митрополиту Серафиму, совершившему литургию в Александро-Невской лавре, и тихо сказал:
— Прошу вас отслужить для меня одного послезавтра, в четыре утра, панихиду, которую желаю отслушать перед отъездом в южные губернии.
Последние минуты пребывания императора Александра I в Санкт-Петербурге 1 сентября 1825 г. Художник Г.Г. Чернецов
— Панихиду? — переспросил удивленный митрополит.
— Да! — ответил Александр, тяжело вздохнув. — Отправляясь куда-либо, я обыкновенно приношу молитву в Казанском соборе, но настоящее путешествие мое не похоже на прежние… И к тому же здесь почивают мои малолетние дочери… Да будет мой путь под покровом этих ангелов…
А еще, как рассказывают очевидцы, накануне, когда тучи внезапно нашли, омрачив небо, Александр, работая у себя в кабинете, попросил огня и несколько раз повторил это приказание, прежде чем принесли ему две зажженные свечи. Через некоторое время, когда тучи рассеялись и появилось солнце, служитель поспешно вошел в кабинет и стал убирать свечи.
— Что это ты делаешь, Федор? — спросил император. — Подождал бы, по крайней мере, пока я закончу писать.
— Ваше Величество, — ответил ему старый слуга. — У нас не водится днем зажигать свечи.
— Да? А я и не знал об этом. Но почему ты считаешь это дурным? — удивился Александр.
— Потому что комната, освещенная днем, похожа на ту, в которой ставят покойников…
В вечно сонном Таганроге началась размеренная жизнь, когда музицирование сменялось неторопливыми прогулками императора в сопровождении немногочисленных придворных. Александр был покоен душой, весел и легкодоступен, что было для него не особенно характерно, особенно в последние годы. Но при этом он очень беспокоился о том, как перенесет путешествие его больная жена, и он ежедневно посылал ей трогательные и задушевные письма. Он лично следил за приготовлением апартаментов для императрицы, сам расставлял в комнатах мебель и даже вбивал гвозди для картин.
Во время путешествия Елизавета Алексеевна писала матери, что благодаря заботливости Александра, лично составившего маршрут и предусмотревшего все до мельчайших подробностей, ее поездка оказалась обставлена всевозможными удобствами, и она не чувствовала ни малейшего утомления.
Она была счастлива оставить постылый Санкт-Петербург и оказаться наконец наедине с мужем, вдали от гнетущей ее суеты двора и от бесконечных интриг. Матери она писала:
"Никаких визитов, никаких записок, на которые нужно отвечать, никого, кто бы постоянно отвлекал по пустякам".
В Таганроге император с императрицей остановились в специально приготовленном доме градоначальника, называвшемся Таганрогским дворцом, но, по сути, скорее походившем на усадьбу провинциального помещика. Но зато в нем все было устроено по образцу столь любимого Александром Царского Села.
В этом доме Александр Павлович и Елизавета Алексеевна почти целый месяц прожили тихо и уютно.
А в октябре императорская чета съездила на несколько дней на Дон и посетила Новочеркасск.
Возвращаться в Санкт-Петербург императору явно не хотелось, и это было по душе Елизавете Алексеевне, которой понравилось на новом месте.
