Софья Аннина - Мэрилин Монро. Жизнь и смерть секс-символа Америки
Придет время — и бывшей Норме Джин отчаянно захочется сорвать с себя опротивевшую маску Мэрилин Монро. Но пока она, в душе все еще одинокий перепуганный ребенок, прячется от своих страхов — и от той, кто произвела ее вместе со всеми ее страхами на свет, — за кропотливо созданной сияющей личиной.
Доверенные люди Монро до конца ее жизни и даже после смерти пересылали для Глэдис Бейкер деньги и переписывались с ее лечащими врачами. Но видеть мать Мэрилин было тяжело.
Однако именно в 1952 году, въехав в очередную съемную квартиру, Мэрилин поставила в ней белый рояль — такой же, как тот, о котором мечтала Глэдис, гуляя с крошечной дочкой по Лос-Анджелесу, такой же, как тот, что недолго простоял в их недолго просуществовавшем общем доме… Мучительное, но все же отчего-то сладкое напоминание о несбывшемся счастливом детстве…
После инцидента с "воскрешением" матери Мэрилин Монро актрису начали осаждать самозванцы. Само по себе явление грустное, но в описании Сильвена Ренера оно выглядит даже забавным:
"В ту весну 1952 года все слои общества кишели мнимыми родителями Мэрилин Монро.
Психиатрические больницы Лос-Анджелеса были переполнены душевнобольными, выдававшими себя не за Наполеона, Линкольна или Аль Капоне, а за матерей, отцов, братьев и сестер популярных кинозвезд. Этой весной у сироты Нормы Джин Бейкер, известной под именем Мэрилин Монро, были на этих крошечных территориях за глухими заборами сотни "матерей" и "отцов", "братьев" и "сестер", которые настойчиво звали ее, громко крича и испуская страшные стоны.
Она стала предметом мечты. Один напрашивается к ней в садовники, выращивать в ее саду сорт роз, еще никому не известный. Другой хочет подарить прирученную голубку с ее именем. Третий в обмен на встречу предлагает кинотеатр, который будет называться "Мэрилин Монро". В общем, она стала плюшевым мишкой, игрушкой для всех этих мужчин".
Зная о Мэрилин хотя бы то, что знаем о ней мы, — а знаем мы о ней на самом деле, скажем в который раз, не так уж много, — можно предположить, что нахлынувшая популярность и возбуждала, и пугала ее.
Тем не менее весной, летом и осенью 1952-го она делала все, чтобы упрочить эту популярность, напоминая о себе всеми возможными и невозможными способами.
Неожиданно для всех блестяще озвучила небольшую роль в радиоспектакле "Театра звезд Голливуда". Участвовала в радиопрограмме комика-чревовещателя Эдгара Бергена, развлекая слушателей вместе с двумя постоянными бергеновскими персонажами, Чарли Маккарти и Мортимером Снердом.
В учебном лагере морских пехотинцев военной базы Кэмп-Пендлтон спела на стадионе под открытым небом песенку "Сделай-ка это еще раз", чем привела публику в неистовство. Мэрилин интонировала и двигалась так чувственно, что было совершенно очевидно, к чему именно она призывает почти десять тысяч разгоряченных молодых людей. А она еще и подзадоривала их: "Не понимаю, ребята, почему вы сходите с ума по девушкам в кофточках в облипку? Зачем свистите нам вслед? Отними у нас эти кофточки — и что останется?!"
Она весело сознавалась журналистам, что не носит под платьем "ничего, ну совсем ничего", никаких там сковывающих движения трусиков-лифчиков-корсетов, — она хочет чувствовать себя свободной!
В начале 50-х, еще до того как хиппи устроили в США и Западной Европе грандиозную сексуальную революцию, такое признание было шокирующим. А короткие обтягивающие юбочки, джемперы и платья, в которых повсюду щеголяла Мэрилин, наглядно подтверждали, что под одеждой у актрисы действительно нет ничего, кроме нее самой.
В августе проходил парад в честь выборов "Мисс Америки". Мэрилин возглавляла его в наряде из черной развевающейся ткани, декольтированном до пояса. "Как люди на меня глазели! — восклицала она чуть позже с деланой наивностью. — Надо же, как всем понравился мой значок церемониймейстера!" Фотографы искали точки повыше, чтобы заглянуть посредством объектива к актрисе в декольте. Когда снимки появились в печати, моралисты переполошились. Мэрилин отвечала им спокойно: платье, дескать, было скроено в расчете на уровень высоты человеческого глаза, а то, что какие-то охальники полезут со своими камерами на балконы, она предусмотреть не могла.
Дональд Спото резюмирует: "Итак, в 1952 году Мэрилин впервые возбудила интерес мировой общественности. Началось это со снимков в календаре, продолжилось известием о ее матери и завершалось связью с Джо; существенную роль сыграло и то, что на экранах почти тогда же появился не один, а целых пять ее кинофильмов ("Ночная схватка" в июне, "Мы не женаты" и "Входите без стука" — в июле, "Обезьяньи проделки" и "О.Генри: полный комплект" соответственно в сентябре и октябре)".
Расскажем вкратце о картинах, о которых идет речь.
Уже упоминавшаяся "Ночная схватка" известного режиссера Фрица Ланга и "Входите без стука" Роя Уорда Бейкера — драмы в жанре нуар. В первой Монро сыграла роль второго плана — девушку-простушку, подружку брата героини. А вот во второй сама стала героиней. Ее Нелл Форбс — душевнобольная молодая женщина, и эта роль для Мэрилин, с ее неустойчивой психикой, вечными страхами и тревогами, периодическими нервными срывами, вероятно, имела особое, личное значение.
"Мы не женаты!" и "Обезьяньи проделки" — "проходные" комедии из числа тех, которые так часто выпадали на долю Монро; два из множества фильмов, примечательных лишь ее участием.
"О. Генри: полный комплект" (в российском переводе — "Вождь краснокожих и другие") — киноальманах по рассказам американского классика, пять экранизаций, поставленных различными режиссерами. В этой интересной ленте, где закадровый текст читал писатель Джон Стейнбек, Мэрилин досталась крошечная роль проститутки в эпизоде "Фараон и хорал".
В 1952 году Мэрилин Монро снялась еще в одном фильме, вышедшем на экраны в 1953-м. "Ниагара" — "жестокая" мелодрама, в которой Монро предстает коварной изменницей, затевающей вместе со своим любовником убийство мужа, полубезумного ветерана корейской войны.
"Это не слишком хороший фильм, но он неотразимо безвкусен и противен… это единственное кино, в котором излучается вульгарный, сомнительный потенциал соблазнительной, инфантильной порочности Мэрилин Монро", — писал еженедельник "The New Yorker". "Водопад и мисс Монро были показаны со всех возможных ракурсов. Больше нечего желать", — ехидничал, отдавая должное красоте актрисы, критик из газеты "The New York Times".
Джо Ди Маджио беспокоили не только "непристойные" выходки Мэрилин, но и стремительный взлет ее карьеры. Однажды он уже был женат на актрисе — и ничем хорошим это не кончилось. К тому же Джо был ревнив как истинный сицилиец. Ему не нравилось даже то, что перед матчами "Янки", которые он теперь комментировал в телетрансляциях, Мэрилин болтала с игроками, и эти привлекательные стройные юноши чересчур уж засматривались на нее. Как же он должен был реагировать, когда женщина, которую он уже считал своей невестой, вдруг стала объектом вожделения всех американцев мужского пола?
"Этот мужчина послан тебе за грехи", — язвительно говорила младшей подруге Наташа Лайтес. Джо вырос в католической семье со строгим патриархальным укладом, у его родителей было девять детей. Его мать, бабушки, сестры, жены братьев, тетки, племянницы сидели дома, стряпали, убирали, шили, обхаживали мужей и отпрысков. Такой порядок, по мнению Ди Маджио, был естественным, и ему полагалось оставаться нерушимым.
В июле 1952 года Джо познакомил Мэрилин со своими многочисленными родственниками. На семейном обеде он вел себя так, что всем стало ясно: его намерения насчет этой красивой блондинки как нельзя более серьезны.
Вскоре он сказал Мэрилин, что хотел бы, чтобы она ушла из кино. "Выйдет так, словно мы оба бросили играть".
Мэрилин вспоминала: "Мне не хотелось отказаться от карьеры, а Джо больше всего желал именно этого. Он хотел, чтобы я была красивой экс-актрисой, как он был великим экс-игроком. Нам предстояло вместе двигаться в направлении заходящего солнца. Но я еще не была готова к такому путешествию. Ради Бога, ведь мне еще не исполнилось тогда и тридцати!"
Тем не менее Мэрилин двигалась к браку с Ди Маджио. По сути, над ней нависла та же угроза, что и в юности, в навязанном ей браке с Джимом Догерти. Но Джо она, в отличие от Джима, любила. И, можно предположить, его собственнические замашки, вопреки своим устремлениям, любила тоже. Жажда независимости боролась в ней с желанием всецело принадлежать своему мужчине. Не считая отношения к ее работе, Ди Маджио был практически идеальным "эрзац-отцом".
Однако иные почитатели Монро верят, что осенью 1952-го она едва не свернула с пути.
Автор книги "Жизнь и загадочная смерть Мэрилин Монро" Роберт Слэтцер уверял, что в течение долгих лет был близким другом актрисы и в течение двух суток — ее вторым мужем. Познакомились Боб и Мэрилин, но данной версии, еще в 1946 году.
