Рафаил Нудельман - Прогулки с Билией
Что возражает на это Элиор? Она отмечает как главную странность, что существование такой сплоченной группы с ее необычными идеалами свободы, равенства, общинной жизни, суровой набожности и аскетизма не отмечено ни одним автором тех столетий, которые предшествовали Иудейской войне, когда эта группа наверняка уже должна была складываться (говорил же Плиний о «многих поколениях»). Не отмечено оно и ни одним автором I века н. э., когда ессейская община, по словам Филона и Плиния, уже насчитывала тысячи человек. С другой стороны, в описаниях всех трех перечисленных авторов есть ряд неправдоподобных деталей — например, «монастырский» образ жизни, известный тогда в Египте, но совершенно не свойственный Палестине, фантастическое для тех времен долголетие, нарушение заповеди «плодиться и размножаться», отказ от владения рабами и от применения оружия, невозможность размещения такого количества людей в небольшом оазисе Эйн-Геди и так далее. Все эти большие и мелкие сомнения и противоречия исчезают, если принять, что Филон в своем пространном очерке действительно описал не реальных «ессеев», а некую утопическую религиозную общину, какой она могла бы выглядеть, если бы воплотила в жизнь идеалы стоиков. А Плиний и Иосиф Флавий, зачарованные этим идеалом «святой общины», добавили к ее описанию детали, которые соответствовали их собственным стремлениям и представлениям.
Означает ли этот вывод, будто Элиор принимает гипотезу Голба, что Кумранские рукописи — это библиотека беглецов из Иерусалима? Нет, и по той же причине, по какой гипотезу Голба долгие годы не принимал кумрановедческий истеблишмент: она говорит, что эта гипотеза игнорирует важнейший факт — загадочное, необъяснимое отличие содержания значительной части свитков Мертвого моря от литературы саддукеев и фарисеев. Игнорирует она и второй, не менее важный факт — при всем своем внешнем различии эти странные свитки обнаруживают явное внутреннее единство, которое неопровержимо указывает, что все они, скорее всего, являются творениями одной или нескольких идейно близких религиозных групп. Как-то не укладываются эти два факта в голбовскую схему пестрой, многообразной «Иерусалимской библиотеки». Заметим, однако, что они не укладываются на первый взгляд и в гипотезу самой Элиор. Если не было ессеев, а была литература, отличная и от литературы саддукеев, и от литературы фарисеев, то кто же был ее автором? Но Элиор как раз и вела нас к этому вопросу, потому что у нее давно уже есть на него ответ — своя оригинальная гипотеза, совершенно по-новому объясняющая, кто написал загадочные свитки Мертвого моря.
Глава третья. Революция фарисеев
Прежде чем излагать гипотезу профессора Элиор, напомним основной факт: почти 30 процентов всех древних рукописей II века до н. э. — I века н. э., найденных в Кумране, составляют тексты явно «сектантского» содержания, излагающие религиозные взгляды, весьма отличные от идеологии двух главных групп тогдашнего иудаизма — саддукеев и фарисеев. Именно этот факт и дал основание большинству ученых приписать эти тексты «секте ессеев». Любой историк, который хочет опровергнуть «ессейскую теорию», как это делает Элиор, обязан объяснить, кому в таком случае принадлежат эти тексты. И, как я уже сказал, Элиор такое объяснение предлагает. Согласно ее гипотезе (частично повторяющей давнюю гипотезу Л. Шиффмана), это документы особой группы — саддукеев-еретиков, отколовшейся от основной массы своих собратьев. В ходе идейной борьбы со своими прежними единомышленниками эта группа, говорит Элиор, постепенно сдвигалась в сторону все более жесткого, даже ожесточенного обособления, а ее фанатичная вера в свою правоту находила выражение в мистически-мессианских видениях некой «последней и решительной» схватки сил света и тьмы (в которой они, разумеется, представляли собой сторону «сынов света»). Но надо заметить, что эта борьба внутри саддукейства развертывалась на фоне более широкого и давнего противоборства основной массы саддукеев со все усиливавшейся группой фарисеев. А это главное противоборство, по теории Элиор, завершилось (вскоре после падения второго Храма, то есть после 70 года н. э.) победоносной «революцией фарисеев», которая привела к торжеству нынешнего, так называемого талмудического иудаизма (в противовес иудаизму библейскому) и к полному уходу саддукеев (как храмовых, так и «отколовшихся») с исторической сцены.
Прежде чем излагать эту теорию, стоит хотя бы вкратце напомнить некоторые исторические детали. Историки знают о саддукеях лишь со слов их противников — из раввинистической литературы более позднего времени. Судя по этим данным, саддукеи вели свою родословную от первосвященника первого Храма по имени Садок, который помазал Соломона на царство. Преемники Садока, иногда именовавшие себя садокитами, оставались первосвященниками и во втором Храме, построенном Эзрой (Ездрой) после возвращения евреев из вавилонского плена. Однако еврейское царство не было восстановлено и после возвращения из плена, так что второй Храм был построен под эгидой чуждой иудаизму власти, и потому его легитимность, а также авторитет его священников-садокитов многими оспаривались.
Эти споры о религиозной чистоте уже тогда породили раскол в обществе и привели к появлению первых «отколовшихся», которые и стали называться фарисеями (впрочем, кое-кто возводит это название к слову «перушим», то есть «комментарий», что тоже возможно, поскольку эта секта в основном состояла из знатоков Торы, толковавших ее в духе устной традиции; не случайно христианские Евангелия называют их «книжниками»). Споры между садокитами и фарисеями особенно обострились, когда в III веке до н. э. Палестина попала под эллинистическое владычество и царь Антиох Эпифан в ходе борьбы с иудаизмом нарочито осквернил Храм, введя туда свинью в качестве жертвы богам. Это святотатство вызвало знаменитое восстание Маккавеев, в результате которого власть Антиоха в Иудее была свергнута и там воцарилась династия Маккавеев (они же Хасмонеи). Но по мнению многих тогдашних евреев, Храм был безнадежно осквернен. Правда, садокиты утверждали, что его очистило последующее «чудо Хануки» (когда крошечный светильник, найденный в Храме после отвоевания его армией Маккавеев, горел целых восемь дней). Но поскольку после воцарения Хасмонеи стали править и в Храме, присвоив себе звание первосвященников, партия фарисеев еще более утвердилась во мнении, что Храм стал «сакрально нечистым». Они стали противопоставлять Храму авторитет синедриона (высшего религиозного собрания), в котором главенствовали еще до Хасмонеев. Напротив, саддукеи смирились с тем, что цари отняли у них первосвященничество, и примкнули к Хасмонеям. Вместе с ними они составили тогдашнюю еврейскую аристократию.
Как и многие другие аристократии Ближнего Востока, эта хасмонейско-саддукейская знать вскоре подпала под влияние эллинизма, что вызвало глубокое социальное, политическое и культурно-религиозное недовольство более традиционной еврейской массы. Фарисеи стали выразителями этого недовольства, вылившегося в открытое восстание, которое, однако, потерпело поражение, после чего вожди фарисеев были изгнаны из страны. Но затем им было позволено вернуться, и они окончательно захватили руководство синедрионом. Религиозная борьба фарисеев с саддукеями опять обострилась и в конце концов стала причиной оккупации Палестины армией римского полководца Помпея (63 год до н. э.) и ее превращения в римскую провинцию. Эта борьба шла теперь вокруг вопроса о роли Храма и храмовой службы (на первозначимости которой настаивали саддукеи), а также вокруг вопроса, надлежит ли следовать только букве Письменной Торы (как считали саддукеи) или же позволительно дополнять ее Торой Устной (которую, по мнению фарисеев, Господь дал даже раньше Торы Письменной). Саддукеи сурово требовали исполнения того, что написано в Торе, например «око за око»; фарисейский же синедрион, опираясь на устную (народную) традицию, «либерально» разрешал заменить «око» эквивалентной платой. Не менее глубокими были и чисто догматические различия: саддукеи (находясь под влиянием греческих стоиков и эпикурейцев) отрицали существование души, не признавали загробной жизни и воскресения из мертвых — всего того, что так «согревало» сердце простого верующего и что фарисеи «вычитывали» в Устной Торе.
Понятно, что столь глубокие расхождения по фундаментальным вопросам делали борьбу непримиримой, но до тех пор, пока был Храм и сохранялась царская власть, сохранялся и раздел религиозной власти: саддукеи правили в Храме, фарисеи — в синагогах и местах изучения Закона; саддукеи по-прежнему считали, что слово Божье напрямую передается людям через пророков, фарисеи утверждали, что ни у кого нет монополии на слово Божье, ибо оно познается в непрерывном изучении и толковании его людьми (а потому «весь Израиль — народ священников»). Когда же в результате еврейского восстания 66–71 годов н. э. римляне захватили Иерусалим и разрушили второй Храм, саддукеи лишились своей последней опоры, и многовековая борьба завершилась победой фарисеев.
