Средневековый мир «Игры престолов» - Ларрингтон Кэролайн

Дж. Э. Милле. «Принцы в Тауэре», 1878

И Серсея может быть – и в самом деле была – сопоставлена с немалым числом других нелюбимых народом и жестоких королев Средневековья: Алиенора Аквитанская (ок. 1122–1204); Изабелла (1295–1358), супруга Эдуарда Второго; королева Брунхильда из династии Меровингов, в конце шестого – начале седьмого века правившая территорией нынешней Северной Франции; и этот список можно продолжать. Серсея во многом обычный человек (она любит выпить и безумно ревнует к Маргери), но ее имя напоминает о волшебнице из греческого эпоса – Цирцее, которая превращала мужчин в животных, но которую удалось перехитрить Одиссею. Серсея, наша «зеленоглазая львица», тоже обладает волшебной властью над окружающими ее мужчинами. И ее инцест с Джейме отсылает к мифу о божественных золотых близнецах, двух половинках одной души, – или как сама Серсея заявляет Неду:

В результате высокая политика наполняется элементами мифа и народных сказок. Борьба за власть с Сансой, как наследницей Винтерфелла, в которой участвовали лорд Бейлиш, Болтоны и сама Санса, разыгрывается на протяжении пятого сезона. Тот, кто управляет Сансой, имеет хорошие шансы стать Хранителем Севера, но, пока она во власти Рамси и Русе, она подобна сказочной принцессе, заключенной в башне и молящейся о спасении. Но кто ее спасет? Ни Теон-Вонючка, ни Бриенна и Подрик не являются предметами мечтаний невинной – или уже не совсем невинной – девы.

Таким образом, элементы, кажущиеся историческими и реалистичными, переплетаются с традиционными и фольклорными, а сверхъестественное отражает вполне реальные проблемы.

Драконы – волшебные существа, это «плоть, порожденная огнем», но они в то же время являются опасными дестабилизирующими факторами в геополитике Известного мира. Дейенерис в самом деле не в состоянии контролировать их, и мы знаем достаточно о том, какой вред они могут причинить – от ужасных руин Харренхола до пустынь Спорных земель. Может ли Вестерос быть побежден при помощи фэнтезийного эквивалента тактического ядерного оружия? И чем тогда будут править победители? Говоря более простым языком, споры о стратегии завоевания Вестероса – через драконий террор, массивные силы Безупречных, битву за сердца и умы, в чем в особенности сомневается Джорах, – продолжаются на протяжении всего повествования.

Королева Маргарита Анжуйская. Фрагмент миниатюры. Лондон, Британская библиотека

«Старые дома примкнут к нашей королеве, стоит ей пересечь Узкое море», – утверждает Барристан Селми. «Старые дома встанут на ту сторону, которая, по их мнению, победит, как они всегда и поступали», – парирует Джорах в ходе обсуждения возможного вторжения вскоре после смерти Джоффри (4.5). И Джорах, скорее всего, прав.

Белые Ходоки и Иные – самые чуждые, ужасающие и непримиримые силы в Известном мире, – свидетельствуют об изменениях климатических условий на Крайнем Севере, о массовых переселениях людей, неспособных справиться с последствиями изменения климата на своей исторической родине. Это проблемы не только современного мира; люди эпохи Средневековья, жившие обособленно, как, например, скандинавские колонисты на юге Гренландии в пятнадцатом веке, столкнулись с тем, что даже незначительные изменения средних температур приводили к исчезновению целого жизненного уклада. Порой история Вестероса и современная политика обнаруживают неприятное сходство. «Ты сражаешься, чтобы свергнуть короля, и у тебя нет ни малейшего понятия о том, что будет после?» – спрашивает Талиса Робба Старка, пытаясь понять его точку зрения на Войну Пяти Королей (2.4). «Не лучше ли будет ответить на несправедливость милосердием, а не распинать сто шестьдесят три работорговца из Миэрина?» – спрашивает Барристан у Дейенерис. Или же, как отвечает Дэни, несправедливости следует противостоять правосудием, но чьим правосудием? (4.4). «Неужели короне внезапно более не требуется золото, войска и пшеница, которые поставляет вам мой дом?» – многозначительно спрашивает Оленна Тирелл в своем разговоре с Серсеей о заточении Лораса (5.5); какие ресурсы остаются доступны многочисленному городскому населению в быстро изменяющихся политических и климатических условиях и на какие компромиссы придется пойти, чтобы их заполучить? Все это – реальные вопросы, которые не становятся менее реальными оттого, что их поместили в вымышленный мир. И тут мы видим знакомые экономические факторы: истощение ресурсов драгоценных металлов (шахты Утеса Кастерли), финансовые трудности в результате отказа в кредите (как Железный банк справляется с дефолтом), действия местного законодательства в отношении глобальной торговли (на территории от залива Работорговцев до Волантиса), – все эти современные и реальные проблемы существуют и в Известном мире, от западных краев Вестероса до самых дальних земель Эссоса.

И в книгах, и в сериале повествование ведется с нескольких ракурсов: сложные сюжетные линии привязаны к точкам зрения определенных персонажей, и в сериале мы видим, что с ними происходит, а из книг узнаем, что они думают и чувствуют. В сериале такие внутренние психологические процессы проявляются через мимику актеров и диалоги; персонажам нужно с кем-нибудь разговаривать, чтобы выразить свои чувства. Статус Дейенерис как кхалиси, королевы и Матери Драконов, означает, что она всегда должна помнить о своем высоком положении, даже с сиром Джорахом и Барристаном ей трудно искренне и по-человечески поговорить. Персонажи, обладающие точкой зрения, обычно заслуживают понимания и сочувствия, и это не случайно: мы бы содрогнулись, увидев мир глазами молодого Джоффри. Однако нам никогда не показывают, как смотрят на мир невестеросские персонажи; мы никогда не слышим их мнений по поводу собственной культуры, и мы не разделяем их критических взглядов на Вестерос (об одном исключении речь пойдет в пятой главе). Время от времени лорд Варис, мастер над шептунами, в своих елейных речах выражает аутсайдерскую точку зрения, так как рожден он был рабом в Лисе. Однако слишком часто Варис играет в непонятную двойную игру, что лишает его слова и точку зрения нашего доверия. В итоге повсюду: в Вольных городах, среди дотракийцев или в городах залива Работорговцев – читатели и зрители оказываются, подобно Дейенерис, ограничены точкой зрения жителей Вестероса на людей из Эссоса, с которыми они сталкиваются.

Это отношение к Востоку как чему-то экзотическому и непостижимому характерно не только для западного мышления в наше время или в колониальную эпоху. Его корни уходят глубоко в прошлое, в ранние романы об Александре Македонском и его завоевании Азии, самая ранняя греческая версия которых датируется третьим веком нашей эры. «Чудеса Востока» – такое название издатели дали прозаическому тексту на старом английском, найденному вместе с поэмой «Беовульф», датированной примерно 1000 годом. Из него мы узнаем (сразу после рассказа о донестрах, племени каннибалов) о месте, где рождаются люди, которые в высоту составляют пятнадцать футов и десять – в ширину. Они обладают большими головами и ушами размером с опахало. Ночью они подкладывают под себя одно ухо, а другим прикрывают себя сверху. Их уши очень легкие, а тела белые, как молоко. А завидев кого-либо в тех землях, они подбирают свои уши и убегают так быстро и так далеко, что может показаться, будто они летят [2].

Можно предположить, что этот народ (традиционно называемый панотиями) может населять малоизученный континент Соториос вместе с амазонками, блеммиями (люди с лицами на груди), одноногими людьми и прочими получудовищами-полулюдьми. Лично мне очень хотелось бы их увидеть.