Александр Мосякин - Ограбленная Европа: Вселенский круговорот сокровищ
На начало войны — 1 сентября 1939 года — государственный золотой запас Польши (около 70 т) был размещен в двух местах: большая часть находилась в хранилищах Банка Польского, а 30 т лежали в казематах Брестской крепости, за которую в 1939 году героически сражались поляки, а в 1941-м — советские защитники цитадели. Важную роль в судьбе золота сыграл человек необычной судьбы Людомил Райский. Он был сыном участника польского восстания 1863–1864 годов, который после его разгрома эмигрировал в Оттоманскую империю, где (как и его сын) получил турецкое гражданство. В Первую мировую войну Л. Райский сначала воевал в польском легионе Пилсудского, а потом был мобилизован в турецкую армию и сражался в ее военно-воздушных частях, отличившись в битве за Галлиполи. В 1919 году Райский вернулся на родину и вступил в Войско Польское, где командовал 21-й истребительной эскадрильей, руководил Высшей школой пилотов в Ловице, а в 1927 году был назначен главой Департамента авиации. В марте 1939 года он потребовал переоснащения польских военно-воздушных сил, вступил в конфликт с министром обороны и был отправлен в отставку. Однако вскоре его услуги снова понадобились.
В первые дни войны Райскому вместе с вице-министром финансов Коцем поручили организовать закупки вооружений за границей за золото из хранилищ Банка Польского. Но немцы уже подходили к Варшаве, и золото нужно было спасать. Министр финансов Е. Квятковский предложил вывезти золотой запас самолетами компании "ЛОТ" через Вильно в Швецию. Райский категорически возразил. За один рейс транспортный "Локхид" мог вывезти лишь полторы тонны золота; для вывоза 70 т пришлось бы сделать 50 рейсов, что при господстве люфтваффе было невозможно. Тогда золото решили вывозить на восток по суше. И тут Райский узнал, что золото прячут по крепостям: 3,5 т размещены в крепости Замостье на юге Польши, а 30 т находятся в одном из фортов крепости в Бресте, где пребывает и главнокомандующий польской армией маршал Э. Смиглы-Рыдз.
Генерал Райский потребовал от командующего гарнизоном Брестской крепости генерала Клеберга немедленно организовать вывоз золота, но получил ответ, что никакой эвакуации не будет до выяснения ситуации на фронте. Тогда Райский, заручившись поддержкой министра иностранных дел Польши Ю. Бека, добился аудиенции у Смиглы-Рыдза, и маршал принял решение об эвакуации брестского золота через Румынию, поручив Беку связаться с польским посольством в Бухаресте, чтобы организовать транзитный коридор для вывоза ценного груза из Бреста поездом. Приехав на польско-румынскую границу в город Снятый, Райский узнал, что министр иностранных дел Румынии дал разрешение на транзит польского золота, но только быстро, чтобы не узнали немцы.
12 сентября в Снятый прибыл и был спрятан в лесу транспорт золота из Луцка (около 30 т, вывезенных из Банка Польского). На следующий день прибыл "золотой" поезд из Бреста. Осталось дождаться 3,5 т золота из Замостья, но транспорта долго не было. Опасаясь худшего, Райский поехал навстречу "золотой колонне" и встретил ее на пути в Снятый. Но тут выяснилось, что начальник колонны получил приказ из ставки маршала Смиглы-Рыдза: оставить 70 ящиков золота (около полутора тонн) на сумму 22,6 млн польских злотых в распоряжении Главного командования на текущие военные нужды. Золото оставили, и его судьба неизвестна, видимо оно досталось немцам. А примерно 62 т польского золота в ночь с 13 на 14 сентября 1939 года было загружено в специальный железнодорожный состав, к которому прицепили несколько пассажирских вагонов, — в них из брошенной на погибель Польши позорно бежало за границу ее руководство. Но польский золотой запас удалось спасти. Он прибыл на румынском поезде во Францию и был помещен в кладовые Банка Франции (Banque de France). Немцы всю войну искали польское золото, но не нашли. Все остальное" что имело хоть какую-то ценность, оккупанты конфисковали и вывезли.
Разгром Польши был столь чудовищным, что вызвало отторжение у самых верных сторонников Гитлера. Лучший кинодокументалист Третьего рейха Лени Рифеншталь — автор легендарных кинокартин "Триумф воли" и "Олимпия", — посетив осенью 1939 года Польшу и увидев творимые там преступления, высказала протест Геббельсу и оказалась в опале. После польской кампании окончательно порвал с Гитлером и Ялмар Шахт. При аншлюсе Австрии он руководил ликвидацией Австрийского национального банка и включением банковской системы Австрии в общегерманскую. Но с началом войны Шахт ушел в оппозицию режиму. В сентябре 1939 года он выступил против вторжения в Польшу, а потом негативно отнесся к войне с СССР, считая, что Германия проиграет войну по экономическим причинам. 30 ноября 1941 года Шахт направил Гитлеру резкое письмо с критикой его действий, и 22 января 1942 года был отправлен в отставку с поста рейхсминистра без портфеля. Со временем между Шахтом и гитлеризмом разверзлась пропасть. В заговоры против Гитлера Шахт не вступал, но контакты с заговорщиками имел. Поэтому после покушения на Гитлера 20 июля 1944 года его арестовали и содержали в нацистских концлагерях[32].
Аншлюсу Австрии, захвату Чехословакии и разгрому Польши Гитлер придавал символическое" если не мистическое" значение. По Версальскому мирному договору Германия признавала и обязывалась строго соблюдать независимость Австрии, а также полную независимость Польши и Чехословакии. И именно по этим скрепам Версальского мира Гитлер нанес свой первый удар. Подмяв под себя Австрию, Чехословакию и раздавив Польшу, Гитлер вбил три кованых гвоздя в крышку гроба ненавистного ему Версальского мира. А потом стал жестоко мстить тем, кто этот мир Германии навязал.
ГЛАВА 6
УНИЖЕННЫЕ И ОГРАБЛЕННЫЕ
Когда в мае 1940 года германские войска вторглись в страны Бенилюкса и Францию, начался второй этап разграбления Европы. Настоящим эльдорадо для гитлеровцев стали Нидерланды, где творили величайшие мастера кисти, было много богатых музеев, частных коллекций и существовал обширный антикварный рынок. Культурграбители это прекрасно знали. Поэтому, несмотря на то что с начала Второй мировой войны Королевство Нидерландов объявило о нейтралитете, оно было оккупировано немецкими войсками. А 16 мая 1940 года — через день после официальной капитуляции страны — в Гаагу прибыл штандартенфюрер СС доктор Кай Мюльман, бывший ранее полномочным представителем генерал-губернатора Франка по "учету" культурных ценностей Польши, а в 1938 году работавший агентом Геринга в Австрии. В Голландии он представлял интересы Геринга и помогал Поссе отбирать шедевры в коллекцию Гитлера. Вслед за ним в побежденное королевство хлынули толпы алчных немецких маршанов, вздувших цены на антикварном рынке так, что Борману пришлось директивно ограничить цену при покупке одного произведения искусства одной тысячью гульденов. Уже к концу 1940 года из Голландии в Германию в адрес Геринга и других высокопоставленных персон было вывезено картин на сумму более 8 млн золотых гульденов. За сокровища между нацистскими бонзами разгорались схватки.
Покупать, правда, было вовсе не обязательно. Куда эффективней был обыкновенный грабеж. На нидерландских архивах и библиотеках поживилось ведомство Розенберга, эмиссары которого захватили библиотеку II Интернационала (130 тыс. томов), библиотеки Общества имени Спинозы в Гааге и Дома Спинозы в Рийнсбурге, 200 тыс. книг, принадлежавших голландским евреям, и ряд других ценных книгохранилищ. Общая стоимость их составила 30–40 млн рейхсмарок. Только с марта 1942 по июль 1943 года оккупанты разграбили в Нидерландах 22 623 богатые квартиры и особняка, конфисковав сотни тысяч произведений искусства и книг. Для их транспортировки понадобилось 586 речных барж и 176 товарных вагонов.
Славно потрудился в Нидерландах и лейб-искусствовед фюрера Ханс Поссе, задешево прихвативший богатейшие коллекции живописи банкира Фрица Ман-геймера, братьев Ланц и, пожалуй, лучшую в мире коллекцию графики Франса Кёнигса. В Бельгии, помимо частных собраний живописи, оккупанты похитили картину Микеланджело "Мадонна Брюгге" и знаменитый Гентский алтарь братьев Ван Эйков — один из главных шедевров европейского Раннего Возрождения. А на десерт гитлеровцы захватили крупные золотые запасы (хотя не всё) Бельгии и Нидерландов — 200,8 т и 171,8 т соответственно — и несколько тонн золота в Люксембурге. Добыча была бы еще больше, если бы многие голландские и бельгийские евреи в ожидании германского вторжения не приняли меры предосторожности. Так, ювелиры-огранщики Амстердама и Антверпена в конце 1939 года переправили в США все свои запасы бриллиантов.
* * *Но ограбление Бенилюкса было лишь прелюдией к главному действу спектакля — разграблению Франции, что гитлеровцы делали с особым удовольствием, возвращая французам слова, сказанные немцам в 1919 году на Парижской конференции премьер-министром Франции Жоржем Клемансо: "Час тяжелой расплаты настал. Вы просили нас о мире. Мы склонны предоставить его вам", — но теперь на немецких условиях. В ситуации с Францией вообще было много символического. 22 июня 1940 года Гитлер подписал акт о капитуляции Франции в том самом вагоне в Компьенском лесу, в каком осенью 1918-го признала свое поражение Германия. А за ограбление Германии в начале 1920-х годов Франция сполна заплатила в начале 1940-х. Уже при первом посещении Парижа в июне 1940 года Гитлер приказал не только найти и возвратить в Германию все ценности немецкой культуры, "захваченные Францией со времен Наполеона", но и изъять из государственных музеев и частных собраний все наиболее значимые памятники искусства и старины в качестве "залога на будущих мирных переговорах". Для этих целей Гитлер направил в Париж своего специального представителя Отто Абеца — знатока французской культуры, который стал не только германским послом, но и координатором работ по конфискации культурных ценностей Франции и собственности французских евреев.
