Анатолий Вассерман - Самые интересные факты, люди и казусы современной истории, отобранные знатоками
Например, пистолет с возможностью стрельбы очередями, созданный Игорем Яковлевичем Стечкиным и принятый на армейское вооружение ещё в 1951 году, по сей день популярен именно среди спецназовцев. Патрон Бориса Владимировича Сёмина образца 1943 года развивает дозвуковую скорость пули, так что ещё в 1972 году создан удачный бесшумный вариант пистолета. Благодаря большой массе пистолета и малой мощности патрона кучность боя выше всяких похвал. А полтора кило с глушителем и прикладом — тренированному спецназовцу не помеха.
Впрочем, есть и кое-что полегче. В 2003 году принят на вооружение пистолет Василия Петровича Грязева и Аркадия Георгиевича Шипунова — тоже с пластмассовой рамкой, граммов на шестьдесят легче «Глока» под те же патроны «Парабеллум» и куда удобнее в руке. Безотказность — как у всех наших образцов оружия — непревзойдённая.
В том же 2003-м принят на вооружение ещё один российский пистолет с пластмассовой рамкой — СПС Петра Сердюкова и Игоря Беляева. Правда, он почти вдвое тяжелее ГШ-18. Так ведь и патрон у него вдвое мощнее — специально против бронежилетов. Этот пистолет создавался под маркой «Гюрза» именно для русского спецназа.
Правда, ребёнку все эти технические характеристики мало что скажу т. Куда важнее внешний вид игрушки. Так ведь оба наших новых пистолета и выглядят куда эффектнее «Глока». Причём их форму не сложнее воспроизвести, чем глоковскую — ведь все эти пистолеты рассчитаны на литьё и штамповку, а игрушки как раз по этим технологиям делаются.
Конечно, есть у бойцов отрядов специального назначения право выбирать оружие по собственному вкусу и усмотрению. Бой в многократном численном меньшинстве требует предельного напряжения сил, и важно, чтобы никакие внешние неудобства не отвлекали от дела. Ствол по руке — великое дело!
Но любой свободой надо пользоваться с разумной осмотрительностью. Что если в пистолет шальная пуля попадёт, а у соседа, как сказано в «Белом солнце пустыни», гранаты не той системы? Лучше уж вооружиться единообразно, чтобы не пришлось в разгар сражения переходить на огонь из непривычного оружия. Поэтому русского спецназовца с «Глоком» или «Кольтом» можно встретить разве что в боевиках, но никак не в реальной жизни.
Откуда же взялась столь странная игрушечная фантазия? Неужели просто оттого, что пресс-форму сделать куда дороже, чем клише для рисунка на картонной коробке. Китайские мастера могли просто экономить. Но наши пистолеты так эффектны, что китайцы вполне способны сделать и пресс-форму, чтобы разнообразить свой ассортимент.
Боюсь, дело не в китайской скупости. Мне то и дело приходится видеть сходную картину не только в игрушках, но и во вполне серьёзных делах. Едва ли не любое отечественное изделие объявляется хуже зарубежных вариантов и при каждом удобном случае заменяется ими. Даже если реальное положение дел прямо противоположное, всегда найдётся кто-то, готовый и желающий объявить наше — наихудшим.
Далеко не всегда это утверждают корысти ради. Куда чаще пламенный хулитель родного дома сам верит в сказанное. Например, потому, что объяснить неудачи куда приятнее внешними обстоятельствами, нежели личными недостатками. Насколько я могу судить, чем хуже у человека дела, тем охотнее он ругает всё и вся. А чтобы его не уличили во лжи — внушает эту ложь другим. И если другие поверят, что всё плохо — у них руки опустятся, так что всё действительно станет плохо.
Игрушка под названием «Русский спецназ» с пистолетом, которого ни у кого из русских спецназовцев заведомо не бывает — не ошибка. Это лишь одно из множества звеньев длинной цепи, которой пытаются сковать нас всех — и детей, и взрослых.
Правила и победы
Насколько я могу судить, меня в качестве политического консультанта, в качестве аналитика, в качестве журналиста знает все-таки намного меньше народу, чем в качестве участника интеллектуальных игр. Одна из этих игр — передача «Игры разума» — осталась, к сожалению, почти незамеченной. На канале НТВ она продержалась всего полгода, затем канал передал выделенное ей эфирное время под другие нужды. Сама же передача, по мнению тех, кто её смотрел, очень любопытна — прежде всего своей непредсказуемостью.
А мне она запомнилась в основном тем, что правила этих самых «Игр разума» обкатывали, в частности, на мне. И было ещё множество пробных записей с участием замечательного игрока, поэта, юмориста, математика и юриста Анатолия Рафаиловича Белкина.
Обкатывали правила прежде всего в поисках варианта, практически уравнивающего вероятность выигрыша и опытного игрока, и совершенно неопытного любителя, и гостя, пришедшего поиграть два раза — первый и последний. Ведь самое страшное для телевидения — игра «в одни ворота». Когда зрителю заранее ясно, чем дело кончится, он скорее всего не досмотрит до конца.
Создатели «Игр разума» своего добились. Посмотрел я статистику собственного участия в этих передачах — и поразился: у меня действительно оказалось поровну и побед, и поражений. Точнее, на одну победу больше, поскольку общее число игр, записанных с моим участием, было нечётным.
А вот в передаче «Брейн-ринг», к сожалению, проблему «одних ворот» не удалось в полной мере решить самими правилами игры.
Первоначально «Брейн-ринг» представлял собой финал всесоюзных чемпионатов по спортивной версии игры «Что? Где? Когда?». Сама эта спортивная версия родилась в 1989 году. Первый тур первого турнира состоялся 16 декабря. Я в нём участвовал. И ещё до этого Владимир Яковлевич Ворошилов провёл один сезон «Что? Где? Когда?» по спортивным правилам. Именно по ходу этого сезона правила окончательно отшлифованы. Но оказалось, что спортивный формат хорош для самих игроков, а стороннему зрителю смотреть неинтересно. Тогда Владимир Яковлевич придумал игру «Брейн-ринг».
Новое соревнование очень скоро оторвалось от турниров по спортивному «Что? Где? Когда?» и зажило своей собственной жизнью. Тогда выяснилось: чем больше команд в нём участвует, тем больше вероятность игры «в одни ворота». Как ни старались организаторы как-то уравнять шансы команд, у них это не очень изящно получалось.
Скажем, часто употреблялся приём «два фоба — кнопка»: задаются подряд два вопроса, на которые команды просто не имеют шансов ответить за минуту, а потом задаётся элементарный, простейший вопрос, и всё сводится к тому, кто быстрее на кнопку нажмёт.
А ведь очки за неотвеченные вопросы на «Брейн-ринге» накапливались, и три очка — это уже победа. Естественно, шансы на победу в таком случае оказываются практически равны независимо от талантов собравшихся игроков. Важен только талант кнопочника.
Но зрителям такие трюки, искусственно уравнивающие игроков, оказались малоинтересны. Даже если зритель не понимал, что используется какой-то искусственный приём, он это подсознательно чувствовал. В конце концов аудитория «Брейн-ринга» начала падать. Тогда организаторы наконец пересмотрели сам формат соревнований и перешли к турнирам по олимпийской системе. В них слабые команды отсеиваются на первых этапах, а дальше идёт более-менее равная игра. Но это решение давно назревшей проблемы уже запоздало. Отшатнувшегося зрителя привлечь гораздо сложней, чем раскрутить новую передачу даже с нуля. И «Брейн-ринг» постепенно заглох.
Правила «Игр разума» гораздо совершенней. С экрана эта передача сошла не потому, что от неё отшатнулся зритель, а потому, что по внутрителевизионным, даже внутрифирменным соображениям в тот момент представлялось вообще нежелательным раскручивать новую интеллектуальную передачу.
К сожалению, среди наших политиков и среди коммерсантов бытует мнение: зарабатывать проще на неинтеллектуальных зрителях. Потому и эфир наш всё плотнее заполняют передачи, ничего не говорящие ни уму, ни сердцу. И коммерсантам проще зарабатывать на элементарно-примитивном продукте — и материальном, и интеллектуальном. Да и политики полагают, что некомпетентного избирателя обманывать проще.
Мой личный опыт показывает ошибочность этого мнения. Опора на интеллект может принести куда больше выгод и коммерсанту, и политику. Хотя бы потому, что умные и увлечённые сторонники сами организуют продвижение того, кто сумел их объединить вокруг себя. Вспомните хотя бы популярность продукции Аррlе — она зачастую по чисто техническим показателям не лучше конкурентов, зато позиционируется как товар для творческих личностей, и такие личности сами рекламируют её по всему свету. И все победные предвыборные кампании с моим участием опирались на разум избирателей.
Увы, пока сами коммерсанты и политики во всём мире, как правило, не верят в могущество разума. А может, просто не умеют выигрывать по правилам, предусматривающим активное использование интеллекта, и воплощают в жизнь старую английскую поговорку: «Когда джентльмены не могут выиграть по правилам, джентльмены меняют правила».