Сергей Рязанцев - Танатология — наука о смерти
Переселение душ
Уже на разных этапах развития человеческого общества, одновременно с возникновением самых первых погребальных ритуалов, о которых мы рассказывали в главе X, начинают возникать представления о существовании души после смерти. Представления эти поначалу были чрезвычайно смутные. Особого мира душ, «загробного мира», как правило, не существовало. Преобладало, видимо, представление, что души умерших витают где-то вблизи места погребения или места, где протекала их земная жизнь. Поэтому у многих племен до сих пор сохранились обычаи покидать дом, хижину, землянку, где проживал умерший, считая, что душа его продолжает обитать в этом жилище. Слабые пережитки этих первобытных представлений переходят иногда и в новейшую цивилизацию: иногда дом, посещаемый призраками, оставляется на разрушение, будучи предоставлен призрачному жильцу. Свидетельство этому можно найти в многочисленных сказках, легендах, преданиях народов Европы. Первобытные же представления о том, что духи умерших держатся где-то поблизости от своих погребенных тел, пройдя через тысячелетия самых разнообразных религий и верований, до сих пор стойко держится в нашем подсознании. Именно эти бродящие духи умерших делают из кладбища в полночь место, где коченеет от ужаса современный человек, будь то убежденный атеист или христианин, твердо верующий, что душа после смерти отправляется в «царство небесное», а не блуждает вблизи своих бренных останков.
Постепенно представления о посмертном существовании становятся более оформленными и систематизированными. Верование в будущую жизнь распадается на два главных направления, оба из которых принадлежат к самой отдаленной древности и имеют глубокие корни в самых низких слоях человеческой культуры. Оба этих учения, тесно связанные между собой и даже переходящие друг в друга, одинаково распространены по всему миру и даже перешли в современное нам общество. Одно из данных направлений — это учение о переселении душ, а другое — учение о самостоятельном существовании личной души после смерти тела.
Истоки идеи реинкарнации, т. е. веры в то, что душа покойника вновь воплощается в животное, растение или новое человеческое тело следует искать уже у первобытных племен. Наиболее распространенным являлось поверье о том, что душа умершего человека оживляет собой ребенка. Североамериканские индейцы хоронили умерших детей возле дороги, чтобы их души могли перейти в проходящих мимо матерей и таким образом родиться вновь. В Северо-Западной Америке у индейцев такулли лекарь «переносил» душу от умершего, возложив руки на его грудь, а затем простирая их над головой родственника и дуя через них. Первый ребенок, рождающийся у этого преемника отлетевшей души получал имя и общественное положение покойника. На острове Ванкувер в 1860 году один юноша пользовался большим почетом у индейцев, потому что имел на бедре знак, подобный шраму от огнестрельной раны. Отсюда заключили, что какой-то вождь, умерший четыре поколения тому назад и получивший такую рану, вернулся в среду своих.
Первобытные племена обычно считали, что душа умершего предка оживляет ребенка и что в этом причина его сходства с отцом или матерью. Племена йоруба (Нигерия), приветствуя новорожденное дитя словами «Ты вернулся», ищут какие-нибудь приметы, чтобы узнать, душа которого из предков вернулась в его образе.
Верование в возрождение отошедшей души в другом человеческом образе побуждало западно-африканских негров, находившихся в рабстве вдали от родины, к самоубийству в надежде воскреснуть вновь на родине.
Одной из форм этого учения является теория темнокожих племен о появлении на земле белых. Будучи поражены их бледными лицами и почти сверхъестественным могуществом, эти племена решили, что души их покойников вернулись на землю в этой странной форме. Австралийский туземец, повешенный белыми в Мельбурне, выразил в последние минуты убеждение, что он вернется на землю белым человеком и будет иметь множество шестипенсовых монет.
Первым из белых, принятых за ожившего покойника, был Уильям Бёкли, беглый ссыльный, много лет проживший среди аборигенов Австралии. Последние нашли в нем какое-то сходство с одним из недавно умерших соплеменников и решили, что это он и есть; а затем эта идея распространилась и на других белых.
Так как первобытные племена не проводили определенной черты между душами людей и животных, то без затруднения допускался переход человеческих душ в тела низших животных. Известный английский этнограф XIX века Эдуард Бернетт Тайлор (1832–1917) оставил свидетельство, что индейские племена Северо-Западной Америки верили, что души умерших переходят в медведей. Путешественники слышали, как одно племя умоляло пощадить жизнь старой седой медведицы со сморщенной мордой, потому что видело в последней восприемницу души какой-то прабабушки, имевшей сходство с этим животным. У эскимосов этнограф видел вдову, которая питалась исключительно птицами и не хотела дотронуться до моржового мяса, потому что колдун уверил ее, что душа ее покойного мужа переселилась в моржа.
В Мексике тласкаланы полагали, что после смерти души благородных будут жить в великолепных певчих птицах, тогда как души плебеев перейдут в ласок, жуков и тому подобные существа. В Африке племя марави верило, что души злых превращаются в шакалов, а души добрых — в змей.
В мифах разных народов мира превращение в камень считалось тяжелейшим наказанием, так как в этом случае душа оставалась там навсегда. В фольклоре подобная метаморфоза не имеет принципиального отличия от прочих воплощений души. Смерть оказывается здесь преодоленной с помощью волшебного средства или «живой воды».
На более высоких ступенях культуры учение о вторичном воплощении душ выступало уже в своем полном и многостороннем развитии. Идея «переселения душ» (метемпсихозы) вошла, как известно, в некоторые сложные религиозно-философские системы, особенно в Индии, где она составила один из основных догматов брахманизма-индуизма и легла в основу буддистского учения. Та же идея была усвоена в античном мире пифагорейцами, позже манихеями. Она сохранилась в некоторых мусульманских сектах, особенно у исмаилитов.
Согласно философии индусов, последовательные рождения должны нести на себе влияние результатов прошедшей жизни и служить подготовкой к последующей. Грешные души проходят через различные тела, и мир, в котором они несут заслуженную кару за свои грехи во время прежних существовании, представляет собой колоссальное чистилище, и сама жизнь — не что иное, как долгий и трудный путь развития зла в добро. Души, обладающие добрыми качествами, приобретают божественную природу, тогда как души, которые управляются только своими страстями, принимают вновь человеческий образ, и, наконец, души, погруженные во мрак зла, понижаются до степени животных. Ряд переселений души идет в нисходящем порядке от богов и святых, через ряды высших аскетов, брахманов, нимф, царей и министров к актерам, пьяницам, птицам, мошенникам, слонам, лошадям, варварам, диким зверям, змеям, червям, насекомым и неодушевленным предметам.
Хотя отношение между преступлением в одной жизни и наказанием в другой по большей части темно, в кодексе искупительного странствования душ можно, однако, усмотреть стремление к соответствию между грехом и возмездием, а также намерение наказать грешника его же собственным грехом. Так, человек, воровавший пищу, будет страдать от несварения желудка, клеветник будет иметь гнилое дыхание, конокрад будет хромать. Жестокие люди сделаются кровожадными животными, ворующие хлеб и мясо превратятся в крыс и коршунов.
Возникшее в VI–V веках до н. э. учение буддизма, отделившееся от древнеиндийского брахманизма, не стало опровергать учение о переселении душ. Однако буддизм внес в учение брахманизма существенные изменения. Если брахманы утверждали, что путем различных обрядов, жертв и заклинаний можно достичь «хороших перерождений», то буддизм объявил все виды перевоплощения неизбежным несчастьем и злом. Поэтому высшей целью должно быть полное прекращение перерождений и достижение нирваны (небытия).
Буддизм воспринял у брахманизма «закон возмездия» (карму), но дал ему новое содержание. Карма буддизма — это сумма всех поступков и помыслов существа во всех его предыдущих перерождениях. Хотя все в данной жизни человека определено его кармой, он имеет известную свободу выбора в своих поступках, помыслах, словах, действиях. Человек сам создает свою судьбу, форму каждого своего нового перерождения… Дело вовсе не в жертвах, обрядах и запретах, чему уделялось основное внимание в брахманизме, а в поведении самого человека. Именно его поступки и мысли в данной жизни определяют его дальнейшую карму, форму его нового «перевоплощения».
