Светлана Чойжинимаева - Болезни больших людей, или Что такое слизь?
Основным принципом тибетской медицины является предупреждение болезни, предотвращение ее развития.
Немощность и болезни не возникают сами собой и на пустом месте, а являются следствием неправильного питания и образа жизни на протяжении всей жизни. Если, предвидя это, смолоду вести себя в согласии с разумом и собственной природой, заботиться о здоровье и избегать страстей, то наградой за это будет долгая и полноценная жизнь, душевная, умственная и физическая активность даже в самые преклонные годы.
Как сказано в «Чжуд-Ши»: «У здоровых людей состояние дош неизменное, они живут долго, не ведая страданий болезней». В одну из поездок по Индии мне довелось побывать в приюте для пожилых в тибетской колонии на юге страны. Приют представлял собой огороженное невысоким забором пространство с приземистыми постройками и большим двором с молельней. Всюду были идеальная чистота и порядок. Целью приезда нашей группы была благотворительная миссия, и в ожидании встречи с руководством мы остановились во дворе. Время близилось к вечеру, и мимо нас, направляясь на ужин, прошел сначала один человек – с румянцем на щеках и блестящими глазами, он не выглядел ни утомленным, ни старым, и в первый момент я приняла его за кого-то из администрации; затем быстрыми шагами прошли две пожилые женщины, и вот уже вся дорожка наполнилась обитателями приюта. Я смотрела на них и удивлялась тому, какими веселыми, бодрыми и здоровыми они выглядят, этих людей невозможно было назвать не только немощными, но даже престарелыми. После ужина, который был очень скромным, люди перешли в молельню и, рассевшись на мраморном полу, приступили к молитве. Зазвучало прекрасное, чистое пение молодых голосов, и мелодия была настолько красивой, что мне захотелось непременно иметь эту запись. На мой вопрос сопровождавшие ответили с удивлением: «Купить кассету? Запись? О нет, что вы! Это поют они». Я не могла поверить: неужели эти чистые, звучные молодые голоса принадлежали пожилым людям? Нас пригласили войти и представили собравшимся: кто мы, откуда. Нас приняли с искренним радушием. Эти люди вели себя просто и естественно, при этом от них исходили неподдельная доброжелательность и живой интерес. Когда мы вышли во двор, они обступили нас и наперебой стали расспрашивать и рассказывать о себе. Нам захотелось посетить больных, которые не могли присутствовать на ужине и молитве потому, что не вставали. Таких оказалось всего четверо. Одна из них – женщина в возрасте 115 лет. Мы вошли в ее крошечную келью, где стояли кровать, маленький столик и божница для совершения молитв. У женщины болели суставы, и поэтому она не вставала с постели, но при этом сохраняла удивительную для ее возраста бодрость духа. На мой вопрос, где находятся тяжелые больные, мне ответили, что таких нет. Из двухсот обитателей приюта не было ни одного человека с онкологическим или каким-нибудь столь же серьезным заболеванием. Ни лазарета, ни медсестер, ни сиделок в приюте не было отчасти в силу крайней бедности колонии, а отчасти в силу ненужности: с такой сердечностью и теплотой эти люди заботились друг о друге. Поразительно, что эти нищие люди в чужой стране – у них нет ни родины, ни флага: история и судьба отняли у них все – были сильны духом и бодры, они продолжали жить и радоваться каждому дню, общению друг с другом, они смеялись, веселились, пели, порой вели себя как озорные дети – и во всем этом была полнота жизни. Увидев во дворе похоронный катафалк, я вздрогнула. Этот катафалк стоял на глазах у всех как воплощенное напоминание о смерти, а эти люди жили и радовались, словно бы не замечая его. Смерть была для них не более чем переход в иное бытие и нисколько их не страшила, а здесь и сейчас они продолжали жить, даже лишенные своей родины, вдали от нагорий Тибета; на юге полуострова Индостан они оставались самими собой, и жизнь продолжалась. Покидая приют, мы не могли сдержать слез, рожденных удивительным, светлым чувством и необыкновенным душевным подъемом. И теперь, по прошествии времени, когда я вспоминаю этот светлый дом божьих людей, тот же душевный подъем охватывает меня снова.
На Востоке говорят, что счастье состоит из трех драгоценностей: здоровья, богатства (материального и духовного) и любви. Если три этих начала есть, человек счастлив в любом возрасте. Есть и другая сторона жизни, то, что нас всех страшит.
О ней рассказывает история из жизни Будды. Будучи принцем, Будда жил во дворце и был огражден от внешнего мира, чтобы ничто не могло огорчить его. Так он жил беззаботно и радостно, приятно проводя время, пока однажды не вышел за пределы дворца. И в тот день, когда он впервые оказался на улице, четыре картины потрясли его: он увидел нищего, затем он увидел больного, затем он увидел старика и наконец он увидел умершего. Эти четыре явления – нищета, болезнь, старость и смерть – и есть то, чего страшится любой человек.
Первое, чего он хочет, не быть нищим, а между тем невежество делает его нищим духовно.
Второе – не видеть рядом болезнь и самому не болеть. Никто по доброй воле не хочет болеть, но при этом человек добровольно и по неведению делает себя больным, ведя неправильный образ жизни и неправильно питаясь.
Остальных двух участей – старости и смерти не сможет избежать никто. Но какой будет старость, зависит прежде всего от самого человека. Народная мудрость гласит: «До сорока лет человек такой, каким его создал Бог, а после сорока такой, каким сделал себя сам». Хотя никому из людей еще не удалось избежать ни смерти, ни старости, здоровье сохранить в наших силах. И для этого не нужно делать ничего особенного и уж тем более ничего противоестественного или сверхъестественного, а, напротив, надо следовать своей природе и органическому началу жизни.
Я всегда восхищаюсь людьми, которые, дожив до преклонных лет, сохраняют молодость души и физическую красоту, к этому добавляется накопленная с годами мудрость. Одним из таких людей был мой пациент Александр Федорович.
Среднего роста, плотный, крепкого телосложения, с красноватым лицом, он являл собой типичный образец конституции Желчь. При этом в свои 84 года он выглядел на двадцать лет моложе: прямая осанка, подтянутая фигура, открытое и честное лицо. Участник парада на Красной площади в честь 60-летия Победы, он всю войну был летчиком-истребителем, а после войны остался служить в армии. Всю жизнь он следовал трем основным правилам, которые определил для себя сам: ответственность – в семье и на работе, в дружбе и перед начальством, перед детьми и женой; дисциплина во всех отношениях; высокий профессионализм. Когда человек чувствует ответственность за то, чтобы в будущем не стать никому обузой, он в большей степени возлагает заботу о своем здоровье на себя, нежели на врача. «Безнравственный человек равнодушен к здоровью», – как-то отметил наш выдающийся современник И. Д. Кобзон в интервью нашей газете «Вестник Тибетской Медицины “Наран”». Александр Федорович ничего не знал о тибетской медицине, но, твердо следуя своим принципам, прожил жизнь благородно и ярко, благодаря своему разуму и высокой сознательности не позволил себе заболеть ни гипертонией, ни гепатитом. На него было приятно смотреть, в нем все было по-мужски прекрасно: и внешность человека, который честно прожил свою жизнь, и его мысли, и чувство долга перед семьей и Родиной. Когда общаешься с такими людьми, поднимается настроение. Единственной проблемой со здоровьем, которая и привела его в клинику «Наран», была желчно-каменная болезнь. УЗИ показало наличие в желчном пузыре камней. «Не хочется делать операцию в 84 года, – признался он. – Помогите мне, пожалуйста, доктор. Я не хочу, чтобы у меня где-нибудь случился приступ и я оказался в больнице». Он смотрел мне в глаза с надеждой и доверием, и я чувствовала, сколько в нем оптимизма. Когда человек готов и исполнен желания лечиться, когда он настроен на позитивную волну, работа врачу доставляет истинную радость и удовольствие, а болезнь отступает.
Если людей конституции Желчь отличают решительность, упорство, волевые качества, то люди конституции Ветер более подвижные, живые, эмоциональные. Им свойственны коммуникабельность, компанейство, общительность. Они отдают другим свою энергию и просто не могут жить иначе.
Один из примеров – моя добрая знакомая Ирина Ивановна. Имея конституцию Ветер, она всегда была миниатюрной. Во время войны эта хрупкая девушка, медик по образованию, выносила с поля боя по 20–30 раненых солдат, под обстрелом, без отдыха. С фронта у нее остались чувство локтя, верность боевому братству, человечность и высокая ответственность перед людьми. И теперь, в 93 года, что бы ни случилось, она всегда впереди всех: запланировано ли мероприятие в совете ветеранов, предстоит ли коллективное событие, она первой начинает обзванивать всех, помогать, беспокоиться, переживая за общее дело как за свое и за жизнь других больше, чем за свою собственную. Участница парада на Красной площади, она шагала в одном строю с Александром Федоровичем и другими ветеранами. Всю жизнь работая и выполняя огромную общественную работу, она никогда особо ничем не болела. Вот только с возрастом, как и у многих людей конституции Ветер, у нее появились боли в пояснице. Однажды случился ишемический инсульт (динамическое нарушение мозгового кровообращения), который, к счастью, не имел серьезных последствий. После этого Ирина Ивановна стала более внимательно относиться к себе, беспокоясь не столько за себя, сколько за то, чтобы как можно дольше иметь возможность помогать другим и успеть еще больше сделать в своей жизни. Она стала давать себе отдых днем: приляжет – и не спит даже, а полежит полчаса, передохнет и снова бодрая, полная сил, на ногах, снова активна и полна энергии. Всю жизнь ее девизом было: «Надо – значит надо». В ее обиходе отсутствуют такие слова, как «нет», «не хочу», «не буду», «никогда». Надо – значит она поедет, пойдет, договорится, сделает. «Как же я могу сказать “нет”, если есть слово “да”? – говорит она. – Если сказать “нет”, то потом обязательно будет плохо». Когда человек позитивно настроен, ему хватает на все и сил, и времени. Трудно подсчитать, сколько лекций она прочитала о войне, сколько встреч провела в школах и со студентами. И все ей кажется, что сделано недостаточно. Сохранив живой интерес к жизни, ко всему происходящему в ней, она живет не прошлым, а настоящим, горячо и искренне болеет за судьбу Родины, заботясь о том, чтобы сделать жизнь других людей лучше. Ей каждый день звонят, спрашивают: «Какие у вас планы на ближайшее время? Куда едете, с кем встречаетесь?» Она всегда в курсе всех общественных событий, забот и обстоятельств жизни подруг и друзей, за всех хлопочет, всем помогает. Она пережила революцию, коллективизацию, сталинские репрессии, войну, послевоенное восстановление страны, эпоху хрущевской оттепели, Брежнева и перестройку. Все было на ее глазах. Воспитанная на идеалах коммунизма, она нередко критично относилась к политике партии, не создавая для себя кумиров из ее лидеров. И в преклонные годы она осталась в стороне от массового прихода в религию. Независимый и пытливый ум никогда не позволял ей слепо восхищаться или слепо верить, и сегодня, как и всегда, она имеет на все свой собственный взгляд и свои собственные суждения.
