Севастиан Кнейпп - Мое водолечение
Мне было около 21 года, когда я с путевой книжкой в кармане покинул родину. В книжке было написано, что я — ткацкий подмастерье; но в сердце у меня было написано иначе, еще с самых детских лет. В безызвестности, с страстной тоской мечтал я об осуществлении своего идеала и ждал своего отъезда — я желал сделаться священником. Итак, я ушел не для того, чтобы дальше иметь свой ткацкий станок, а чтобы отыскать кого-нибудь, кто бы помог мне учится. Во мне принял участие прелат Матиас Меркле (+ 1881), бывший тогда капелланом в Грёненбахе, и два года давал мне частные уроки с таким усердием, что я за это время был подготовлен и мог быть принят в гимназию. Труд был не легким и, как казалось, напрасный. После 5 лет всяких лишений и напряженного труда я был разбит телесно и душевно. Раз отец приехал, чтобы увезти меня из города и у меня до сих пор еще звучат в ушах слова моего квартирного хозяина: «послушайте, господин ткач. На этот раз вы увозите своего сына в последний раз». И не он один так думал. Знаменитый в то время военный врач, большой филантроп и великодушный утешитель бедных больных посетил меня в предпоследний год моего пребывания в гимназии —90 раз; в последний год — более 100 раз; но моя все прогрессирующая хилость побеждала его познания и готовую на всякие жертвы любовь к ближнему. Я сам потерял надежду на выздоровление и с тихой покорностью ждал конца.
Для развлечения я часто с удовольствием перелистывал книги. Случай (я пользуюсь этим общеупотребительным, но ничего не значащим словом, потому что случая — нет) подсунул мне под руки незначительную книжку, где речь шла о водолечении. Я ее перелистывал; там были написаны невероятные на взгляд вещи; в конце мне блеснула вдруг мысль: «да ведь здесь описано твое собственное состояние»! Я начал перелистывать дальше. Действительно, оно было похоже, подходило, как две капли воды. Что за радость, что за утешение! Новые надежды оживили мое вялое, слабое тело, и еще более слабый дух. Книжка эта сначала была соломинкой, за которую ухватился утопающий; потом она сделалась опорой для больного; теперь, наконец, она является мне спасением, посланным милосердным Провидением в минуту крайней опасности.
Книжка, в которой трактовалось о силе свежей воды, написана была одним врачом; само применение было большей частью очень сурово и строго. Я попробовал 3 месяца, потом полгода; заметного улучшения не было; но не было и ухудшения. Это придало мне бодрости. Наступила зима 1849 г., я был в Диллингене. 2–3 раза в неделю я выбирал уединенные места и купался несколько минут в Дунае. Быстро я подходил к месту купанья, еще быстрее шел домой в теплую комнату. Эти холодные ванны никогда не вредили, но пользы приносили, как я думал, мало. В 1850 году переехал я в Мюнхен. Там встретился я с одним бедным студентом, которому было еще хуже, чем мне; по мнению врача того заведения, где он был, ему жить оставалось очень недолго. Теперь у меня был товарищ. Я его посвятил в тайну моей книжки, и мы вместе пробовали и практиковали наперерыв друг с другом. Теперь этот господин еще жив. Я сам крепнул все более и более, сделался священником и отправляю св. Службу уже более 38 лет. Друзья мои, льстя мне, говорят, что они удивляются силе моего голоса и моей телесной крепости, при моем 70-летнем возрасте. Вода сделалась и осталась моим верным другом; неужто можно на меня пенять за то, что и я остался ей навсегда верен.
Кто сам терпел нужду и несчастье, тот умеет сочувствовать нужде и несчастью.
Не все больные несчастны в одинаковой степени. Кто обладает средствами и путями к излечению, тот легко может примириться c кратковременным страданием. Таких больных я сам отсылал сотнями и тысячами обратно. В нашей помощи нуждается больше всего тот бедняк, который, сам нищий и оставленный, обречен врачами и лишен помощи и лекарств… Всю массу таких людей я причисляю к своим друзьям; и таких бедных или обедневших больных я никогда не отсылал от себя. Мне всегда казалось, да и теперь кажется жестоким, бессовестным и неблагодарным — запирать пред такими несчастными двери, отказывать им в том источнике помощи, который принес мне самому исцеление и спасение.
Громадное количество больных, еще большее разнообразие всевозможных болезней побудили меня стараться обогатится опытностью в этом деле усовершенствовать методы водолечения.
Своему первому советнику — вышеупомянутой книжке— за ее советы я приношу мою сердечную благодарность. Но скоро уже я понял, что многие способы применения слишком сильно действуют на человеческий организм, устрашают своей суровостью. Водолечение называли прежде «лошадиным лечением», да и теперь еще называют многие, которые, совсем не изучив или не изучив основательно этого дела, бранят без разбора все, касающееся лечения водой, — шарлатанством, невежеством и т. п. Я, впрочем, охотно допускаю, что некоторые, еще малоизвестные и неисследованные, способы врачевания водою подходят более к одаренному крепкими мускулами и костями коню, чем к слабому творению — человеку, обладающему нежными покровами и сильно развитыми нервами.
В биографии знаменитого «Pater Ravignan S. I.» есть следующее место: «болезнь его, страдание горла, от напряжения (патер был знаменитый проповедник, отправлявший свой долг в Лондоне, Париже и других больших городах с чисто апостольским рвением) ухудшалась и скоро перешла в хроническую… Дыхательное горло представляло почти одну сплошную рану. Голос почти не был слышен — словом, орган его был как бы истощен».
Целых два года (1846–1848) он, больной, страждущий, должен был провести в бездействии. Лечение в различных местах, перемена воздуха, юг — все оставалось без желанного результата. В июне 1848 г. патер Ravignan остановился у доктора К.R… на его даче, в одной долине, около Б. Однажды, после мессы, в час, когда собрались вместе все обитатели дачи, доктор с озабоченным лицом объявил собравшимся, что патер Ravignan не явится к завтраку, так как чувствует себя хуже. С этими словами он и сам ушел и подошел к больному и сказал ему: «встаньте и следуйте за мной». «Куда же вы меня ведёте?» спросил тот. — «Я хочу вас бросить в воду». — «В воду,» спросил Ravignan, «при лихорадке, при кашле? Ну, что ж, делать нечего, я в вашей власти и должен вам повиноваться». Дело шло о быстрой, внезапной ванне (Sturzdad), очень сильном, но действительном средстве, как говорит биограф. Результат был удивительный. Уже к обеду доктор с триумфом привел больного, который себя очень хорошо чувствовал, и, утром еще немой, он вечером рассказывал историю своего исцеления».
Это я и сам считаю чем-то вроде «лошадиного лечения», и, несмотря на его успех, никогда сам не применял, и никому не советовал бы пробовать.
Здесь я должен оговорится, что я согласен далеко не со всеми способами лечения водою в наших водолечебницах, некоторые же прямо не одобряю. Многие кажутся мне слишком сильными и, если можно так выразиться, слишком односторонними. Часто лечение ведется по одному и тому же способу, не взирая на различие между пациентами, их большую или меньшую слабость, более или менее укоренившуюся болезнь, различные степени ее разрушительного действия, последствий и т. д. Здесь-то, в применении разнообразнейших способов лечения, в приложении одного и того же способа отдельно к каждому пациенту, и должен высказаться знающий свое дело. Ко мне являлись из различных водолечебниц больные с подобными жалобами: «Это невозможно выдержать, я совершенно обессилен». Этого не должно быть. Один здоровый мужчина рассказал мне, что он испортил себе здоровье умыванием. — Я каждый день, последовал ответ, держал ¼ часа голову под колодезной трубой, и вода была холодна как лед. Удивительно было бы, если бы подобный смельчак не заболел серьезно. А между тем, сколько людей, которые, по-видимому, должны были бы уметь применять водолечение, действовали еще безумнее, и тем отвратили навсегда многих пациентов от этого спасительного средства. Многочисленные примеры могу я привести в подтверждение своего мнения.
Я предостерегаю от всякого слишком сильного слишком частого применения воды. Польза, ожидаемая от лечения, превращается во вред, надежда и доверие пациента превращаются в страх и ужас.
30 лет я исследовал и изучал всякое отдельное применение на самом себе. Три раза — сознаюсь в этом открыто — я был вынужден изменять свою систему водолечения. По теперешнему моему твердому убеждению, основанному на 17-летней практике, на многочисленных излечениях, только тот может принят воду с надлежащим действием, с вернейшими результатами, кто умеет пользоваться ею в простейшей и невиннейшей форме.
В первой части моей книги указано, в каком виде вода целебна, а в третьей указаны отдельные болезни. Во второй части (читайте особое введение к ней) я собрал, особенно для поселян, некоторые средства для домашней аптеки, которые служат внутри организма для той же цели, что и применение воды: для растворения, выделения и укрепления.
