Причина твоей болезни. О чем вам не расскажут врачи - Евдокименко Павел Валерьевич

История болезни

На приеме Виктор, 45 лет. Работает водителем. Уже 4 года мужчина болеет анкилозирующим спондилоартритом (болезнью Бехтерева). Страдает от сильной боли в спине и плечевых суставах.

Из беседы выясняется, что Виктор постоянно находится в состоянии трудно сдерживаемого гнева. Со слов пациента, больше всего «его убивают идиоты на дорогах». Раза 2–3 в день Виктор порывается выскочить из машины и «набить кому-то морду».

Спрашиваю, для чего ему это нужно.

— Как же? — удивляется Виктор. — Кто-то же должен их воспитывать?!

— И многих успеете перевоспитать? — улыбаюсь я.

— Ну, кого-то, наверное, успею. Жизнь длинная, времени хватит, — «хорохорится» Виктор.

— Вот только вопрос, хватит ли вам для этого здоровья. Боюсь, что если вы не измените своего отношения к жизни, скоро вас может совсем «скрючить».

— А что, это как-то связано? — удивляется мужчина.

— Конечно. Ваше физическое самочувствие напрямую зависит от вашего внутреннего состояния. И если вы каждый день живете в гневе, в состоянии «войны со всем миром», то ваши эмоции ощутимо бьют по вашему организму. Причем мне вообще непонятно, с какой стати вы решили наделить себя ролью «воспитателя на дорогах». Но если будете продолжать в том же духе, готовьтесь к дальнейшему обострению болезни. А если хотите избавиться от нее, давайте подумаем, как вам скинуть накопленную внутреннюю агрессию.

Поскольку болеть Виктору к тому моменту уже надоело, он согласился пройти курс «перевоспитания». Из всех наиболее доступных способов «выпускания па ра» Виктору лучше всего подошло «поколачивание» боксерской груши, которую он повесил у себя дома, и походы на футбол, где он весьма эмоционально «тренировал свои голосовые связки». Параллельно Виктор работал над выработкой в себе здорового «пофигизма».

Примерно через месяц в его самочувствии стал наблюдаться заметный прогресс и болезнь, хотя не ушла окончательно, явно сдала свои позиции.

Вертеброгенные (т. е. позвоночные) нарушения чаще наблюдаются у людей с неустойчивой психикой и нервно-вегетативной регуляцией…

Ученые Reischauer, Sventa, Vitek придерживаются мнения, что психотерапия является одним из методов лечения таких больных.

Ученые Kune, Stary, Setlik, исследуя группу пациентов после операции на позвоночнике, показали, что их самочувствие в послеоперационный период также в значительной мере зависит от их психического состояния.

Справочник «Мануальная медицина», К. Левит, Й. Захсе, В. Янда

История болезни

Нину, женщину 46 лет, буквально внес в мой кабинет ее муж.

Нина рассказала, что из-за сильнейшей боли в ноге она уже неделю не может ни стоять, ни ходить, ни сидеть. Даже лежать ей приходится в одном положении, на боку и поджав ноги — иначе больную ногу тут же начинает «выкручивать».

Оказав женщине посильную помощь, я поинтересовался, что могло вызвать такой сильный приступ.

— Не знаю, доктор. Тяжестей я не таскала, нигде не простужалась, травм никаких не было. Для самой загадка, из-за чего вдруг меня так скрутило?

— Может быть, у вас были какие-то неприятности дома или на работе, где-нибудь понервничали?

— А что, из-за этого тоже могло «прихватить» спину? — удивилась Нина.

— Конечно. Половину моих пациентов «прихватывает» после нервотрепок.

— Вот оно что! Ну точно, накануне приступа я сильно поругалась с дочерью. Орали друг на друга аж до хрипоты. Потом легла спать, кое-как уснула, а утром проснулась — и встать не могу: спина болит, ногу выкручивает до жути!

— Из-за чего вас скрутило, теперь вроде бы понятно. Но это хотя бы того стоило? Я имею в виду повод для ссоры?

— Конечно, стоило, — закипела Нина. — Мы эту негодяйку, дочь, 3 года готовили для поступления в юридический институт; нанимали ей репетиторов, платили им. И вдруг она заявляет, что в юридический поступать не собирается. Ей, мол, не хочется быть юристом. Уперлась и ни в какую! Вот и ругаемся теперь через день.

— А кем бы она хотела быть? — уточнил я.

— Она вообще-то только что закончила техникум по делопроизводству. Говорит, что в никакой институт не пойдет, будет работать секретарем. Только я ей этого не позволю.

— Сколько же лет вашей дочери?

— Недавно исполнилось 20. А почему вы спрашиваете?

— Дело в том, что даже по закону, Нина, вап1а дочь уже совершеннолетняя. И потому имеет право выбирать, кем ей быть. Заставляя, подчеркиваю, заставляя дочь учиться в том институте, учеба в котором ей неинтересна и, может быть, претит ее душе, вы совершаете насилие. А насилие, как известно, наказуемо. Вот и результат.

— Что же, я теперь не имею права подсказать дочери, каким путем ей идти по жизни?! — возмутилась женщина.

— Вот именно: можете подсказать, попытаться мягко уговорить, направить. Но давить, заставлять, угрожать — ни в коем случае. И поскольку ваша дочь уже совершеннолетняя, она имеет право учиться и работать там, где она пожелает. При этом вы, в свою очередь, имеете право дать ей возможность быть самостоятельной, в том числе и финансово. Пусть теперь «крутится» сама, и сама себя обеспечивает. Может быть, это заставит вашу дочь серьезнее отнестись к выбору профессии.

И может быть, когда-то ваша дочь сама поймет, что ей необходимы дополнительные знания или образование, и захочет пойти учиться дальше.

Вот тогда, если потребуется (и если вы захотите), вы и поможете ей с поступлением в институт и с репетиторами. Или оплатите учебу в платном вузе. Но только при условии, что ваша дочь сама об этом попросит. А сейчас перестаньте на нее давить, хотя бы ради того, чтобы сберечь свое здоровье.

Мне казалось, что я говорю вполне разумно и логично. Но, как скоро выяснилось, Нину я не переубедил. По причине внутреннего упрямства половине людей необходимо, чтобы судьба «долбанула» их дважды. Только тогда они начинают воспринимать разумные доводы и слова доктора.

Нина относилась как раз к той самой половине (впрочем, я и сам к ней отношусь). Едва очухавшись от первого приступа, Нина вновь бросилась в атаку на дочь. И опять проиграла — на второй раз ее скрутило сильнее прежнего.

Дальше все повторилось: муж, вносящий Нину в мой кабинет; оказание «первой помощи»; наша беседа. И хотя Нина по-прежнему была со мной несогласна, судьба и болезнь заставили Нину смириться.

В результате недуг отступил во второй раз. Правда, учитывая, что Нина смирилась скрепя сердце и затаила на дочь обиду, подозреваю, что со временем Нину ждут иные, возможно, более серьезные проблемы со здоровьем. Но это уже другая история, продолжения которой я пока не знаю.

История болезни

Елена, 30 лет, работает в торговой организации. Сильно поругалась с начальником, разозлившись на него за то, что тот отказывался дать ей отпуск в нужное время. В результате ссоры шефа удалось «уломать», но через день, уже в отпуске, Елена слегла с сильной поясничной болью. Еще через 3 дня, как это часто бывает, боль из поясницы переместилась в ногу.

Две недели своего с таким трудом «выбитого» отпуска Елена провела «в лежку» и лишь под самый его конец попала ко мне на прием. Нам удалось довольно быстро купировать боли и в ноге, и в пояснице. Но отпуск у девушки безнадежно пропал.

История болезни

На приеме Юрий, 42 года, успешный бизнесмен, директор строительной организации. В силу специфики своей работы вынужден регулярно ругаться с поставщиками стройматериалов и подрядчиками. Одно из таких эмоциональных выяснений отношений закончилось приступом люмбаго.

Поясницу Юрия прострелило так, что он даже не мог нормально вздохнуть. Скрючившись в виде буквы Z, Юрий с трудом доковылял до своей машины, но от боли не смог ее завести. Вызванный по мобильнику помощник Юрия с трудом смог уложить шефа на заднее сиденье машины, а сам сел за руль и повез Юрия ко мне.

За неделю, с помощью мануальной терапии в сочетании с противовоспалительными уколами, нам удалось поставить Юрия на ноги. Но буквально через месяц, после очередной ругани с подрядчиком, Юрия скрутило снова. И опять нам удалось за неделю привести его в норму.

Однако, когда спустя 2 недели вся история повторилась еще раз, Юрий поехал на обследование, заподозрив какие-то серьезные изменения в позвоночнике. Мужчине сделали магнитно-резонансную томографию позвоночника, но не обнаружили на томограмме ничего, кроме небольшого выпячивания межпозвоночного диска (вызванного спазмом поясничных мышц).

При этом Юрию очень повезло, что выпячивание диска оказалось малюсеньким, размером всего в 3 мм. Окажись оно побольше, проводившие томографию врачи свалили бы все неприятности на это самое выпячивание, обозвали бы выпячивание грыжей диска и посоветовали бы «отрезать» эту грыжу у нейрохирургов.

Но поскольку 3 мм выпячивания для операции было явно маловато, врачи развели руками. И Юрий в третий раз поехал ко мне.

Нам пришлось вновь проводить «вправление» его смещенных межпозвоночных суставов и устранять спазм поясничных мышц. А после процедуры мы сели побеседовать.

— Что ж такое происходит, доктор? Третий раз за 3 месяца спину скривило! Я, конечно, не против с вами пообщаться, Павел Валериевич, но не по такому же поводу! Чего дальше-то делать, чтобы больше приступы не повторялись?

— Да вы уже все знаете, Юрий. Я вам рассказывал. Постарайтесь поменьше психовать и перестаньте ругаться на работе, — убеждаю пациента.

— Ну не могу я не ругаться, доктор! Профессия у меня такая. Не наорешь на поставщиков лишний раз, с подрядчиками не поругаешься, вообще все графики работ посрывают.

— Тогда ждем четвертой встречи. Хотя, Юрий, у вас есть один спасительный вариант. Я, конечно, считаю, что в подавляющем большинстве случаев лучше добиваться своего без ругани. Но допускаю, что в силу специфики вашей деятельности ругаться вам необходимо.

Пожалуйста, делайте это, но только не задействуйте свои эмоции. Можете изображать что хотите — ярость, злость, только сами вы относитесь к этому серьезно. Проявите артистизм, но не включайтесь в ситуацию эмоционально.

— Знаете, доктор, а ведь это идея! Я, наверное, так смогу. Уж больно неохота снова попадать к вам в руки, — улыбается мужчина. — Попробую сделать, как вы говорите. Чего-чего, а артистизма мне не занимать. И, наверное, вы правы. Слишком уж я заигрался в большого начальника, стал много дергаться по поводу работы. Раньше-то я проще ко всему относился. Буду учиться этому заново.

Юрий сдержал свое обещание. Он смог перестроиться, и мы увиделись лишь спустя 3 года, и то только потому, что Юрию понадобилось привести ко мне на лечение свою маму.

Тет-а-тет мужчина рассказал мне, что научился обходиться практически без крика и теперь старается улаживать свои дела разными методами: где уговорами, где «кнутом», а где «пряником». И спина его с тех пор больше ни разу не беспокоила. За 3 года Юрию не пришлось выпить ни единой таблетки.