Самуил Бронин - Малая психиатрия большого города (пособие для начинающего психиатра)
Эпилептоиды-психастеники, психастеники с органикоподобной медлительностью и вязкостью аффектов и мышления, отличающиеся сочетанием робости и упрямства, легко и густо краснеющие, молчаливые, ревнивые, увлекающиеся «политикой», любители газет — составляют, по-видимому, особый подвид «органических психопатов», на котором мы не можем здесь останавливаться.
2. Органическая детская невропатия
Приведем данные о патологии этого рода, выявленной в выборке. Сюда отнесено 12 случаев: 10 мальчиков и 2 девочки (подобное соотношение полов отмечается во всех популяционных исследованиях). Ночное недержание мочи отмечено у 3 лиц, обмороки и состояния типа аффект-эпилептических у 3, снохождение и сноговорение — у 6, заикание и невротические расстройства речи у 4, тики, «вздрагивания», «передергивания» у 4, «испуги с последующей невротической фиксацией» у 3, «бред» при высокой температуре у 3. Дети отличались пониженным питанием, бледностью, плохим аппетитом; у них часто бывали головные боли, у двоих носившие мигренозный характер. Они были вялы, пассивны или, напротив, двигательно расторможены, учились хуже среднего. Говорить о сформировавшейся психопатии, учитывая их возраст, было преждевременно. Распространенность названных феноменов в детском населении мужского пола суммарно достаточно велика: 10 из 44 лиц до 17 лет включительно, или 22,7+4,1 %; у девочек она существенно ниже: у 2 из 45 в той же возрастной категории.
Приведем краткие иллюстрации:
139Набл.79. Мальчик 8 лет. Отличался ранней нервностью. В 3 года «испуг» с судорогами, в последующем — заикание, тики. Последние прошли и повторяются теперь лишь при высокой температуре: тогда бывают также галлюцинации, ночное недержание мочи. Стеснителен и обидчив. Левша (С?).
Набл.80. Мальчик 12 лет. После того как увидел страшный фильм по телевизору, от 3 до 7 лет были кошмары по ночам, пугался, соскакивал с постели, бежал куда-то. Лечился у невропатологов — эти явления прошли, повторяются теперь лишь при высокой температуре. Упрямый, выглядит «солидным», обстоятелен в ответах. Держится уверенно, много друзей, среди которых влиятелен (Д).
Набл.81. Мальчик 12 лет. С 6 до 9 лет, после кори были приступы тяжелых головных болей с побледнением — сейчас они случаются лишь изредка. Заикается после «испуга». Непоседливый, верченый (С?).
Набл.82. Девочка 4 лет. В течение жизни отмечены 4 приступа, при которых она падала, синела, не откликалась в течение некоторого промежутка времени. Не выговаривает ряда букв. Об интеллектуальном развитии судить трудно (С?).
Набл.83. Мальчике лет. Страдает ночным недержанием мочи, беспокойным сном с повторяющимися страхами, может встать среди ночи — об этом не помнит. Обидчивый, несдержанный, верченый (С?).
(Описано 20 % лиц выборки.)
Набл.84. Девочка 12 лет. Жалуется на головные боли — особенно в весеннее время, врачи говорят о повышении внутричерепного давления. Вспыльчивая, раздражительная, одновременно — стеснительная, «угловатая». Учится плохо (С?).
(Многие их этих случаев, естественно, нуждаются в дообследовании — с головными болями в особенности. Диагноз «органической психопатии» неизбежно носит самый ориентировочный, предварительный характер. В этой группе возможно наличие текущих органических заболеваний мозга: сходство или даже внешнее тождество клинических явлений, как известно, не исключает и не противоречит их возможной причинной разнородности.)
3. Шизоэпилептоидия
Термин шизоэпилептоидии как варианта психопатии применяла в нашей литературе, кажется, одна Е. Н. Каменева1, хотя психопатов, черпающих свою симптоматику из обоих источников, шизоидии и эпилептоидии, описывали многие авторы. В 30-х годах тема шизоэпилепсии была популярна среди отечественных психиатров, но речь шла о психозах: мы уже касались этой темы выше. Е. Н. Каменева упомянула и о психопатах-шизоэпилептоидах, соответствующих на своем уровне шизоэпилептическим психозам: «Этому единому интермедиарному процессу может соответствовать и единая шизоидно-эпилептическая конституция, в которой заложена готовность как к тем, так и к другим проявлениям». Для популяционных работ эта идея (как и всякая другая, устанавливающая связи между «разными» патологиями) оказывается весьма плодотворна, поскольку позволяет классифицировать смежные случаи, занимающие пограничное положение между «чистыми» группами. От шизоидии такие психопаты заимствуют «инакость» мышления, «идейный» оппозиционизм в отношении к обществу и т. д., от эпилептоидии — неистощимый моторный и аффективный заряд, способность к объединению с людьми и тягу к руководству ими, искаженную вследствие влияния шизоидного начала гиперсоциальность. Из этого материала лепятся, с одной стороны, фанатики, графоманы, «преследуемые преследователи», патологические мошенники и «природные бунтари», с другой — лица, оставившие яркий след в истории (что не мешает им пребывать какое-то время или всю свою жизнь в первом из названных качеств). В нашей выборке мы гениев не выявили, но число психопатов, соединяющих в себе черты шизоидии и эпилептоидии — в виде ли единого цельного блока или своего рода «смеси симптомов», было не меньше, чем «чистых шизоидов и эпилептоидов в отдельности».
Мы уже описывали подобных больных или «аномалов» в разделе шизофрении. У них вялотекущий или латентный шизофренический процесс вначале как бы проявлял и высвечивал, а затем — искажал, «окарикатуривал» проявления сопутствующей и более ранней эпилептоидии. Последняя в части случаев существовала как бы вне шизофренического процесса и не была как будто бы связана с ним генетически: так же могли обостряться, шаржироваться другие «фоновые» психопатии: психастения, истерия и т. д. Таков, например, графоман из набл. 38. «воюющий» со своей соседкой. Нарастающая картина дефектной шизоидии видоизменяет свойственные эпилептоидии склочность, мелочную придирчивость, сутяжничество: последнее теряет свое обычное имущественно-материальное содержание и деградирует в тотальную, «принципиальную» и бессмысленную войну с обществом, со всем и всеми. Мальчик из набл.45, который после чересчур правдивого разоблачения одноклассника вступил в конфликт со всем классом и постоянно кверулирует и чернит товарищей, тоже эпилептоиден, но диагностические «колебания» решаются и у него наличием стертой шизофреноидной симптоматики — хотя и проявляющейся на субклиническом уровне. Заметим еще раз, что в обоих случаях не было изменений речи и мышления, характерных для обычных латентных и вялотекущих форм шизофрении, — речь у того и другого была гладкая, обстоятельная, мимика — выразительная, «полнокровная» и т. д., словно больные этой смешанной патологией, с предсуществовавшей, сформировавшейся до выявления латентной шизофрении эпилептоидией, обладали неким иммунитетом, были застрахованы от некоторых издержек скрытого шизофренического процесса.
В других случаях шизоэпилептоидия изначально выглядела более цельной, «спаянной», проявления ее были более мономорфны, неразложимы на фон и процесс, на составные части, но и здесь подспудный болезненный процесс вначале, кажется, «эпилептоидизировал» и лишь затем — «шизоидизировал» психику.
Ниже — семейный случай: отец — сын. Оба представляют собой трудности для альтернативной диагностики: эпилептоидии или шизоидии. Введение промежуточных типов, не снимая проблемы в целом, позволяет приблизить диагноз к реальности.
Набл.85. Мужчина 43 лет. Его отец — видимо, шизоидного склада, «чужой среди своих», безразличный к семье. Себя обследуемый характеризует спокойным, несколько флегматичным, «не особенно разговорчивым». С детства любил собирать радиоприемники и до сих пор этим занимается. В школе предпочитал точные науки гуманитарным. В 16 лет пошел добровольцем на фронт — там тоже отличался немногословием и сдержанностью. Попал под обстрел, выплыл на обломке корабля, вскоре вновь попал на тральщик, продолжил службу и большего страха, чем прежде, не испытывал. Товарищи всегда были, но неблизкие: из тех, с кем сталкивала жизнь, и только на это время — потом связи с ними не поддерживал. На заводе разговаривал с людьми только в перерывах, в свободное от работы время, то же — во дворе: когда гулял, например, с ребенком; обычно же был всецело поглощен работой или иными делами и уходил от общения. После демобилизации работал радиомонтажником, бригадиром, кончил курсы мастеров, сейчас руководит мастерской. Женат в течение 18 лет. Жена описывает его как человека неразговорчивого и часто сумрачного. Всегда был ревнив, но молча. Изредка это безмолвие обрывалось — тогда устраивал жене «безобразные» сцены, дрался. В последние годы — импотенция. С 35 лет неясные сердечные боли, неоднократно обследовался по этому поводу — всякий раз интенсивность жалоб заставляла врачей помещать его в больницу, но на ЭКГ и при других объективных обследованиях «ничего не находили». Обострения приходились на весну и осень, был в это время мрачнее обычного, подавлен, озабочен и удручен своим состоянием. В последний раз в Институте терапии сказали, что он «очень нервный». Лечится неравномерно: то начинает ходить по врачам, то теряет интерес к лечению, не является на назначенные процедуры, перестает соблюдать диету (по поводу гастрита). Когда не занят мыслями о здоровье, возвращается к радиолюбительству: «всю жизнь одно на уме», по словам жены. В последние годы заметно меняется: прежде был более отчужден и обособлен, теперь как-то «внутренне обмяк», больше времени проводит с детьми, «дружит» с сыном, также радиолюбителем: вдвоем мастерят радиоприемники. Остается столь же неразговорчив, что и раньше, но пьет больше прежнего.
