Михаил Масленников - Криптография и свобода
вот мотив его творчества, его выступлений с концертами перед тысячами простых людей в Сибири, на Камазе, на нефтяных промыслах, по всей стране.
Некролог о смерти Высоцкого напечатали только в одной газете, «Вечерней Москве», в нижнем углу на последней странице. Но на следующий день тысячи людей, презрев Олимпиаду, пришли проститься с ним к театру на Таганке. Власти растерялись и по привычке сделали вид, что ничего особенного не произошло, продолжая радоваться долгожданной Олимпиаде.
Москва была в шоке. Вся Олимпиадная помпезность и показуха сразу же как-то поблекли и выветрились, ясно стало видно циничное отношение правителей к своему собственному народу, к его горестям и потерям. Вот только изменить что-либо в той системе в то время было невозможно. Пройдет еще много лет, война в Афганистане станет суровой реальностью с многочисленными загубленными или искалеченными молодыми жизнями, только тогда общество начнет понемногу переходить к реальным действиям по избавлению от коммунистического дурмана.
Нам же Олимпиада ясно показала одно: математиков в системе КГБ считают за людей «второго сорта», рассчитывать на какое-то разумное использование полученного образования и навыков при подобных мероприятиях не приходится. Эта система в таких случаях работает по принципу «навались, ребята», без разбору посылая кого угодно и куда угодно, а после начальники раздают сами себе ордена и награды. Но особого сожаления о том, что не являюсь «истинным» чекистом, я почему-то не испытывал.
После Олимпиады за время моей службы в КГБ в Москве прошло еще несколько подобных мероприятий, на которых нас использовали в качестве «оперативников». Но все они, как правило, оставляли одно и то же тусклое впечатление: бесконечное и бесцельное высиживание, не требующее ни ума, ни знаний, ни образования, а только терпения и умения как-то подавлять скуку. Правда, в 1986 году одно такое мероприятие немного выделилось из этого серого ряда. Это был чемпионат мира по хоккею с шайбой, проходивший в Москве во дворце спорта «Лужники».
Хоккей с шайбой – это любимая игра моего детства, у него были миллионы поклонников, достать билеты на матчи с участием советской непобедимой сборной было для многих несбыточной мечтой. Усилиями выдающегося тренера, фаната своего дела Анатолия Владимировича Тарасова сборная СССР почти всегда побеждала, игроки поражали своим виртуозным мастерством, а во дворах на многочисленных хоккейных «коробках» мальчишки старались подражать Фирсову, Харламову, Старшинову, Рагулину, без конца комментировали каждый забитый ими гол, их финты и обводки.
И вот теперь у меня появилась возможность не просто посидеть на трибуне во время матчей чемпионата мира по хоккею, а проникнуть за кулисы, в фойе перед раздевалками команд, увидеть своих кумиров живьем, поговорить с ними, взять автографы. Оказалось, что большинство наших хоккейных звезд – совершенно нормальные ребята, гораздо менее заносчивые, чем КГБшные генералы, тренирующиеся до седьмого пота, добывающие свою славу и награды очень тяжелым трудом. И находящиеся под пристальным вниманием различных людей, не всегда преследующих только честные и благородные цели.
Примерно за два часа до начала финального матча за золотые медали СССР-Швеция один иностранный корреспондент, который стоял на улице и его не пускали к раздевалкам, стал просить о встрече с Игорем Ларионовым. Корреспондент говорил только по-английски, обычные охранники не могли его понять и попросили меня, как человека, слегка объясняющегося по-английски, узнать, чего он хочет от одного из лучших игроков сборной СССР.
Он показал мне пачку фотографий.
– Это сборная СССР после прошлогоднего чемпионата мира, проходившего в Праге. После окончания игр был прием в Ратуше. Это советская команда на приеме, а это серебряное ведерко для шампанского, которое было полное водки и советская команда его выпила.
Ничего особенного на этих фотографиях не было – молодые ребята после трудного чемпионата, совершенно нормальные. Но в Советском Союзе того времени разрешалось изображать советских кумиров только положительно, а полное водки серебряное ведерко для шампанского явно не укладывалось в эти стереотипы. Все было до предела очевидно – перед решающим матчем корреспондент хотел испортить настроение нашим хоккеистам. В хоккее чехи были нашими давними заклятыми друзьями и не гнушались никаких методов.
Но советская сторона тоже не оставалась в долгу. Спонсором того чемпионата мира было чешское отделение компании «Пепси-Кола», они развесили везде свою рекламу и установили в фойе перед раздевалками два автомата для бесплатной раздачи этого напитка. Народу в этом фойе было немного, но народ попадался иногда очень даже боевой. У автоматов дежурили две куколки-чешки, которые иногда отлучались со своего поста. И вот тут российский народ показывал, на что он способен, давал чехам свой, асимметричный ответ на их происки.
В мирное время, т.е. во времена обычных соревнований, в этом фойе дежурили две бабули – то ли администраторши, то ли билетерши. На время чемпионата мира все их контрольные функции взяло на себя КГБ, а бабули первое время сидели безо всякого дела. Но это продолжалось недолго. Вскоре они, как только куколки-чешки покидали свои автоматы, стали делать таинственные знаки и тотчас же из близлежащих кустов появлялись другие такие же бабули с трехлитровыми банками, которые бабули-агенты тащили к чешскому автомату.
Не прошло и половины чемпионата, как представитель чешской «Пепси-Кола» стал взбудораженно бегать по фойе и удивляться, почему такой большой расход у этих двух автоматов. Практически все запасы фирмы на весь двухнедельный чемпионат мира были израсходованы меньше чем через неделю и чехословацкому отделению Пепси-Кола стал грозить международный скандал.
Да, это был, пожалуй, единственный оперативный наряд за всю мою КГБшную практику, на память о котором остались яркие воспоминания, красочный альбом с автографами практически всех советских хоккейных звезд, канадская шайба и шведская клюшка.
Глава 4. Шифры на новой элементной базе
Про шифры на новой элементной базе я уже несколько раз упоминал в этой книге, но в основном абстрактно: были заложены основы, велись теоретические разработки. А как пощупать их руками? Что в них было действительно нового?
Здесь надо немного окунуться в ту «докомпьютерную» эпоху. Что такое микропроцессор – представление об этом было весьма расплывчатое. Что-то такое, что реализовано с помощью никому тогда не ведомого процессора, но только очень маленького, размером с копеечную монету. Живьем микропроцессор мало кто видел, только общие сведения: способен выполнять некоторые операции с двоичными векторами, достаточно быстро по сравнению с типовыми логическими элементами. Один раз, еще в Высшей Школе КГБ, нам, рассказывая про микропроцессоры того времени, сказали, что их стоимость сравнима со стоимостью золота, сопоставимого по весу с микропроцессором.
Сначала, как только я пришел на работу в отдел Степанова, там загорелись идеей создать специализированный криптографический процессор, ориентированный на выполнение определенных криптографических преобразований. Что это должны быть за преобразования – тоже не было единого мнения. Преобразования для системы с открытым распределением ключей? Или для симметричного шифрования, без которого система с открытым распределением ключей теряет всю свою эффективность? В общем, начальный период создания криптографического процессора прошел в абстрактных криптографических спорах, которые были спущены на грешную землю одним простым вопросом, заданным спорщикам инженером, приглашенным из Зеленоградского завода Ангстрем, на котором предполагалось изготавливать эти процессоры:
– А какой толщины должен быть слой лакового покрытия вашего процессора?
Все криптографы сразу же выпали в полный осадок. Ответить на вопрос о толщине слоя лакового покрытия никто не смог, абстрактный криптографический процессор, рожденный в умах теоретиков, так там и остался.
Но идеи шифров, реализуемых с не с помощью какого-то надуманного криптографического микропроцессора, а с помощью начинавших появляться в то время самых обычных микропроцессоров для портативной бытовой электроники, оказались весьма живучими. Все очень просто: есть выпускаемые промышленностью микропроцессоры, выполняющие стандартные арифметические операции, их производительность невелика, но они очень дешевы. Задача криптографов - приспособить эти стандартные процессоры для выполнения криптографических преобразований. Не гора должна идти к Магомету, а Магомет к горе.
Однажды к нам в гости пожаловали ребята из НИИ Автоматики. Это был один из ведущих институтов Министерства радиоэлектронной промышленности, который занимался разработкой шифрующих устройств и в котором работало много выпускников 4 факультета. В теории 8 управление КГБ должно было выполнять только экспертные функции, разработку шифраторов должна была проводить промышленность, но в реальной жизни все тесно переплеталось, наш отдел постоянно выдавал какие-то идеи для новых схем, масса людей писала на этом диссертации, поэтому провести четкую грань между разработкой и экспертизой часто было невозможно.
