Владимир Левшин - Путешествие по Карликании и Аль-Джебре
Кстати, где он?
— Пончик, Пончик, сюда!
Пончик подбежал, добродушно виляя хвостом. В зубах у него белела какая-то бумажка. Уж не новое ли сообщение от Чёрной Маски? Но нет, это всего-навсего телеграмма Нулика, которую Сева обронил по дороге. Теперь он в сердцах скомкал её и отшвырнул в сторону.
Олег поднял и бережно расправил смятый листок.
— Слушайте, — сказал он немного погодя, — какое слово стоит обычно в конце телеграммы?
— Нулик! — обрадовался малыш.
— Это в твоей телеграмме, а в любой другой?
— Конечно, подпись, — сказала Таня.
— Так, может, и эта записка кончается подписью?
— Хоть бы и так. Мы-то всё равно не знаем, чья она.
— Зато мы знаем, что в имени семь букв: «Тшязжфл».
— Кто же мог подписать записку?
— Я знаю! — догадался Нулик. — Маска!
— Не годится. В слове «маска» всего пять букв.
— Не маска, так стручок! — предположила Таня.
— Подходяще. В этом слове как раз семь букв.
Олег вынул карандаш и написал на обороте телеграфного бланка шифрованную подпись, а под ней слово «стручок»:
ТШЯЗЖФЛ
СТРУЧОК
— Вот здорово! Значит, теперь мы знаем целых семь бук amp; из этого шифра: Т — это С. Ш — это Т. Я — Р…
Ребята принялись подставлять буквы в слова, обозначая неразгаданные точками. Вот что у них получилось:
— Да, — протянул Сева, — маловато.
— Нелепость какая-то, — заметила Таня. — Что это за слово, которое кончается двумя «о»?
— Мороженое! — закричал Нулик.
— Во-первых, в этом слове девять букв, а в зашифрованном — восемь; а потом, такого слова нет.
— Как это нет, если я его ел? — возмутился Нулик.
— Может, и ел, только не мороженоо, а мороженое.
— А вот и ещё! Знаете вы слово, которое кончается на «чр»? — спросил Сева.
— Нет такого слова.
— Значит, подпись не та. Не стручок.
Олег задумался.
— Подпись-то, может, и та, да шифр другой.
— Что в лоб, что по лбу! — вздохнул Сева, — Тайны стручка нам всё равно не разгадать.
Погоня
Смеркалось.
В Арабелле начали зажигаться огни.
Ребята сидели на обочине шоссе, ведущего к римским развалинам, и уныло глядели на пустой стручок.
Неожиданно поднявшийся ветер подхватил его и погнал вдоль дороги.
— Держи! Держи! — закричали все и бросились вдогонку.
Куда там!
Стручок нёсся с такой быстротой, что поймать его было невозможно.
Он словно дразнил своих преследователей: остановится, подпустит поближе, а потом возьмёт да и ускользнёт из-под самого носа.
Тем временем совсем стемнело, а отважные раскрыватели великих тайн всё ещё бежали за неуловимым талисманом. Впопыхах никто из них не удивился, что теперь стручок светится изнутри зеленоватым светом.
Но вот он сделал крутой поворот и остановился у большого камня. Это была та самая пещера, где Нулик встретил Чёрную Маску. К ней-то и подбежали измученные путешественники.
На этот раз стручок и не думал удирать. Он плавно покачивался в воздухе над входом в подземелье, легко уклоняясь от ловивших его рук.
И тут Нулик не выдержал.
— Послушайте, — сердито закричал он стручку, — это не по-товарищески! Чего вы от нас хотите?
И как бы в ответ на его слова, стручок сделал круг над головами изумлённых зрителей и… скрылся в подземелье. Следом за ним с яростным лаем кинулся Пончик.
— Пончик, назад! — изо всех сил закричал Сева.
Но не тут-то было! Лай знаменитой ищейки, отражённый сводами подземелья, звучал всё глуше и глуше и наконец затих совсем.
— Что ты наделал? — набросился Сева на Нулика. — Нашёл на кого кричать! Это же волшебный стручок!
— А ведь Нулик прав, — заступился Олег. — Он спросил у стручка, чего тот от нас хочет.
— А стручок обиделся и ушёл.
— И вовсе он не обиделся, а указал, что нам делать.
Таня посмотрела на Олега круглыми, испуганными глазами.
— Как? Неужели мы должны спуститься в подземелье?
— Конечно, если хотим раскрыть тайну Чёрной Маски.
Сева хлопнул себя по лбу. Он всегда так делает, когда что-нибудь вспомнит или придумает.
— Какой же я болван! Ищейка идёт по следу, а хозяин стоит и раздумывает!
— Ну как, пошли? — спросил Олег и посмотрел на Таню.
Она немного помедлила, а потом решительно тряхнула головой:
— Пошли!
И тут раздался громкий отчаянный плач. Это плакал Нулик. Испуганные ребята бросились к нему: в чём дело? Он ушибся? Обиделся? Боится идти в подземелье?
— Нет, нет, нет! — твердил малыш, захлёбываясь и размазывая слёзы.
Таня достала носовой платок и вытерла ему нос и глаза. Она вовремя вспомнила о маме-Восьмёрке и сразу всё поняла.
— Ничего не поделаешь, надо тебе отправляться домой.
— Не хочу, не хочу! — ещё пуще заревел Нулик.
— Не плачь! — увещевала Таня. — Мы вернёмся и всё тебе расскажем.
— Да-а-а, — рыдал безутешный Нулик. — Я до тех пор от любопытства умру!
— Не умрёшь, — сказал Олег, — мы тебе с дороги будем посылать письма.
— Подро-о-обные?
— Очень подробные.
— А как же тайна? Вы разве забыли, что письма у нас касаются всех?
— Не волнуйся, письма ты будешь получать прямо в руки, — пообещал Сева.
— Это как же? — Нулик заинтересованно приоткрыл один глаз.
— Тебе их будет приносить Пончик.
Слёзы у Нулика сразу высохли.
— Пончик, Пончик, почтальончик! — в восторге запел он, но тут же спохватился: — Идите, идите скорее, а то вы его не догоните.
Ребята простились со своим маленьким товарищем и скрылись в пещере.
Теперь, когда Нулик остался один, ему снова стало грустно. Он постоял ещё немного, вздохнул и побежал домой.
Письма
Переход
(Олег — Нулику)
Дорогой Нулик! Как видишь, слово своё мы держим. Только писать решили по очереди. Начали было сообща, но чуть не перессорились. Ведь нам ещё никогда не случалось писать письма вместе. Поэтому уговорились писать врозь. Но тут мы снова заспорили, кому писать первым. Бросили жребий. Вышло: начинать мне.
Что ж, начинать, так сначала.
Подземелье было узкое, длинное. Сперва мы освещали путь фонариком, но он вскоре погас: Сева забыл переменить батарейку. Ничего не поделаешь, с каждым может случиться…
По правде говоря, все мы порядком струхнули. Пришлось пробираться на ощупь, в полной темноте.
Сколько это продолжалось — не знаю. По-моему, целую вечность. Представляешь себе, как мы обрадовались, когда далеко впереди блеснул яркий дневной свет!
А через минуту поднялся ужасный ураган. Теперь мы уже не шли, а бежали. Нас прямо-таки гнало вперёд. Казалось, мы мчимся внутри огромной трубы. А у входа в неё стоит великан — такой, как в сказке «Мальчик с пальчик», помнишь? — и изо всех сил дует нам в спины.
Я слышал, что так испытывают самолёты. Самолёт укрепляют в гигантской трубе. А сквозь трубу пропускают сильную струю воздуха. Если машина не разваливается, то и в полёте с ней ничего не случится.
Мы, во всяком случае, испытание выдержали: нас благополучно выдуло наружу. Сам понимаешь, как все обрадовались, когда очутились наверху. Сперва глаза наши ничего не различали и только щурились от утреннего солнца. Но потом…
Не хочется тебя разочаровывать, но потом они тоже ничего особенного не увидели. Мы даже подумали, что в темноте незаметно перепутали направление и вернулись обратно в Карликанию. Перед нами была дорога, очень похожая на ту, что ведёт из Арабеллы к подземелью.
Но тут Сева (ты ведь знаешь, как он любит читать вывески!) задрал голову и прочитал:
Тогда и мы с Таней увидали эту странную надпись. Громадные разноцветные буквы выгнулись радугой прямо в воздухе, приглашая в какую-то непонятную Аль-Джебру. Что за Аль-Джебра? Город она? Или целая страна? И как мы пойдём туда без волшебного талисмана?
И досталось же ему, бедняге! Не очень-то вежливо мы о нём говорили. И зря: всё это время стручок преспокойно лежал у меня в кармане. До чего ж я обрадовался, когда нащупал его там вместе с шифрованной запиской!
Теперь можно бы подумать о Чёрной Маске и начать поиски. Но где Пончик? Мы долго звали его, обшарили все кусты — напрасно. Как сквозь землю провалился! Сева и впрямь уверял, что Пончик остался в подземелье, и чуть не уговорил нас идти обратно.
