Поль Зюмтор - Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта
К 1670 году экипажи и сани прочно вошли в быт горожан. Богачи покрывали кареты позолотой, отделывали их дорогими тканями и раскрашивали в яркие цвета. Тот, кто не мог позволить себе собственный экипаж, всегда знал, где его нанять. На Соборной площади выросли настоящие «стоянки такси» с конюшнями и пойлами, где путешественники или торговцы могли нанять лошадей и экипаж, позвонив в специальный колокольчик. На мелодичный звон сбегались кучера. Поскольку клиентов на всех не хватало, спор решался жеребьевкой. Бросали кости, и набравший больше очков шел запрягать лошадей.
Для поддержания общественного порядка городские власти располагали полицией, призванной следить за соблюдением предписаний и выполнением приговоров суда. Однако действенность этой службы, по правде говоря, вызывает сомнения. Старший бальи избирался скорее на основе социальных предпочтений, нежели компетентности претендента. Нередко управление полицией вручалось тому, кто более всех раскошелился, а желающих заполучить это теплое местечко всегда хватало. «Тяжкое бремя службы» в этой должности представляло для человека с подпорченной репутацией или без твердых моральных принципов двойной интерес: он становился недосягаем для закона и в то же время получал немалый доход, произвольно повышая штрафы. В большинстве случаев старший бальи, принадлежавший обычно к одной из местных богатых фамилий, не желал пачкать руки, лично занимаясь грязными делишками, и передавал свои полномочия бальи 2-го ранга, непосредственному начальнику агентов полиции. Последний, как правило, являлся весьма сомнительной личностью с такой скверной репутацией, что перед ним закрывались двери домов всех добропорядочных буржуа. В литературе того времени фигура бальи неизменно окружена глубоким презрением, а его продажность стала нарицательной.
Среди служб военного типа особое место занимали воротные стражники, охранявшие ночной покой горожан. Если воротные башни города еще не были разрушены, стражники жили в их внутренних помещениях. Они должны были открывать ворота утром и закрывать на ночь, в зависимости от расписания, установленного муниципалитетом. Каждый вечер, заперев ворота, стражник отдавал ключи бургомистру или оставлял их на ночь в городской ратуше.
Рядом с воротами располагалась ночная стража. Поначалу она набиралась из горожан, проходивших, выражаясь современным языком, «срочную службу». Но в 1620 году городские власти Амстердама преобразовали ночную стражу в роту из 158 профессиональных солдат под командованием капитана, лейтенантов и сержантов. В 1672 году была создана вторая рота, а общее число солдат достигло таким образом 280 человек. Для облегчения патрулирования город был разделен на 70 участков. К 1685 году стража насчитывала уже 560 человек, контролирующих 138 кварталов. Подобная организация в том или ином виде существовала во всех городах страны и даже в некоторых деревнях.
Каждый вечер, около десяти, дробь барабана созывала стражников на построение. Офицеры назначали патрули и распределяли снаряжение — фонари, трещотки, пики или алебарды. Иногда с патрулями в ночной обход отправлялись собаки. Дозор следовал по определенному маршруту. Медленным и тяжелым шагом стражники обходили пустынные улицы, набережные каналов, погруженные в темноту. В задачу патруля входило: сопровождать до дома заплутавших прохожих; задерживать всех, кто, нарушив предписания, передвигался без фонаря; подбирать пьяных; предупреждать горожан, неплотно закрывших свои окна или двери; ловить воров; следить за пожарной обстановкой в городе. Трещоткой подавали сигнал тревоги. В случае необходимости с ее помощью вызывали подкрепление из городской милиции. График дозоров менялся в зависимости от времени года и места несения службы. Так, зимой стражники возвращались в казармы в четыре утра.
Случалось, запоздалые горожане и студенты, нарвавшиеся на ночной дозор, отказывались подчиниться и оказывали ожесточенное сопротивление. К таким несознательным гражданам закон был весьма суров. «Как-то раз в Гааге один вполне добропорядочный горожанин в драке убил стражника. Ни заступничество влиятельных лиц, ни толстый кошелек не смогли спасти его от казни. В назидание другим ему отрубили голову»,{14} — пишет французский путешественник Париваль. Тем не менее стражники пользовались не менее дурной славой, чем полицейские. Грубые, продажные, предпочитавшие греться холодными зимними ночами в кабаках, вместо того чтобы патрулировать улицы, они подозревались даже в связях с грабителями, если не поджигателями.
В большинстве городов на крепостных башнях с горном в руках несли ночную вахту наблюдатели. Такая, казалось бы, излишняя мера предосторожности кажется сейчас странной, однако не стоит забывать, сколько опасностей для мирно спящего горожанина таила в себе темнота в те далекие времена. С наступлением сумерек любая угроза дому и его владельцам становилась особенно явной: пожар, ограбление, убийство, падение в канал, наконец, ведь у набережных не было парапетов. Отсюда — введение комендантского часа, принятие постановлений об общественном освещении, которых было все же недостаточно, чтобы обязать стражников и всех, кто имел право выходить из дому в вечерние часы, брать с собой зажженный фонарь или факел. Несмотря на принимаемые меры, вплоть до 1670 года заход солнца ввергал голландский город в кромешную темень, так как лунный свет не мог проникнуть в него из-за чрезвычайной тесноты улиц и раскидистых деревьев бульваров. Уже с XVI века предпринимались попытки найти более действенный способ борьбы с темнотой. Так, в Дордрехте городская ратуша, кордегардия и некоторые другие общественные здания освещались установленными в специальных нишах свечами, которых к 1600 году ежегодно ставилось 4266. В других местах использовали небольшие масляные лампы, которые крепили на углах муниципальных зданий и на въезде опасных мостов. В 1579 году трактирщикам Амстердама было приказано вывешивать такие лампы над дверьми своих заведений после десяти вечера. Об их законопослушности можно судить по тому, что в 1587 году властям пришлось еще раз обнародовать это предписание. Однако освещение, которого добились с таким трудом, было весьма скудным. В 1595 году муниципалитет потребовал, чтобы на фасаде каждого двенадцатого дома на железном крюке висел фонарь, и это было немедленно выполнено. Но фонарная свеча стоила денег, поэтому ее частенько «забывали» зажигать. В 1597 году пришлось набрать фонарщиков… и еще — сборщиков специального налога, предназначавшегося для оплаты услуг этих новых служащих. Тем не менее все усилия пропали даром из-за чисто технической проблемы — слабого свечения фонарей.
Эффективная система общественного освещения появилась наконец лишь в 1669 году, когда художник Ян ван дер Гейден представил на рассмотрение в муниципалитет Амстердама проект масляных ламп, специально приспособленных для улиц и предназначенных к массовой установке по всему городу. Это изобретение вызвало всплеск энтузиазма. Ван дер Гейден был удостоен звания «Инспектор общественных ламп» и принял управление городскими фонарщиками. С того момента каждый вечер фонарщики обходили улицы с лесенками и тряпками, которыми они вытирали запачканные маслом стекла ламп… В 1679 году город освещали 133 лампы,{15} а через десять лет их насчитывалось уже 2400. Все лампы зажигались одновременно, а количество масла в них регулировалось в зависимости от долготы ночи. Примеру Амстердама последовали другие города. В 1678 году лампы Яна ван дер Гейдена были установлены в Гааге, в 1682 году — в Хорне. Что касается населенных пунктов меньшего значения, то об общественном освещении там не было слышно вплоть до конца XVII века.
Среди опасностей, возникавших с наступлением сумерек, была одна, которая не исчезла с решением проблемы освещения, а стала лишь более реальной — пожар. Для городов с преобладанием деревянных построек, невероятной теснотой улиц, а главное, примитивными средствами пожаротушения он становился самым страшным бедствием, которое только могло на них обрушиться. Любовь к иллюминациям, устраиваемым при помощи смолы на некоторых праздниках, привела к увеличению числа этих печальных происшествий. В 1665 году крестный ход в Рёрмонде послужил причиной пожара, опустошившего город; в 1667 году полностью сгорела деревушка Маркен, а еще раньше, в 1655 году, деревня Рейп. В 1651 году во время работ по строительству новой ратуши в Амстердаме при загадочных обстоятельствах загорелось уже частично разрушенное здание старой. Под порывами ветра огонь перебрался через площадь Дам и едва не охватил новые постройки. В результате этого происшествия погибла часть архивов и расплавилось большое количество серебряных монет, хранившихся в подвалах старой ратуши.
В народе воспринимали пожар как природное бедствие и видели в нем «карающую десницу Божию». Менее суеверные городские власти принимали все возможные меры для предотвращения пожаров и борьбы с ними. В Вормере, центре столь важной отрасли, как производство печенья, уже с 1604 года зажигали и гасили печи по сигналу, подаваемому с помощью особого колокола. В иное время готовить было запрещено. Повсеместно издавались постановления, предписывавшие строго определенные форму труб и материалы для их кладки. Во всех городах и большинстве деревень работали системы оповещения, вверенные заботам наблюдателей и ночных сторожей. Действовали они следующим образом: сторож вращал в обратную сторону свою трещотку, которая издавала легко распознаваемые заунывные звуки, а наблюдатель трубил в горн и вывешивал на башне зажженный фонарь, указывавший направление замеченных им языков пламени. По этому сигналу горожане спешно расхватывали пожарный инвентарь и бежали на борьбу с огнем. Относительная действенность этой системы основывалась на обилии средств пожаротушения и поддержании их в превосходном состоянии. В Лейдене городская пожарная команда располагала 12 лестницами, 400 факелами, 438 кожаными ведрами и двумя двадцатиметровыми морскими парусами, которые пропитывали водой и набрасывали на горящий дом. Кроме этого, в каждом квартале хранились четыре лестницы по 30 ступенек, две — по 23 и восемь — по 10, а также 400 факелов и два паруса. Владелец каждого дома, облагаемого налогом в размере от 1 до 30 гульденов, был обязан иметь ведро в хорошем состоянии. От дома с налогом от 30 до 200 гульденов выставлялась небольшая лестница, от 200 до 600 гульденов — две лестницы, а свыше 600 гульденов — две лестницы и ведро. Аналогичные правила распространялись и на мануфактуры. Пивоварня должна была иметь шесть ведер, ткацкая мастерская — четыре, пекарня — два. Ежегодно в апреле городские власти проводили инспекцию этого снаряжения: каждый горожанин, стоя возле дверей своего дома, демонстрировал положенное количество ведер и лестниц. Инспекторы медленно обходили улицы, дотошно осматривая выставленный инвентарь… Подобная схема организации пожарной безопасности существовала с более или менее незначительными отклонениями во всех городах. Небезызвестный Ян ван дер Гейден, отличившись на поприще городского освещения, достиг не меньших успехов в борьбе с его «побочными эффектами». После чудовищного пожара 12 января 1673 года, поглотившего канатное производство при адмиралтействе Амстердама, он получил одобрение муниципалитета на собственное изобретение, представлявшее из себя шприцевой насос, к которому вода подавалась по трубопроводу. Из этого насоса можно было поливать мощной струей воды в руку толщиной даже самые высокие здания.
