Евгений Яровой - По следам древних кладов. Мистика и реальность
Даже не хочется комментировать эту глупость. Интересно, как молодой бизнесмен будет доказывать «трипольские корни» (а это IV тысячелетие до нашей эры!) украинского народа?
Любому профессионалу видна абсурдность и даже политическая ангажированность «исторических выводов» коллекционера-любителя.
Интересен и следующий пассаж Н. Платонова, свидетельствующий, что из собственных ошибок не сделано выводов. На вопрос журналистов об истории с медальоном он простодушно ответил:
— Очень приятно, что перед инаугурацией к нам обратилась Лилия Пустовит, которая занималась подготовкой костюма Катерины. По каталогу коллекции был выбран уникальный медальон. Он гармонично вписывался в ансамбль. Это достаточно крупная, знаковая вещь, которая достойно представила одну из исторических вех украинского народа.
На вопрос, будут ли и впредь выдаваться «выдающимся личностям страны» вещи из коллекции, последовал ответ:
— С огромным удовольствием. Все зависит от того, для каких целей. Если чтобы порисоваться на светской тусовке, то об этом не может быть и речи. Если на уровне государства, то никаких проблем. Для нас это большая честь.
Ну что тут скажешь? Иначе как бескультурьем и невежеством нельзя назвать красование национальной элиты в украшениях из древних могил или кладов. Сами того не подозревая, они переносят на себя неведомую энергетику их прошлых владельцев. И чем это может закончиться — никто не знает! Когда, например, нашли самую крупную золотую гривну в Молдавии, многие захотели с ней сфотографироваться. Массивное украшение надевали на шею, со смехом позировали перед фотообъективом, а потом с гордостью показывали снимки друзьям и знакомым.
Супруги Ющенко большие любители археологии Ющенко
Но через несколько лет как городские, так и сельские женщины, которые красовались с гривной, неестественно быстро постарели и потеряли свою привлекательность. Невозможно было не заметить, что все они стали выглядеть лет на двадцать старше. И вряд ли это случайность. Так, из двух сестер-близнецов одна сфотографировалась с гривной и получила уникальные снимки, а другая в это время отсутствовала. Появившись на другой день в экспедиции, она очень горевала, что не увидела находку. Сегодня она еще крепкая, «кровь с молоком» женщина, а ее ровесница-сестра по виду годится ей в матери. И это при том, что с мужчинами не произошло никаких изменений. Как это можно объяснить — не знаю!..
И последнее. Только наивный обыватель может поверить в рассказы о том, как «честно» собиралась коллекция ПЛАТАР. Наверняка какие-то вещи покупались у антикваров и других коллекционеров, к которым, впрочем, они также попали неведомыми путями. Но большинство находок все же приобретено нелегально. Иначе создать коллекцию такого уровня просто невозможно.
Можно посмотреть на проблему и с другой стороны. Спрос всегда рождает предложение, а деятельность «черных археологов» повсеместно развивается стремительными темпами. Значит, есть стимул: они кому-то продают свои находки. Кому? Безусловно, богатым «любителям» древностей. По словам академика П.П. Толочко, «сегодня на Украине правят бал “черные археологи” и связанные с ними так называемые спасатели украинской культуры — коллекционеры». Если бы не было вторых, не было бы и первых. Если бы не было коллекционеров типа Платонова, не было бы смысла разорять древние памятники в поисках раритетов. После этого как-то странно звучат их слова о сохранении от разграбления национального достояния. Так кто же разжигает и подливает керосин в костер нелегального кладоискательства? Круг замкнулся.
ЧТО ГОВОРИТ ЗАКОН?
Чтобы подслушать эту душу
И клад унесть,
Я не один закон нарушу,
А все как есть.
Б. Пастернак, 1958Упоминания о кладах впервые появляются у античных историков и летописцев. И уже с тех времен формировались посвященные им законодательные акты. При этом решалась основная проблема: как делить найденный клад? В Древнем Риме до хрипоты спорили, кому принадлежат найденные сокровища: тому, кто их нашел, или тому, на чьей земле была сделана находка? Великий законодатель, византийский император Юстиниан в середине VI века повелел делить клад пополам: половину нашедшему, а вторую половину получал владелец земли, на которой он был найден.
В средневековой Европе судьбу клада и самого кладоискателя решали самым оригинальным способом: по неизвестным признакам определяли, самостоятельно ли было найдено сокровище или же с помощью злых духов? Но уже в 1515 году римский папа Лев X издал декрет, который обязывал каждого, кто найдет клад на территории Папской области, предъявлять его папскому правительству.
Император Юстиниан впервые узаконил раздел кладов
По Статуту Великого княжества Литовского 1566 года клад принадлежал тому, кто его найдет. В случае если клад был найден не на своей земле, его делили пополам с землевладельцем. Именно эту практику дележа кладов, позаимствованную из Римского права, взяли за основу законодательства всех европейских стран.
Английский закон 1276 года гласил: «Если в доме или земле найден клад и о его существовании владелец не знает, то клад принадлежит королю». Закон действует и в наши дни, правда, с небольшим дополнением. Согласно поправке, внесенной в 1887 году, государственная комиссия может выдать нашедшему премию «по своему усмотрению».
Примерно такой же закон принят и в Австралии. А вот в США, согласно федеральному законодательству, клад полностью принадлежит нашедшему его счастливчику, который обязан лишь уплатить подоходный налог с оценочной стоимости сокровищ.
В России до XVIII века не было специального законодательства о кладах. Люди, нашедшие клад, задерживались, а иногда даже и заключались в тюрьму в ожидании ответа из Москвы.
При Петре I правительство объявило все клады собственностью государства. В царствование Екатерины II право собственности владельца земли было распространено на все богатства, сокрытые в ее недрах, в том числе и на клады. В 1803 году последовало разъяснение Сената о том, что «клад без позволения владельца земли не только частными лицами, но и местным начальством отыскиваем быть не может».
Свод гражданских законов 1832 года окончательно сформулировал положение о том, что «клад принадлежит владельцу земли»: если клад найден на твоей земле — он твой, а если на государственной — отдай его в казну. Это же положение вошло во все последующие своды законов и сохранялось неизменным до 1917 года.
В XIX веке в России действовала такая практика: за находки на государственной земле отвечали органы внутренних дел. Приезжал урядник, описывал клад, потом шло донесение в Петербург, где находилась Археологическая комиссия. Из столицы приезжал представитель комиссии и решал на месте, что с кладом делать. Как правило, наиболее интересные монеты и вещи отбирали, а остальные отдавали в переплавку. Потом платили какую-то сумму нашедшему клад. В большинстве случаев находки фиксировались, из года в год издавались отчеты комиссии, где был специальный раздел о кладах. А в архиве на каждый клад заводилось дело — с отчетом, рисунками и описями.
После 1917 года вся земля и все, что скрыто в ее недрах, в том числе и клады, были объявлены собственностью государства. Нашедшему клад полагалась денежная премия в размере 25 % от его стоимости, а все остальное шло в доход государству. При этом, согласно инструкции, создавалась комиссия, которая оценивала клад чаще всего на вес.
В настоящее время в России вернулись к Римскому праву — кодексу Юстиниана: государство и кладоискатель делят находку пополам. Если, конечно, счастливый искатель или случайный находчик решит ее легализовать. Однако ситуация от этого только ухудшилась. Принятый закон далек от совершенства. И вот почему.
В Уголовном кодексе РФ, принятом Государственной думой в мае 1996 года, уже нет статьи о лишении свободы за сокрытие найденного клада. Нои сегодня кладоискателя теоретически можно привлечь к уголовной ответственности по целому ряду статей. Например, за уничтожение или повреждение памятников истории и культуры (ст. 243), незаконное предпринимательство (ст. 171), хищение предметов, имеющих особую ценность (ст. 164), незаконный оборот и нарушение правил сдачи государству драгоценных металлов (ст. 191–192) и некоторых других
Но эти статьи если и применяются по отношению к «черным археологам», то исключительно редко и без какого-либо эффекта. Например, статья 243 УК РФ за уничтожение или повреждение памятников истории и культуры предусматривает наказание штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда, либо лишением свободы на срок до двух лет. Если же разрушен особо ценный охраняемый государством объект, то штраф вырастает до семисот или тысячи минимальных размеров оплаты труда, а за решетку уже можно отправиться на пять лет…
