Дэвид Фридман - Пенис. История взлетов и падений
Одобрение «виагры», первого перорального средства для лечения эректильной дисфункции, состоялось 27 марта 1998 года и стало ключевой вехой в развитии эректильной индустрии. «Виагра» помогла миллионам людей улучшить свою сексуальную жизнь. Однако не менее впечатляющим достижением этой индустрии и всех связанных с ней исследований было то, что в итоге урологи прониклись к этому органу еще большим благоговением. «Пенис — это анатомическое чудо, — говорит Артур Бэрнет. — Он может менять свои размеры и форму, становиться жестким или мягким и выводить наружу сперму и мочу через одну и ту же трубку. Есть ли в организме человека другой такой орган, который бы все время менялся и имел столько функций? Совершенно очевидно, что это один из самых гениально продуманных человеческих органов».
Эта гениальность начинается снаружи и продолжается внутри. Кожа пениса тоньше, подвижнее и эластичнее, чем на любом другом участке тела. На головке члена нет волос, поэтому он напрямую контактирует со всем, к чему прикасается. В 1986 журнал «Brain Research» («Исследования мозга») опубликовал результаты исследования, в ходе которого были обнаружены сенсорные рецепторы, присущие только пенису, — в его головке, венце (мясистом нижнем крае головки) и уздечке (морщинистой полоске кожи, соединяющей головку со стволом пениса). Все эти три области при возбуждении увеличиваются, отчего площадь поверхности пениса становится больше, а эротические ощущения усиливаются.
В итоге в этом месте образуется уникальная неврологически активная «точка» с акцентом не на количество, а на качество. «Чувствительность измеряется плотностью нервных окончаний», — говорит доктор Клэр Йенг, соавтор статьи «Иннервация головки члена у человека» в Journal oi Urology («Урологическом журнале») и — величайшая редкость! — женщина-нейроуролог. «Плотность нервных окончаний в пенисе довольно велика, — продолжает доктор Йенг, — однако на лице и на руках она еще больше, поэтому довольно большие участки мозга заняты обработкой сигналов, поступающих из этих частей тела. В этом нет ничего странного: мы произошли от человекообразных обезьян, которые почти всю жизнь ходили на четвереньках и большую часть дня принюхивались к разным запахам, пытаясь вычислить, где в джунглях можно чем-то поживиться». Однако это не значит, что сигналы от ладони сильнее сигналов от пениса. На самом деле, считает доктор Йенг, сигналы, поступающие от пениса, настолько мощные, что могут делать то, что не под силу ни одному другому органу, — они способны на какое-то время изменять сам мозг. «Стимуляция, идущая от пениса, похоже, расширяет и усиливает способность мозга обрабатывать подобные сигналы», — поясняет Йенг. И хотя ей пока не удалось доказать свое предположение, она продолжает активно исследовать эту тему в лаборатории Вашингтонского университета.
Уретра, внутренний транспортный туннель пениса, расположена между меатусом (отверстием мочеиспускательного канала) и мочевым пузырем. В длину она достигает около 15 сантиметров, но когда пенис приходит в эрегированное состояние, уретра, половина которой находится внутри тела, тоже растягивается. Уретру окружает спонгиозное (губчатое) тело. Уретра и спонгиозное тело располагаются под двумя более крупными и еще более пористыми органами — пещеристыми телами, которые находятся чуть выше, левее и правее. Все эти органы окружены белочной оболочкой, уже упоминавшейся tunica albuginea. Пещеристые тела, которые во время эрекции наполняются кровью, прикреплены с помощью связок к лобковой кости. Когда мужчине делают операцию по увеличению пениса, эти связки надрезают. В результате сила тяжести оттягивает пенис вниз и делает его «длиннее». В то же время он становится более «шатким», отчего большинство урологов не рекомендуют эту операцию своим пациентам и не делают ее.
Белочная оболочка, которая окружает внутренние детали пениса, — это еще одно чудо дизайна (до определенной степени). «Толщина у нее примерно как у обложки журнала, — рассказывает доктор Аджай Мера из клиники Майо в Рочестере, штат Миннесота. — Она очень прочная, но не слишком гибкая». С одной стороны, это усиливает жесткость при эрекции, но в то же время может привести к серьезной травме, которая называется переломом полового члена. Впрочем, это больше похоже не на перелом кости, а на разрыв мышцы и чаще всего происходит из-за чересчур атлетического полового сношения, во время которого женщина обычно находится сверху. Подобные переломы встречаются редко, и если обратиться к врачу в течение суток после травмы, оболочку, как правило, можно восстановить. Если же это не удается, то в большинстве случаев помогают лекарства, вводимые с помощью инъекции. Серьезные разрывы могут привести к тому, что в пенис придется имплантировать специальный протез.
Если говорить об эякуляции и оргазме, то первая происходит в самом пенисе, а второй — в мозгу. Хотя эякуляцию, конечно, тоже запускает мозг, получающий от пениса сигналы удовольствия, — порой, как знают многие женщины, для этого требуется лишь несколько минут — пока они не превысят некий предел. Но даже когда мозг взрывается оргазмом, он не забывает посылать сигналы в область гениталий. В яичках уже «созрело» множество сперматозоидов, которые находятся в эпидидимисе. Еще одна специальная трубка — семявыводящий проток — соединяет эпидидимис с уретрой и доставляет туда сперматозоиды (перевязав семявыводящий проток, как это делают при ваээктомии, можно сделать мужчину бесплодным). Железы, именуемые семенными пузырьками, соединяются с этим протоком перед тем, как он присоединяется к мочевыводящему каналу. Семенные пузырьки производят фруктозу и другие вещества, без которых сперма не может существовать вне тела. Простата (предстательная железа), которая окружает основание мочеиспускательного канала словно бублик, также выделяет химические вещества, позволяющие сперме совершать «полет в неведомое».
В ходе «шоу» сперматозоиды перемещаются из эпидидимиса по семявыводящему протоку к основанию уретры в районе простаты. В то же время семенные пузырьки и предстательная железа сокращаются, выделяя свои жидкости. Эти выделения смешиваются, а затем выталкиваются наружу за счет сокращений бульбоуретральной мышцы, которая опоясывает основание уретры. (Представьте, что вы резко сдавливаете в кулаке сосиску, надрезанную с верхней стороны.) «За две — пять секунд сперма совершает марш-бросок, сравнимый с марафонской дистанцией», — говорит доктор Абрахам Моргенталер, уролог Гарвардской медицинской школы. Стоит ли удивляться, что после секса мужчина очень быстро засыпает?
* * *Однако если вы спросите об этом Леонору Тифер, то получите иное объяснение. Тифер — психолог, феминистка, сексолог и сексотерапевт, которая одно время вела в газете колонку о сексе, а в 1995 году выпустила сборник эссе «Этот противоестественный секс и другие истории». (Она и вправду очень много думает о сексе!) Тифер — человек серьезный, но не настолько, чтобы не посмеяться над хорошей шуткой. Просто она не видит ничего смешного в том, что мужскую сексуальность узурпировали урологи, и называет это «погоней за совершенным пенисом».
Тифер не приемлет это по целому ряду причин. В частности, ей кажется, что здесь превалируют интересы не столько медицинские, сколько финансовые. И что причины, по которым межличностные причины эректильной дисфункции начисто отметаются, совершенно неубедительны. Все это сводит таинство секса к типовым показателям нервной чувствительности, расслабления гладкой мускулатуры и силы кровотока. Тифер против того, чтобы создание эрекции приравнивалось к мифу о создании сексуального просветления. Все это — не гигантский шаг вперед в безостановочном научном прогрессе, как утверждают урологи, а социальная конструкция конца двадцатого века — реакция на феминизм, подкрепленная верой «бебибумеров» мужского пола в то, что их поколение вправе рассчитывать на вечную эрекцию.
«Эрекция представляется сегодня не только как цель, но и как нечто познаваемое само по себе — что никак не связано с человеком и человеческими взаимоотношениями», — говорит она. Тифер не в восторге от Мастерса и Джонсон — меньше всего ей импонирует их определение полового акта в «Сексуальной неполноценности человека», где они описали его как «вопрос прилива крови и миотонии» (то есть судорожного сокращения мышц). Но Мастерс и Джонсон хотя бы понимали, что при наличии сексуальной дисфункции пациентом является не один человек, а супружеская или иная пара. «Теперь же, — говорит Тифер, — единственным пациентом стал пенис».
В результате, считает Тифер, женщины из участниц полового акта превратились в зрителей. «Разумеется, я знаю, что многим женщинам нравятся более твердые и долгие эрекции. Однако некоторым из них придется иметь дело с этими «химическими» эрекциями вопреки своим желаниям в тот или иной момент. А медицинский истеблишмент эта проблема ничуть не волнует». Тот же истеблишмент, говорит Тифер, снимает с мужчины всякую ответственность за то, что и как он делает в постели. «Почти все урологи — мужчины. Они знают, что мужчины не любят разговаривать о своих взаимоотношениях или признаваться в неприятных для себя вещах. Поэтому уролог говорит своему пациенту; «И не нужно ни о чем говорить, так как ваши сексуальные проблемы — не ваша вина. У вас нет проблем ни с тем, как вы занимаетесь сексом, ни с вашей партнершей. Проблема у вас лишь с сосудами пениса. А это можно вылечить». Медицинский взгляд на эректильную дисфункцию исходит из непонимания того, что такое секс и чем он не является. Секс — вовсе не такой же естественный акт, как дыхание. И у него нет универсальных стандартов. Секс в Перу — совсем не то же самое, что секс в Пеории[257]. Секс — это особый талант, как в танцах или музыке. У кого-то он есть, а кто-то живет без него. Однако большинство людей могут, постаравшись, выйти на хороший уровень. И в этом им может помочь секстерапия, которую не заменят никакие лекарства».
