Евгений Деменок - Вся Одесса очень велика
Но перед тем, как рассказать о нашем выдающемся земляке, позволю себе небольшой исторический экскурс, объясняющий читателю, почему Русский исторический архив был собран именно в Праге.
Вот уже совсем не за горами столетняя годовщина тех событий, которые в корне изменили путь развития не только России, но и всего мира. Речь идёт об Октябрьской революции. Кто-то называет её Великой, кто-то – кровавым переворотом или несчастьем. Как бы там ни было, она расколола российское общество на два непримиримых – пожалуй, непримиримых до сих пор – лагеря. В результате несколько миллионов российских граждан покинули Родину навсегда, оказавшись в вынужденной эмиграции и найдя себе прибежище – или новый дом – на огромной территории от Харбина до Буэнос-Айреса. Константинополь, София, Белград, Берлин, Париж – все эти и многие другие города стали временными или постоянными центрами русской эмиграции. Есть в этом списке и Прага. И она занимает в нём особенное место.
Русскую эмиграцию в Чехословакию можно условно разделить на две волны. Первая волна – 1917–1918 годов – состояла в основном из русских, работавших в Чехии, ещё являвшейся частью Австро-Венгрии, сотрудников российского дипломатического корпуса и русских офицеров – военнопленных или бежавших из Прибалтийских государств. Уже в декабре 1918 года был образован Комитет Общества русских офицеров. Незадолго до этого был образован Чешско-русский комитет.
Вторая волна эмиграции «докатилась» до Чехословакии в 1919–1922 годах. Сотни тысяч военных и гражданских после взятия большевиками Одессы и Крыма оказались в южной Европе – Болгарии, Турции, Сербии. Кто-то остался там, но большинство уехало. Часть из них оказалась в Чехословакии. К 1925 году там находилось около 30 тысяч беженцев из России.
Положение русских эмигрантов в Чехословакии принципиально отличалось от положения русских эмигрантов во всех других странах. Отличалось в лучшую сторону. Случилось это потому, что в 1921 году чехословацкое правительство приняло решение о начале Русской акции помощи. Это была государственная программа поддержки русских эмигрантов, которая затрагивала практически все стороны жизни эмигрантов, начиная с образовательных учреждений и заканчивая поддержкой русскоязычных печатных изданий. Русская акция помощи была уникальным явлением. Именно благодаря ей о Праге говорили как о Русском Оксфорде. Именно благодаря ей стало возможным создание Русского заграничного исторического архива, материалами которого мы можем воспользоваться и сейчас.
Русская акция помощи характеризовалась несколькими важными особенностями. Во-первых, она не была собственно русской – наряду с русской эмиграцией поддерживалась украинская, белорусская, кавказская и другие. Во-вторых, помощь была во многом нацелена на поддержку учебной, педагогической, научной деятельности – около 3.5 тысяч человек смогли получить высшее образование на русском языке, в начале 20-х в Праге работало около 100 русских учёных. В-третьих, она была социально однородной. Возможно, помогло удачное стечение обстоятельств – эмиграция в Чехословакию состояла в основном из интеллигенции и селян. Что касается политической ориентации, то направлена помощь была в основном на поддержку демократических политических сил в России и в Украине – именно построение будущей по-настоящему демократической России было целью и ориентиром для чехословацкого правительства. Центром таких сил в Чехословакии стал «Земгор» – Объединение российских земских и городских деятелей в Чехословакии.
А центром самой эмигрантской жизни, безусловно, была Прага. Однако очаги эмигрантской жизни существовали в Брно и в Братиславе. В Пршибраме, в Горной академии, училась и работала многочисленная группа русских, украинских и белорусских студентов и профессоров. В Подебрадах находилась Украинская хозяйственная академия, в Моравской Тржебове работала русская гимназия-интернат. Группы эмигрантов жили в небольших городах и деревнях – все, наверное, знают Вшеноры и Мокропсы, связанные с пребыванием в Чехословакии Марины Цветаевой.
Однако революции и гражданской войне предшествовали и сопутствовали другие, не менее важные события – Первая мировая война, восстание Чехословацкого корпуса, образование собственно Чехословакии как независимой республики. Эти события стали причиной небывало тесного контакта чехов и русских. Ведь не только русские оказались в Чехословакии – до этого сотни тысяч чехов и словаков побывали в России как солдаты австро-венгерской армии, либо как пленные, а позже – как члены чехословацких легионов.
Наверное, корни и истоки Русской акции помощи можно искать в популярных тогда идеях панславянства, славянского братства, славянского единства. И Президент Чехословацкой Республики Томаш Масарик, и первый премьер-министр Карел Крамарж в той или иной степени были приверженцами этих идей. И тот, и другой жили и работали в России и хорошо знали особенности русской жизни и характер русского народа. Другой причиной было негативное отношение к большевикам и их правлению. Томаш Масарик множество раз устно и печатно высказывался о России и большевизме, его статьи были собраны в книгу «Советская Россия и мы». Он предполагал, что на смену большевистскому режиму к власти в России придёт демократический режим, и управлять новой Россией будут новые люди, которых нужно готовить в том числе и в демократической Чехословакии.
Значение событий тех лет трудно переоценить – как для России, так и для Чехословакии. И сегодня в Чехии живут потомки тех эмигрантов, которые приехали в страну после революции. Не только Чехословакия помогала беженцам – это был двухсторонний процесс. Русские эмигранты отдавали своей новой родине знания, умения, опыт.
С послереволюционным и межвоенным периодом существования русской эмиграции в Чехословакии связано множество выдающихся имён и интересных событий. Одно из этих имён – Лев Магеровский.
Имя Льва Флориановича Магеровского до сих пор незаслуженно находится в тени более известных представителей русской межвоенной эмиграции в Чехословакии. Незаслуженно по целому ряду причин и совершенно необоснованно с учётом вклада Льва Флориановича в дело сохранения исторического и культурного наследия русской эмиграции.
Приведу лишь несколько фактов. Именно Магеровский – вместе с двумя другими представителями Союза русской трудовой интеллигенции, педагогом Зигфридом Григорьевичем Ашкинази и адвокатом А. С. Гуровичем – на встрече с министром иностранных дел Чехословацкой Республики Эдвардом Бенешем вручили ему меморандум с изложением мер помощи русским беженцам, при этом основные пункты меморандума изложил Лев Флорианович. Это было весной 1920 года, и уже через год, летом 1921 года, начала практически осуществляться Русская акция помощи, в которой Чехословацкое правительство в той или иной степени придерживалось этих основных пунктов.
Лев Магеровский стоял у истоков создания Русского заграничного исторического архива и был бессменным заведующим его газетного отдела. Руководил «Русским Соколом» в Чехословакии. Создал информационный канал, связывающий эмигрантов с окружающим миром – телеграфное агентство «РУССУНИОН». Был одним из создателей и членом правления «Союза русских писателей и журналистов в Чехословакии». Эмигрировав в США, стоял у истоков создания русского Бахметьевского архива при Колумбийском университете и без малого тридцать лет был его заведующим.
Пожалуй, более чем достаточно для того, чтобы пристальнее изучить биографию этого удивительного человека, которого с полным основанием можно назвать собирателем и хранителем бесценной информации.
Весь жизненный путь Льва Флориановича Магеровского можно разделить на три этапа: русский, чешский и американский. В Славянской библиотеке, в архивах РЗИА, хранятся написанные им собственноручно в 1936 и 1937 годах автобиографии, которые можно с уверенностью считать самым надёжным источником информации о его жизненном пути до этого периода.
Лев Магеровский родился 18 февраля 1896 года в Одессе и окончил Ришельевскую гимназию, после чего поступил во Владимирский Киевский кадетский корпус, который окончил в июне 1914-го. Специальное военное образование получил в Петрограде, в Михайловском артиллерийском училище. Высшее образование начал в Александровской Военно-юридической академии в Петрограде, продолжил на юридическом факультете Университета Св. Владимира в Киеве и закончил уже в 1927 году в Праге, на Русском юридическом факультете. Действительную военную службу начал в 1914 году юнкером Михайловского училища, в 1915-м произведён в офицеры артиллерии и направлен в действующую армию, на Юго-Западный фронт. В 1916-м служил начальником воздушной обороны штаба VIII армии (генерала Брусилова).
