Ян Мортимер - Средневековая Англия. Гид путешественника во времени
Вокруг этих огромных полей, ограниченных канавами и земляными валами, располагаются общественные пастбища для овец, или рощи, откуда берут хворост и строительные материалы, или широкие низинные луга, где выращивают сено. Пастбища и луга можно найти в Англии повсюду — сотни акров на возвышенностях и плоскогорьях отданы под овечьи пастбища. Там и тут вы увидите небольшие поля, иногда огороженные каменными стенами или рвом, насыпью и изгородью, где животных держат зимой. Но подобные стены и высокие изгороди редки. Вы можете запросто сойти с большака на траву и выйти прямиком в поле. Многие пасущиеся животные именно так и поступают, растаптывая посадки — к вящему неудовольствию жителей деревни и к позору человека, назначенного ответственным за заборы и изгороди (hayward): защита полей и грядок — его основная задача.
Вопреки вашим ожиданиям, лесов в Средние века не намного больше, чем в современном мире, — они занимают примерно процентов семь от общей площади страны. С другой стороны, едва ли не за каждым дюймом средневекового леса тщательно ухаживают. Некоторые места отгораживают для саженцев и окружают высокими насыпями с изгородями наверху, чтобы олени и другие животные не поели новые побеги. Из деревьев, выращиваемых в искусственных рощицах, делают шесты для углежогов, перекладины для заборов, посохи или просто рубят для растопки. В других местах деревья разводят на древесину; место вокруг них расчищают, чтобы они росли прямыми и высокими. Большие дубы очень ценны: из них можно сделать длинные балки, которые поддерживают, например, широкие крыши. На земле упавших деревьев сравнительно мало, особенно в лесах, где неподалеку деревни. Владельцы поместий часто дают право арендаторам собирать упавшие ветки и целые деревья, и те выбирают все подчистую, до последней веточки. В некоторых районах это вообще единственный способ набрать достаточно топлива для долгой зимы. Если деревьев и веток падает больше, чем необходимо местным арендаторам земли, права на их сбор продают. Когда лес в Лестере становится непроходимым, лорд назначает цену в 1 пенс за шесть телег древесины. После этого лес очень быстро расчищают[4].
Вы, возможно, еще кое-что заметите (или, скорее, не заметите), пробираясь через лес. Где хвойные деревья? В средневековой Англии растут всего три хвойных дерева — сосна, тис и можжевельник, причем можжевельник — это скорее кустарник, чем настоящее дерево. Вечнозеленых деревьев очень мало — широко распространен только падуб, — так что зимой лес выглядит особенно мрачно. Большинство видов сосен, елей, лиственниц, кедров, кипарисов и пихт, которые вы можете вспомнить, в лесах не растет. Если вы увидите сосновые, еловые или пихтовые доски в замке лорда и вам станет интересно, откуда они взялись, то вам ответят, что они из Скандинавии — хвойную древесину завозят из-за рубежа[5]. Не найдете вы и каменных дубов, красных дубов, красного дерева, церов или конских каштанов. В Англии растут деревья, завезенные в бронзовый век, в римский период или снова выросшие на Британских островах после последнего оледенения: рябина, ясень, ольха, полевой клен, лещина, каштан, рябина ария, осина, некоторые виды тополя, повислая береза, бук, липа, грецкий орех, ива, вяз и граб. И, естественно, старые добрые дубы. Широко распространены обе формы дуба: «сидячий» скальный дуб, встречающийся в холмистых областях, и намного более ценный черешчатый дуб, из которого строят дома и корабли[6].
Раз уж вы внимательно пригляделись к пейзажу, то наверняка обратили внимание и на другие нюансы. Белка, которую вы заметили на ветках ближайшего дерева, — рыжая: серая белка до Британии еще не добралась. Коровы в полях меньше, чем их современные родичи, — причем намного меньше. Как и овцы. Программы по выведению больших сельскохозяйственных животных начнутся только через несколько веков. Лишайники, свисающие с веток над дорогой, скорее всего, будут вам незнакомы: в незагрязненном воздухе выживает куда больше разных видов. Когда наступят сумерки, а до следующего города еще далеко, вы наверняка даже задумаетесь, остались ли в Англии волки. Не сомневайтесь — не остались. Скорее всего. Современные источники говорят, что последнего волка в Англии убили в Северном Ланкашире в XIV веке, но вы вряд ли его встретите. Ральф Хигден, житель Честера, в 1340 году написал, что в Англии осталось «мало волков»[7]. Последнее руководство по отлову и убийству волков датировано еще 1289 годом, так что, если вам хочется повстречать аборигенного дикого волка, отправляйтесь на нагорья Шотландии. В охотничьих парках аристократов еще сохранились дикие кабаны, но и они практически истреблены, так что шансы, что вас выпотрошит кабан, мизерны. Единственное по-настоящему опасное живое существо, которое можно встретить в лесах Англии XIV века, — это… да, правильно, человек. Группы вооруженных людей, например банды Фольвиля и Котереля, шныряют по лесным дорогам в поисках одиноких путников, которых легко ограбить. Но об этом мы подробнее поговорим в главе о законе и порядке, а не здесь.
Меняющийся ландшафтРаспространенное заблуждение — будто сельская местность в Англии вообще не меняется. Мы часто слышим поговорку «старый как холмы» (as old as the hills). Но даже эти холмы постепенно меняются. Некоторые из них очищают от растительности и распахивают. Некоторые — огораживают, чтобы эффективнее располагать большие отары овец. Пологие склоны, где раньше растили овес, тщательно удобряют навозом, чтобы можно было выращивать там пшеницу. Меняются и равнины. Фенские болота в Линкольншире, Сомерсетские топии болото Ромней теперь намного меньше, чем были: с помощью длинных дренажных канав у болота удалось отвоевать целые квадратные мили земли. Там, где раньше ловили угрей, теперь растут пшеница, овес и ячмень.
Перемены в средневековом ландшафте обусловлены многими факторами, причем не все из них — человеческого происхождения. Например, засорение рек илом может сильно повлиять на экономическое развитие и торговлю в регионе. Процветающий порт быстро превращается в город-призрак, что не может не сказаться негативно на окрестностях и дорогах. Похожие последствия имеет и береговая эрозия. В начале века город Данвич в Восточной Англии был одним из важнейших портов страны. Там размещались бенедиктинский монастырь, два мужских монастыря, шесть приходских церквей, две небольшие часовни и даже церковь, принадлежавшая тамплиерам. Но если вы прибудете туда в январе 1328 года, будьте осторожны: ужасный шторм в ночь на 14-е число уничтожит часть города и полностью заблокирует гавань песком и галькой. После этого Данвич лишится всякого значения для судоходства. Если вы проживете в городе еще лет двадцать, то увидите, как страдают выжившие горожане, отчаянно пытаясь справиться с экономическими потерями из-за уничтожения гавани. В 1347 году еще один могучий шторм снесет четыреста домов и две приходские церкви. Перенеситесь туда, и услышите грохот зданий, падающих в море, и крики перепуганных жителей, безуспешно пытающихся выбраться из-под груды бревен и выплыть из бурного моря.
Изменения климата — еще один фактор, влияющий на ландшафт. В начале века довольно часто встречается английское вино. Короли и многие аристократы держат огромные виноградники. Но прошло всего сто лет, и к 1400 году виноградники в Англии исчезли. Среднегодовая температура упала примерно на один градус Цельсия. С виду разница кажется не слишком большой, но вот на некоторых поселениях это сказывается очень пагубно. Погода становится чуть-чуть холоднее, в том числе — когда собираются дождевые тучи. Увеличение числа осадков приводит к затоплению дорог и порче посевов. В 1315–1317 годах, во время ужасного Великого голода (ставшего следствием долгих и обильных дождей), животные буквально тонули на затопленных пастбищах. Кроме того, наводнения приводят к большему распространению паразитов и болезней растений. Если вы окажетесь в любой части Англии во время Великого голода, то увидите, как крестьяне копают и подновляют канавы, надеясь сохранить посевы. Многим этого не удается, и целые семьи умирают из-за болезней, связанных с недоеданием. Чем меньше людей способны возделывать землю, тем большую часть полей приходится бросать. Так что даже небольшое изменение среднегодовой температуры может привести к огромным переменам в сельской местности.
Впрочем, самый главный фактор, влияющий на ландшафт, — болезни. С 1348 года эпидемии чумы лишили сельские поместья такого количества населения, что изменился весь процесс ухода за землей. Причем дело не только в людях, умерших от болезней. Если в поместье внезапно умирает треть работников, то лорд недополучает треть ренты. После этого лорд может потребовать, чтобы оставшиеся арендаторы работали вдвое усерднее. Но если он им не платит, а соседний помещик, которому требуются работники, предлагает хорошие деньги за помощь в сборе урожая, то они просто уйдут к этому помещику вместе с семьями, «забыв» о договоре с прежним лордом, хоть это и незаконно. Так что помещик может запросто потерять не треть или половину рабочей силы, а вообще всех работников сразу. Оставшись с бесполезной землей, которую никто не обрабатывает, он неизбежно задумается, как на ней заработать. Одно возможное решение — вообще забыть о пахотной земле и отдать все поместье под пастбище для большого стада овец. Именно так всего за несколько лет несколько тысяч акров злаковых полей вокруг деревни превращаются в травянистые равнины, а развалины церковной башни останутся единственным напоминанием о том, что здесь когда-то жило много людей.
