Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов
Подписали: Айдниги (судья), Барриар, старшие из представителей Гайдуков, Баттуер, Обер-Лейтенант полка Александра Вюртембергского, Кликстенгер, хирург полка Фюрстенбургского, и три других хирурга.
ГЛАВА V
Мнение о вампирах автора «Иудейских писем»
Есть два средства против нелепых бредней о так называемых вампирах. Первое состоит в том, чтобы физическими причинами объяснить все чудеса вампиризма, второе — отвергнуть действительность всех историй подобного рода, и это последнее есть, без сомнения, средство вернейшее и разумнейшее. Но так как есть люди, для которых свидетельство какого-нибудь авторитетного лица может служить достаточным основанием принять за истину самый нелепый рассказ, посему необходимо прежде всего показать, как мало можно полагаться на свидетельство даже авторитетных лиц, когда дело требует научного исследования. Мы согласны, что люди действительно умирали от так называемого вампиризма. В осснование нашего мнения мы полагаем: очень возможно, чтобы в телах, погребенных даже несколько дней тому назад, была жидкая кровь. Далее — очень возможно, что вампиры, сосавшие кровь у известных людей, были только в их воображении и что страх, произведенный воображением, мог произвести настолько сильное напряжение и потрясение во всем их организме, что они умирали. Мнимые вампиры целый день овладевали их мыслями и воображением; во время сна воображение, естественно, могло произвести образ этих чудовищ и причинить такой испуг, что они или тотчас, или немного спустя умирали. Кому не случалось видеть или, по крайней мере, слышать о людях, которые умирали в минуты сильного испуга? Самая сильная радость не влечет ли за собою столь печальных последствий?
В «Лейпцигской газете»[355] случилось нам прочитать краткое содержание одной небольшой книги под заглавием: «Philosophicae & Christianae cogitationes de Vampiriis, a Joanne Christophoro Herenbergio» («Философские и Христианские рассуждения о вампирах. Соч. И. Эренберга»), где упоминается многих других сочинениях по этому предмету. Автор утверждает, что вампиры не умерщвляют людей и все рассказы об этом должны быть приписаны только больному и расстроенному воображению. Многими примерами он доказывает, что воображение может произвести очень сильные потрясения в организме. Потом он говорит о том, как в Славонии убийцам протыкали кол через сердце; такое наказание прилагали и к вампирам в том предположении, что они были виновниками смерти тех, у которых высасывали кровь. Он приводит несколько примеров этих казней в 1337 и 1347 г. Далее автор излагает мнение тех, которые верили, что мертвые в своих гробах едят. Древность этого мнения он доказывает из Тертуллиана, из прибавлений к его сочинению о воскресении и из сочин. Августина De Civitat., L. VIII, c. 27 et Serm. XV De Sanctis.
Вот довольно краткое содержание сочинения Эренберга о вампирах. Приведенное им место из Тертуллиана ясно свидетельствует, что язычники ставили своим умершим пищу, и даже тем, тела которых они сжигали. Они верили, что пища служит им для подкрепления: Defunctis parentant & quidem impensissimo studio, pro moribus eorum, pro temporibus esculentorum, ut quos sentire quicquam negant, escam desiderare praesumant.
ГЛАВА VI
Мнение о вампирах журнала «Glaneur»
При исследовании рассказов о смерти мнимых мучеников вампиризма открываются все симптомы эпидемического фанатизма, а также и то, что впечатление, произведенное на них страхом, является главной причиной их смерти. Станьоска, дочь Гайдука Йотуйцо, легла в постель совершенно здоровая, пробудилась ночью с отчаянным воплем и жаловалась, что Милло, умерший сын Гайдука, душил ее за горло; после этого она почувствовала сильную боль в груди и на восьмой день скончалась.
Здравомыслящий легко может видеть, что в этом случае мнимый вампиризм представляет собой лишь выдумки расстроенной фантазии.
Здесь дело идет о девушке, которая пробудилась ночью и жаловалась, что ее душил вампир, но не объясняла, как ее крик мог помешать вампиру продолжать операцию. Есть основание думать, что вампир не повторял своих операций потому, что в следующие за этим ночи не отходили от ее постели и потому, что ее крики, если бы вампир вздумал мучить ее, дали бы знать об этом ухаживавшим за нею. На восьмой, однако ж, день она умерла. Ее печаль и страх, ее уныние и мучения ясно доказывали, как сильно было расстроено ее воображение.
Жители городов, страдавшие от моровой язвы, знают по опыту, что испуг многим стоит жизни. Как скоро человек почувствует самую ничтожную боль, он думает, что поражен эпидемией; это так сильно действует на него, что он серьезно может заболеть.
Если мы исследуем другой рассказ о смерти замученного вампиром, то откроются очевиднейшие доказательства того, что в этом случае главную роль играли страх и предрассудок. Умерший, через три дня после погребения, явился ночью сыну своему, потребовал ужин, поел и исчез. На другой день сын рассказал ночной факт соседям. В следующую за этим ночь отец не являлся; но на следующее утро сын найден в постели мертвым. В этом рассказе суеверие и страх очевидны. Первый раз подействовав на воображение больного, тоска не произвела надлежащего действия, но предрасположила его дух к более сильному впечатлению, что и случилось после. Замечательно, что вампир не являлся в ту ночь, накануне которой сын рассказал свой сон соседям, потому что, как по всему видно, соседи ночью находились при нем и, значит, мешали ему испугаться.
Теперь я перехожу к исследованию тех трупов, у которых кровь была жидка, борода, волосы и ногти вырастали. Из этих чудес можно выбросить три четверти и быть очень снисходительным, если оставить частицу. Всякому очень хорошо известно, что народ и даже историки, часто очень известные, преувеличивают факты, хоть сколько-нибудь выходящие из уровня обыкновенных, тогда как очень легко чисто физически объяснять причину этих фактов.
По опыту известно, что в некоторых частях земли тело может сохраняться во всей своей свежести. Это явление объясняют весьма удовлетворительно, и потому не лишним будет привести здесь один из таких фактов. В Тулузе, под монастырской церковью, в пещере сохранились тела умерших до того невредимыми, что их легко принять за тела живых, тогда как эти умершие оставили жизнь за двести до этого лет. Эти тела в костюмах своего ордена прислонены к стене стоймя. Но разительнее всего в этом случае тот факт, что тела, поставленные на другой стороне этой же пещеры, становятся добычей червей через два или три дня.
Часто приходится замечать, что у мертвых вырастают волосы, борода и ногти. Причина этого явления понятна: так как в теле остается еще немного мокрот, то нисколько не удивительно, что в безжизненных частях может некоторое время продолжаться растительность.
Жидкая кровь представляет больше трудностей для объяснения, но и для ее присутствия в теле умершего можно указать естественные основания. Если солнечный луч нагревает селитренные и серные части в почве, способной сохранять тело, то эти части, смешиваясь со свежепогребенным трупом, приводят в брожение сгустившуюся кровь и разжижают ее. Возможность такого явления доказывается опытом. Если в глиняном или стеклянном сосуде нагревать хил[356]или молоко с двумя частями дистиллированного виннокаменного масла, то белая жидкость превращается в красную потому, что соль винного камня, разжижая маслянистую часть молока, совершенно разжижает и превращает ее в род крови. Кровь, образовавшаяся в сосудах тела, менее красна и не гуще. Итак, очень естественно, что жар, возбуждая волнение в погребенном теле, производит точно такое действие, какое происходит и в вышеприведенном эксперименте, потому что соки тела и кости весьма похожи на хил, а жир и мозг суть маслянистые части этого хила. Все эти части от волнения должны принять вид крови на основании упомянутого эксперимента. После этого так называемые вампиры могут испускать из себя эту жидкость, состоящую из растворенных жирных частей, принимаемую за кровь.
ГЛАВА VII
Рассказ о вампирах из «Меркурия» за 1693 и 1694 годы. Предположения Голландского журнала «Glaneur» за 1733 г. № ІХ. Два письма о вампирах
1693 и 1694 годах публично объявляли, что в Польше и особенн о в Польской Руси являлись днем вампиры и сосали у людей и животных кровь, которая потом во гробе текла по их губам, носу и особенно ушам, так что они плавали в крови во гробе, как часто находили их[357]. Вампиры не удовлетворялись одним лицом в доме, но мало-помалу истребляли всех, если только их не останавливали, — не отсекали у них голову или не пробивали им колом сердце. Некоторые, для охранения себя от вампиров, смешивали хлебную муку с кровью вампиров, и питавшихся хлебом, приготовленным из этой муки, вампиры не беспокоили.
Голландский «Glaneur», мало кому веривший, принимает эти факты за несомненные и истинные, потому что не имеет достаточных оснований оспаривать их. Впрочем, он утверждает, что народы, у которых являются вампиры, слишком невежественны и легковерны, так что явления, о которых идет речь, не более, как продукт их уродливой фантазии; их грубая пища — главная причина этого: питаются они большей частью только хлебом, приготовленным из овса, корней и древесной коры, и такая пища может производить только густую и испорченную кровь и вызывать в воображении мрачные представления.
