Виктор Ефимов - Прозрение
2. Методология общественно-полезного денежного обращения, внешней конвертируемости рубля.
Эмиссия денег на основе энергетического стандарта обеспеченности — это лишь базис для перехода к системе общественно-полезного денежного обращения. Изначально деньги возникли ради упрощения товарообмена и именно в этом состоит их общественно-полезная миссия и сегодня. Однако по мере своего развития система денежного обращения породила такое чуждое общественным интересам явление как ростовщичество (от слова «рост»), т.е. самопроизвольно устанавливаемый рост денежной массы (до 210% в год) за счёт их предоставления на процентной основе. Денежные доходы реального сектора производства базируются на передаче обществу того или иного продукта, имеющего соответствующую потребительскую стоимость. Самовозрастание же денег на основе ростовщичества порождает колоссальные доходы, которые не подкреплены никаким товаром, а следовательно вызывают инфляцию, разбалансировку народно-хозяйственного комплекса. Это привело к не выявленному в лексике перерождению природы денег, к возникновению их качественного нового вида, порожденного без связи с производством самими же денежными знаками. Такой вид денег имеет иных «родителей», по самой своей природе не имеет товарного обеспечения.
Неизбежным атрибутом сопровождающим их появление является инфляция, так как процентные платежи сектора производства относятся на себестоимость и с неизбежностью удорожают выпускаемую продукцию. Кроме этого, деньги обусловленные не товаром, а «ростом» возникают и внутри самой кредитно-финансовой системы вообще вне связи с товарным производством. Такое самовозрастание денежной массы увязано с учетной ставкой ЦБ и неизбежно порождает инфляцию. По этому поводу достаточно привести только один пример. К середине 1998 года при денежной массе М2 около 370 миллиардов рублей объём рынка ГКО составлял свыше 300 миллиардов и работал как мощнейший генератор инфляционной накачки безумных доходов. На каждый ввезенный тогда в Россию доллар западный капитал вывез из этой финансовой пирамиды 4 доллара дохода.
Проблемой номер один в ныне господствующей системе денежного обращения является ссудный процент, дестабилизирующий экономику, который должен быть законодательно запрещен. Банковский сектор, как сфера обслуживания, должен получать доходы пропорциональные количеству и качеству своего труда, либо как долю от дохода, совместно полученного в сфере производства. Популярное освещение некоторых аспектов беспроцентного денежного обращения представлено в книге М. Кеннеди с говорящим названием «Деньги без процентов и инфляции. Как создать средство обмена, служащее каждому» — «Lilalex», Швеция, 1995 год.
Порочная методология ростовщичества заимствована нашей страной от западной (Библейской) цивилизации. Коран (Сура 2) категорически запрещает ростовщичество, получение доходов вне сферы созидания. Именно поэтому за годы Перестройки механизм внутреннего ростовщичества привел к убийственному оттоку финансов и прибылей из сферы реального производства в банковский сектор, а международное надгосударственное ростовщичество посадило страну на иглу внешних заимствоваваний. В основе этой операции лежало умышленное сжатие собственной денежной массы в 10 раз. Внешний долг в виде бумаги и цифр в компьютере привел страну к губительным выплатам долгов и процентных издержек (до 40% бюджета страны). При этом большая часть долларовых долгов по «непонятным» причинам оказалась переведенной в растущий евро.
Метрологическая несостоятельность системы мировых валют позволяет не только манипулировать объёмами внешнего долга, но и вводить в практику схемы не эквивалентного товарного обмена. Экспорт России примерно в 2 раза превосходит объёмы импорта, т.е. мы осуществляем беспрецедентное по пропорциям товарное кредитование внешнего мира и прежде всего США. В ответ на это в Россию уходила практически вся новая долларовая наличность в пропорции 1 кг бумаги (в 100 $ купюрах) за 10 кг золота. Мы имеем одну из самых высоких степеней долларизации экономики на земном шаре (10% наличных долларов от объёма ВВП) и лишь в начале этого года увеличивающаяся рублевая наличность сравнялись с долларовой по обменному курсу.
По мнению журнала «The Economist» рубль — одна из наиболее униженных валют в мире. По стандартному набору из 25 продуктов питания рубль недооценен по отношению к доллару более чем в 2 раза. По разным оценкам, ввиду отсутствия абсолютной шкалы валют, реальный курс рубля по отношению к западным валютам занижен в 2-4 раза. Это позволяет им вести не эквивалентный товарный обмен, иметь дешевые издержки на территории России и осуществлять неэквивалентно дорогие продажи у себя.
Можно было перечислять и иные несуразности международных товарно-денежных отношений, но и приведенных частных примеров достаточно, чтобы сделать выводы об отсутствии в системе денежного обращения случайных ошибок, о их методологической общности, целенаправленном ущемлении интересов нашей государственности, создании ничем не оправданных односторонних преимуществ, так называемым, развитым странам. Впрочем это не особенно и скрывается. В только что вынесенной на обсуждение Правительства многословно бессмысленной «Стратегии развития банковского сектора…» читаем, что её цель — создание банковского сектора «соответствующего международным представлениям о современном банковском бизнесе» («Коммерсантъ», 11.02.2004 г.), но вовсе не нашим общественным интересам. Суть «международных представлений» понятна из вышеуказанной фактологии и сводится к созданию односторонних преимуществ.
Восстановление элементарного здравого смысла в выстраивании наших зарубежных товарно-денежных отношений следует начать с единой единицы учета — с энергетического рубля. При этом необходимо придерживаться элементарного здравого смысла. Среднестатистически объёмы товарной массы экспорта и импорта должны быть равны. Соответственно бумажный и электронный денежный поток в нашу страну должен уравновешиваться встречным информационным, но не товарным потоком. Внешнеторговый баланс позволяет беспроблемно перевести экспорт в рублевую зону. Для этого необходим закон, аналогичный действующему в Японии с 1949 года, о запрете продажи наших товаров за чужую, тем более де-юре ничем не обеспеченную валюту. В противном случае всё ставится с ног на голову, а бедой России считается дорогая нефть. Но дорогая нефть для нас — благо, а проблема лишь в том, что получаем мы за неё не товары, а бесконечный дестабилизирующий экономику бумажный поток.
Но ведь выход очевиден. Перейдите к продаже наших ресурсов за рубли и рубль перестанет давить на внутренний рынок, будет задействован во внешних контурах обращения, осядет не у нас, а в живущих на наших ресурсах странах Европы, Азии и Америки. Только в такой схеме можно реализовать послание Президента в части внешней конвертируемости рубля. Внешнеторговый баланс России, двукратное превышение экспорта над импортом создает основу для колоссального спроса на рубли, к возможности их продажи за любую валюту необходимую нам для импортных операций. С другой стороны и импортеры будут готовы к продажам в Россию за рубли, либо для встречных покупок товаров в России, либо для торговли со странами потребляющими наши энергоресурсы.
Таким образом, перевод экспорта в рублевую зону, введение в обращение энергетического рубля и его внешняя конвертируемость являются взаимообусловленными процессами. Спрос на рубли, т.е. их внешняя конвертируемость будут обеспечены, если в международной торговле появятся товары, в том числе энергоносители, которые будет невозможно купить ни за какие иные деньги кроме российских рублей. Только в этой схеме деньги страны становятся товарно обеспеченными. Сегодня наши энергоресурсы лежат в обеспечении доллара, спрос на него связан в том числе и с возможностями приобретения за эту бумагу российских товаров.
В ныне господствующих стереотипах процесс инфляции считается само собой разумеющимся. Постулат о неизбежности инфляции служит прикрытием не только внутригосударственных схем разрушительного межотраслевого дисбаланса, но и схем неэквивалентного межгосударственного обмена. При детальном рассмотрении становится очевидным, что в основе мировой инфляции лежит тот факт, что страны «семёрки» печатают ежегодно около 1 трлн. товарно не обеспеченной так называемой «твёрдой валюты». Только искушенные специалисты знают, что есть именно такая разница между ростом так называемого фактического мирового валового продукта и ростом его стоимости в долларовом исчислении. Это позволяет вывозить из нашей страны нефть, лес, газ, золото без встречного товарного покрытия.
Ширма инфляции применяется и на внутригосударственном уровне, когда реализуются схемы перераспределения дохода от сектора перерабатывающей промышленности к сырьевикам и в финансовый сектор. Всё начинается с того, что лукавые управленцы прогнозируют на очередной год инфляцию в 10%. Для тех кто ориентируется в вопросах управления очевидно, что в действительности мы имеем дело не с прогнозированием, а с программированием. Именно под этот псевдопрогноз оформляется скачок цен на товары и услуги естественных монополий, на хлеб промышленности — электроэнергию, под этот прогноз держится губительная для промышленников двузначная ставка рефинансирования ЦБ. А дальше именно эти вышеперечисленные параметры и порождают неизбежный рост цен любого иного товара, а следовательно инфляцию. Однако рост цен на конечный продукт не менее чем в 5 раз отстает от роста цен на сырьё из-за отсутствия платежеспособного спроса населения и являющегося по своей сути инвестиционным ресурсом. Ведь доля зарплаты у нас не более 20% от ВВП, в развитых странах — 60%, в США — 70%. Это и сформировало недопустимые для целостности государства межотраслевые диспропорции, когда труд хлебороба, шахтера, машиностроителя катастрофически обесценен на фоне труда банкиров и сырьевиков. В России 1 кг хлеба приравнен по цене к 1 л бензина, а в США — к 5 л бензина. Среднемесячная зарплата в России — 400 л бензина, а в США — 5700 л. Мы можем произносить любые речи, но при таких пропорциях «хлеб — бензин» поле рано или поздно не будет вспахиваться.
