Елена Душечкина - Русская ёлка: История, мифология, литература
На плакатах с подписью «Что скрывается за дедом-морозом?» изображался старик с ёлкой, на которого, разиня рот, смотрят мальчуган и его мамаша, в то время как за его спиной, притаившись, стоят поп и кулак [251, 23]. Происхождение этого «старорежимного» образа возводилось к «духу ёлки», которому первобытные люди вешали на деревья жертвы и «который превратился в деда-мороза» [11, 22]. В антирождественской кампании приняли участие и поэты, состоявшие на службе у советской власти, как, например, Демьян Бедный, который писал:
Под «Рождество Христово» в обед
Старорежимный ёлочный дед
С длинной-предлинной такой бородой
Вылитый сказочный «Дед-Мороз»
С ёлкой под мышкой саночки вёз.
Санки с ребёнком годочков пяти.
Советского тут ничего не найти!
Вместе с реабилитацией ёлки в конце 1935 года прекратились и обличения Деда Мороза, после некоторых сомнений полностью восстановленного в правах. Устроители детских ёлок получили возможность проявлять инициативу, составители книг-рекомендаций по устройству ёлок сочиняли сценарии, что в конце концов и привело к выработке стандартного ритуала общественной детской ёлки. Если прежде дети получали различные подарки, отличающиеся и качеством и материальной ценностью, то теперь Дед Мороз приносил для всех детей одинаковые пакеты, которые он подряд вынимал из своего мешка.
В течение зимних каникул дети обычно посещали несколько ёлок (в детском саду или в школе, на предприятиях и учреждениях, где работали их родители, домашние ёлки у друзей и знакомых). И на каждом празднике они встречались с новым Дедом Морозом, что обыгрывается в юмористическом рассказе В.Е. Ардова «Письма к бабушке, или Светская жизнь Юрика Звягина», в котором мальчик делится впечатлениями о ёлках, на которых он побывал:
На «ёлке, где папа служит», «дед-мороз <был> выше меня ростом»; на ёлке, «где мама служит», «дед-мороз <был> поменьше»; на ёлке в школе «Деда-мороза почти не было: один наш ученик из 8-го класса оделся было, как дед-мороз, но сейчас же снял с себя всё и пришёл смотреть концерт»; «у тётиной тёти на службе» «дед-мороз <был> на “ять”»; а у Танечки Вириной на ёлке «дед-мороз был маленький; он висел на самой ёлке».
[16, 10-11]С конца 1930-х годов создаётся невиданное количество произведений о Деде Морозе. В одних он выступает в роли хозяина зимнего леса, как, например, в одной из сказочек Г. Орловского «Про девочку Розочку», где девочка, катающаяся в лесу на лыжах, на вопрос зверей, кто ей позволил находиться в их лесу, отвечает: «Когда у нас на ёлке был Дед Мороз, он мне разрешил кататься в вашем лесу». И тогда все звери сказали: «Ну, если Дед Мороз разрешил, то катайся…» [296, 85]. В других — он изображается как зимний волшебник, преображающий природу, охлаждающий атмосферу, но не устрашающий своим холодом закалённых советских детей, как в стихотворении Л.Ф. Воронковой «Зима»:
Наши окна кистью белой
Дед Мороз разрисовал.
Снегом полюшко одел он,
Снегом садик закидал.
Разве к снегу не привыкнем,
Разве в шубу спрячем нос?
Мы как выйдем, да как крикнем:
Здравствуй, Дедушка Мороз!
…Мы, советские ребята,
От мороза не дрожим!
В третьих случаях Дед Мороз на новогоднем празднике поёт ребятам песенки:
Принимайте-ка, ребята,
И меня в свой хоровод,
Я, румяный, бородатый,
К вам пришёл на Новый год!
…Я сегодня весел тоже
И с ребятами дружу,
Никого не заморожу.
Никого не простужу!
Во время войны образ Деда Мороза широко использовался в целях патриотической пропаганды: «Новогодняя открытка к 1942-му году изображает Деда Мороза, изгоняющего фашистов. На новогодней открытке к 1944-му году Дед Мороз нарисован со “сталинской” трубкой и мешком оружия в руках, причём на мешке изображён американский флаг» [4, 382].
Ритуал общественных ёлок с Дедом Морозом соблюдался на всей территории СССР: от Главной ёлки в Большом Кремлевском дворце до лагерей ГУЛАГа; от Азербайджана до Чукотки. Т.П. Милютина рассказывает об организованной в лагере самими заключёнными встрече Нового, 1946 года, на которой в качестве зрителей присутствовало и лагерное начальство:
Зал — если можно так назвать барак со скамейками — был набит начальством и заключёнными. Конферанс вёл Лёвенберг, одетый Дедом Морозом. Он взошёл на сцену, легко неся на плече мешок, и вытряхнул из него Новый год — девочку-малолетку, затянутую в трико и имевшую на спинке и груди блестящие цифры: «1946». Костюм этот мастерил персонал женского стационара. «Новый год» станцевала какой-то дикий танец, и Лёвенберг начал свою речь…
[257, 232-233]Азербайджанская поэтесса М.П. Дильбази ещё в конце 1930-х годов сочинила стихотворение «Дед Мороз», которое тогда же было переведено на русский язык:
В гости к нам пришёл
Дедушка Мороз
И чего-чего
Только не принёс!
К ёлке подошёл
Дедушка Мороз,
Развернул подол
Дедушка Мороз,
И посыпались
Свёртки и кульки,
Разубралась ель
В блёстки, огоньки.
В рассказе Ю.С. Рытхэу «Новогодняя ночь», напечатанном в первом номере «Огонька» за 1953 год, чукотские дети впервые встречаются с ёлкой и с Дедом Морозом:
Он (Дед Мороз. — Е.Д.) появился на улице в сопровождении шумной свиты комсомольцев — нарядный, нарумяненный, с огромными седыми бровями и усами, с седой бородой до пояса, с мешком подарков за спиной.
[363, 15]Обычай посещения Дедом Морозом домашних ёлок возник только в послевоенное время. Чаще всего в его роли выступает кто-либо из старших членов семьи, причём не обязательно мужчина. «На современном этапе, — пишет Е.Л. Мадлевская, — Дед Мороз фигурирует в детском сознании как мифологическое существо, изображаемое ряжеными взрослыми» [236, 37]. По мере того как дети в семье подрастают, они добровольно берут на себя исполнение его роли, подыгрывая взрослым, даже тогда, когда детей, младше их, в доме уже нет.
Магия появления Деда Мороза на празднике сказывается в ритуале его ожидания, порождая искреннюю или же искусственно подогреваемую экзальтацию, а также в формулах его зазывания на праздник, когда дети хором кричат: «Дед Мороз! Дед Мороз!» (ср.: «Раз-два-три, ёлочка, гори!»). В отличие от народной традиции, где Мороза звали на кутью, чтобы задобрить, целью приглашения Деда Мороза является не столько стремление умилостивить его и тем самым предотвратить летние заморозки, сколько желание быть им обласканным и получить от него подарки. Его появление сопровождается громким стуком в дверь, и при виде страстно ожидавшегося гостя дети приветствуют его радостными возгласами. Дед Мороз не только одаривает детей, но и обласкивает их, беседует с ними, балагурит (напоминая этим традиционного балаганного Рождественского деда), а иногда поёт песни и танцует с детьми вокруг ёлки. «В современных новогодних спектаклях Дед Мороз предстаёт судьей между добрыми и злыми силами, помощником положительных персонажей; он наказывает и изгоняет злых персонажей либо прощает их как раскаявшихся» [236, 37]. В 1960-х годах на кремлёвскую ёлку Дед Мороз иногда приходил со сменившим Снегурочку космонавтом [63, 117].
В наше время в городах перед Новым годом организуется специальная служба по обеспечению Дедами Морозами детских садов, школ и семей. Иногда кто-либо из работников того или иного учреждения ежегодно выступает в этой роли, приходя на ёлки к детям своих коллег. Этот обычай нашёл отражение в воспоминаниях А.Н. Розова, унаследовавшего роль Деда Мороза от своего отца Н.Н. Розова, «который много лет развлекал ребятишек в рукописном отделе Публичной библиотеки» Ленинграда. В мемуарном очерке об Л.А. Дмитриеве, А.Н. Розов вспоминает о том, как в течение десяти лет «за день-два до Нового года» он приходил в дом Дмитриевых в костюме Деда Мороза. Приготовленные для детей подарки передавались на лестничной площадке и «тут же опускались в дедморозовский мешок». Появление Деда Мороза в доме предполагает определённую актерскую работу взрослых членов семьи, которые подыгрывают гостю. Вот как рассказывает о предновогоднем спектакле в доме Дмитриевых А.Н. Розов:
В нём играли свою роль гости, играл сначала несмышлёным малышом Коля (позднее, лет с десяти, он уже понял, кто к нему пришёл, и осознанно подыгрывал нам); были зрители: Руфина Петровна и Нина, стоящие обычно в прихожей и следящие за действием в детской. Кем же здесь был Лев Александрович? Во-первых, самым непосредственным зрителем; во-вторых, он был и актёром, в высшей степени профессионально играл роль дедушки, столь же заворожённого приходом волшебных персонажей, как и его внук; в-третьих, нередко он выступал в роли режиссёра, помогая Коле и Деду Морозу со Снегурочкой войти в образ; наконец, в-четвёртых, иногда ему приходилось быть и суфлёром, шёпотом подсказывая внуку, а то и гостям их реплики.
