Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов
Из сделанных нами замечаний о науках и искусствах Египта видно, что Египетские жрецы обладали многими сведениями по астрономии, физике, механике, медицине, архитектуре, живописи, скульптуре, что они серьезно, внимательно изучали природу и хорошо знакомы были с ее законами, и что они с умением прилагали к практике свои познания.
Чтобы их познаниями и изобретениями не воспользовался народ, который оставлять в неведении для жрецов было выгодно, жрецы прибегли к самым хитрым средствам. Все свои сведения по естественным наукам они отнесли к знаниям божественным и включили эти сведения в священные книги. Эти священные книги, в которых заключалась мудрость жрецов, назывались герметическими, потому что они приписывались Гермесу или Таате, который, по уверению Египтян (которых убедили в этом жрецы), написал их еще до появления рода человеческого. Книг этих было 42: они разделялись на шесть отделов: первый отдел, состоящий из десяти книг, собственно так называемых иератических, заключал в себе юриспруденцию и учение о богах, или теологию; второй отдел — из десяти книг, содержал законы о богослужении; третий — опять десять книг, содержал в себе круг наук, каковы: геометрия, астрономия, география, космография и иероглифика; четвертый — из четырех книг, содержал в себе низшую часть астрономии, календарную науку и астрологию; пятый — две книги молитв богослужебных; шестой отдел, состоящий из шести книг, содержал в себе медицину.
Таким образом, чисто естественные и гражданские науки поставлены были наряду с богослужебными и священными (напр., юриспруденция и теология) и так искусно перемешаны (наприм., второй отдел — законы о богослужении, третий — естественные науки, в четвертом — астрономия, а в пятом — богослужебные молитвы), что неопытный читатель не знал, чему отдать предпочтение: юриспруденции или законам о богослужении, астрономии или богослужебным молитвам. Заподозревать в таком распределении книг уловку жрецов Египтяне не могли, потому что, по уверению жрецов, такое распределение принадлежит автору.
Заключив свои познания по наукам естественным в священные книги, жрецы запретили народу читать священные книги, запретив в то же время народу учиться читать, по свидетельству Диодора[319]. Это одно средство, которое преграждало народу все пути, посредством которых народ мог выведать тайны жрецов. Другое средство для целей жреческих — еще более изобретательное. «Различные виды языка и письмен, говорит Геродот[320], берегли тайны жречества в Египте». Говоря это, Геродот имеет в виду иероглифы. В чем состояли эти иероглифы? Климент Александрийский так говорит о письменах Египетских: «Воспитывающиеся у Египтян учатся прежде всего письму, которое называется эпистолографическим; во-вторых, иератическому, которое употребляют священные писатели, а наконец иероглифическому». Эпистолографическое письмо, называемое еще энхорическим и демотическим, введено в позднейшее время для скорого письма для употребления народа (вероятно, для воинов и царей и для повседневной жизни). Оно носило характер простонародного письма. Думают, что оно принято как попытка заменить иероглифы буквенным письмом с звуковыми знаками. Понятно, что не демотическим письмом, которое изобретено поздно, писаны священные книги. Иератическое письмо, употребляемое, по словам Климента, священными писателями, возникло из сокращения и замены образов более легкими знаками. Оно гораздо древнее демотического и употреблялось вместе с письмом иероглифическим. «Иероглифическое письмо, по словам Климента, есть или кириологическое посредством первых элементов (per prima elementa), или символическое. Символическое или посредством подражания, или посредством тропов, или посредством загадочных аллегорий. Если они хотят, например, изобразить солнце посредством подражания, то делают круг тропически, то переменяют, заменяют, или совершенно преобразуют; так, если они хотят воздать похвалу своим царям, то пишут ее такими анаглифами. А третьего письма посредством загадок, вот пример: кривое течение звезд изображают они змеею, а течение солнца жуком».
Под p r i m a e l e m e n t a, без сомнения, разумеются первые буквы имен, или фонетические (от φωνή) знаки. Напр., букву а изображали орлом (ахем, achem) или тростниковым листом (ак) и т. п. Плутарх говорпт: «Гермес (Έρμης), говорят, изобрел сначала письмо в Египте. Потому Египтяне делают первой буквой ибиса, как ему принадлежащего».
Понятно, что иероглифы, по своей запутанности, неопределенности, неясности, не могли быть понятными для народа, которому запрещено было чтение священных книг, содержащих, между прочим, иероглифику. Впрочем, иероглифы известны, кажется, были людям образованным; зато анаглифы были тайным письмом, которое известно было только жрецам.
Понятно, что обставленная такими условиями мудрость жрецов никак не могла быть доступной народу, который, естественно, принимал мудрость жрецов за магию, за откровение свыше, за близость к богам (напр. Апису) и общение с ними. На самом же деле в этой мудрости жрецов, кроме полезных знаний по естественным наукам и астрологических гаданий, ничего магического, волшебного не было.
Кроме астрологических гаданий, которые были жалким заблуждением Египетских жрецов, вводивших в обман простых смертных, которые обращались к жрецам за советом, было у жрецов еще одно заблуждение, которое свойственно было младенческому уму древних народов, еще мало знакомому с естественными явлениями природы. Мы говорим о заблуждении Египтян относительно теургии, или таинственного знания, которое заклинаниями может вызывать духов-хранителей или другие божественные существа и души умерших и заставлять их отвечать на предлагаемые вопросы, а также отгадывать будущее или вообще неизвестное. Сомнительно, чтобы сами жрецы убеждены были в действительности этого знания. По всей вероятности, они пользовались только доверием невежественной толпы. Рано или поздно они должны были убедиться в нелепости этого знания. Как бы то впрочем ни было, Египетские жрецы считались самыми искусными волшебниками даже в самой Индии[321].
До сих пор мы говорили о магии у народов Востока, у которых жрецы захватили в свои руки все, что может быть дорогого для человека. Жрецы захватили в свои руки умственное и нравственное развитие, религию и богослужение, а на долю общества оставили безмолвное выслушивание и беспрекословное повиновение и исполнение их предписаний. Взяв на себя истолкование религии, жрецы объяснили ее по-своему. Главный предмет религии — божество, именем которого они господствовали над обществом — они применили к своим целям. Божество, понятное только жрецу, приняв страшную, чудовищную форму, стояло неизмеримо высоко над обществом, которое должно было приходить в трепет при виде божества, напр. индийской богини Кали[322]. Обществу запрещено было жрецами приближаться к божеству, грозному и ужасному: только жрецы осмеливались приближаться к божеству, приносить ему жертвы, выслушивать его веления и толковать их народу. К Серапису или его истукану запрещено было в Египте приближаться, под угрозой погибели всего мира[323]. Приносить жертвы и заправлять ими никто не имел права, кроме жреца. Приносивший жертву в Египте без ведома и участия жреца наказывался смертью[324]. А между тем жертва имела благодетельное влияние и вместе понудительное действие на самих богов. Жертва, по мнению Индийцев, придает богам бодрость и энергию: она увеличивает их силы, помогает богам «расти». Жертва и дары имеют на богов понудительное действие, и потому жрецы, приносившие жертву, имели, по понятию народа, власть над небожителями[325]. Только брамины-жрецы могли выслушивать волю божества и толковать ее народу. Понятно, что божество после этого могло быть употреблено жрецами, как орудие, как средство, для их возвышения. Жрецы это понимали и с умением воспользовались этим. Прежде всего, жрецы раскассировали общество на касты и, запретив всякий вход другим кастам в касту жречества, возвысили ее в глазах общества и этому возвышению, равно как и распределению каст, усвоили характер божественного определения. «Брама, видя землю ненаселенной, создал из своих уст сына и назвал его Брамином, который сделался родоначальником касты браминов. Брамин должен был толковать и передавать другим слово Брамы, заключенное в Ведах. Кшатрия — воин, обязанный быть защитником Брамы, создан из правой руки. Он был праотцом воинов. После воина создан из правой голени Брамы Вайсия, обязанный обрабатывать землю для пропитания браминов и кшатриев. Наконец, для самых низких работ создан из правой ступни Брамы Судра»[326]. Таким образом, на свое злоупотребление брамины положили печать божественного определения священных Вед. Прибегнуть к такому средству было естественно, потому что другие касты не согласились бы поддаться жрецу, который, по божественному определению, должен занять первое место в обществе. Такое разделение общества было не только в Индии, но и в Персии и Египте. Несомненно, что жрецы возвышались постепенно, мало-помалу захватывая в свои руки толкование воли богов. Этого возвышения жречества общество не могло не заметить и, конечно, долго отстаивало свои права. Темные предания древних народов говорят, что каста жреческая слишком дорого купила право первенства. В Персии существовал праздник избиения магов, стремление к первенству которых было замечено обществом[327]. В Индии борьба кшатриев с браминами составляет эпизод Магобараты, где брамины торжествуют кровавую победу и жестоко наказывают восстание[328]. В глубокой древности Египта, во время царствования богов, каста воинов восстала против касты жрецов[329]. Вероятно, эта борьба за права заставила жрецов ссылаться на божественность распределения каст, которая придумана самими же жрецами. Восторжествовав над врагами, жрецы постарались закрепить за собой все основания, благоприятствующие их возвышению. Жестокая казнь ожидала ослушников жрецов в загробной жизни. «Когда браминов ученик, сказано в законах Ману, порицает своего учителя, то, хотя бы он был и прав, возродится ослом; собакой, ежели он клевещет; маленьким червем, если употребит его вещь без позволения; большим насекомым, если завидует его заслуге.» «Лисица ест падаль; обезьяна спрашивает ее: за что она, будучи прежде человеком, сделалась низшим животным? Лисица отвечает, что, будучи человеком, она обещала дары брамину и забыла исполнить свое обещание»[330]. Таким образом, на стороне брамина и вообще жреца было сами божество, пред участием и проклятием которого преклонялся всякий.
