Светлана Левит - Культурология: Дайджест №2/2012
Эбнер делает различие между Словом и словом. Слово Бога соединяет в себе историю творения мира и вступление к Евангелию от Иоанна, оно является основой существования самого отношения Я и Ты. Человеческое слово вторично, проистекает из этого отношения, но точно так же не принадлежит миру, а указывает на другую, духовную реальность.
Любовь в своем истинном значении также является выражением стремления к Ты. Именно для того чтобы выражать любовь к Ты, Богу и ближнему, прежде всего существует слово. Всякое другое использование слова есть человеческое злоупотребление божественным даром речи, следствие отпадения Я от Ты. Как и речь, любовь не от мира сего и не может быть объяснена натуралистически. В природе мы находим только «любовь», связанную с желанием, проявление замкнутого на себя Я. Это такое же извращение истинной любви, как болтовня – извращение истинной речи. Объектом истинной любви должно быть истинное Ты, т.е. Бог или другой человек, причем любой человек; исключительная (и исключающая) любовь к другу или возлюбленной отвращает от истины.
Эбнер – христианский мыслитель. Иисус Христос занимает центральное место в его философии, и в первую очередь это касается его понимания Слова. Христос для Эбнера – и Логос Евангелия от Иоанна, и ветхозаветное слово, которым создан мир. Слово (в том числе как реальное произнесенное слово человеческого языка) возвращает Я к истинному Ты, что соответствует спасению. Восстановлению истинного Я-Ты-отношения предшествует грехопадение, отпадение от божественного Ты. Оставшись в одиночестве, человек взывает к Богу с криком «я есть, и я страдаю». Самым глубоким выражением этой ситуации покинутости и одиночества человеческого Я являются слова распятого Христа: «Господи, почему Ты покинул Меня?» Здесь Я выходит за собственные пределы на поиски Ты, и тем самым преодолевается отпадение от Бога; Я движется Ему навстречу. Возможность возвращения заключена в способности человека пользоваться словом, заложенной в него при творении. История творения, грехопадения и воззвание к Богу, свидетельствующее о спасении, есть факты духа, события надысторической реальности.
Ключевым событием этой истории является отпадение от Ты, которое ставит человека перед самым важным выбором: упорствовать в своей слепоте – или вспомнить о Ты и искать Его. Экзистенциальным соответствием грехопадению оказывается одиночество. Пребывание в грехе – это отторжение Бога и людей, замыкание в собственном Я, отсутствие Ты (Dulosigkeit). Сложная личность Эбнера, склонного к депрессиям, нередко близкого к самоубийству, наделенного обостренным восприятием и глубокой религиозностью, сказывается в том, насколько основополагающим становится для него переживание человеком абсолютного одиночества. Такое состояние он называет «тюрьмой Я» (5, c. 90), стены которой столь же толстые и непробиваемые, как Великая китайская стена (5, c. 24). Исключительное значение здесь придается страданию и смерти, предчувствием которой является всякое страдание. Это «не одиночество творца, но одиночество умирающего» (5, c. 49). Грех похож на безумие и часто является его источником.
Он открывает дорогу возникновению объективного мышления: отгородившись от Ты, Я научается смотреть на все со стороны, говорить в третьем лице и применять сослагательное наклонение. Употребление третьего лица тесно связано со смертью: Я и Ты всегда сейчас и всегда существуют. Третье лицо открывает дорогу возможности отрицать. Как отмечает Эбнер, «я есть» это не два слова, а одно, подобно латинскому sum, это неразрывное единство, целостность. То же самое в полной мере относится и к выражению «Ты есть». По этой причине их отрицание невозможно. До тех пор пока человек использует первое и второе лицо, он может лишь утверждать существование. Объективное мышление разделяет существование и объект и позволяет сказать «я не существую». Так же «Ты есть» заменяется на объективное «Бог есть», открывая возможность для «Бога нет». Для объективного мышления не существует Ты другого человека; оно всегда будет Я другого, аналогичное моему Я.
Порождениями объективного мышления являются философия, наука, теология. Они стараются преодолеть одиночество человека, но не способны это сделать. Ослепленное и испуганное Я не замечает этого. Результатом такого развития событий предстает перед Эбнером современная ему европейская культура.
Чем сильнее переживание собственной оторванности от всех и от всего, тем отчаяннее желание эту замкнутость преодолеть, тем громче человек взывает к Ты, которое единственное может пробить насквозь любые стены. Получается, что смерть, делая человека одиноким, одновременно обладает и способностью разрывать замкнутость человеческого существования, а потому чем-то подобна откровению. «Жизнь в духе есть жизнь в смерти», – пишет Эбнер (5, c. 113). Тот, кто страдает, и тот, кто наблюдает страдание другого, получают возможность приоткрыть дверь, ведущую к истине.
Таким образом, одиночество для Эбнера амбивалентно. С одной стороны, оно получает отрицательную оценку, поскольку может быть только результатом отпадения от Ты, и ассоциируется с грехом. Такое одиночество никуда не может привести и делает человека вечным узником, даже если сам он и отказывается это признать. Это «одиночество Я» (Icheinsamkeit), «лишенность Ты» (Dulosigkeit des Ichs), «одиночество смерти» (Einsamkeit des Todes в противоположность одиночеству духа, Einsamkeit des Geistes). Именно так можно описать человека, который, оказавшись за Китайской стеной, не взыскует Ты, а замыкается на самом себе или бежит от того, чтобы признать и понять ситуацию, т.е. – упорствует в грехе. Одним из воплощений Icheinsamkeit является для Эбнера Я идеалистической философии. С другой стороны, «правильное» одиночество может быть плодотворным, поскольку именно через углубление в самого себя лежит путь к Ты.
Несмотря на то, что Эбнер пришел к своим идеям совершенно самостоятельно, лишенный связей и общения с единомышленниками, он оказался очень созвучен философии диалога. Он разделяет с другими авторами этого направления и протест против классического субъекта, и глубокую религиозность, и, главное, центральную мысль – необходимость понимания Я как сущностно и изначально связанного с Ты. Важнейшим достижением Эбнера можно назвать тонкую разработку диалогической ситуации, анализ человеческого существования в его колебании между падением в бездну одиночества и стремлением к встрече с другим, которая только и способна открыть для Я всю полноту истинной социальности.
Список литературы1. Махлин В. «Немецкий Кьеркегор» // Философские науки. – М., 1995. – № 1. – С. 152–172.
2. Махлин В. Я и Другой: К истории диалогического принципа в философии XX в. – М.: Лабиринт, 1997. – 252 с.
3. Эбнер Ф. Слово и духовная реальность // От Я к Другому: Сборник переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога / Сост. и общ. ред. Щитцовой Т.В. – Минск: Менск, 1997. – С. 30–43.
4. Casper B. Das dialogische Denken: Eine Untersuchung der religionsphilosophischen Bedeutung Franz Rosenzweigs, Ferdinand Ebners und Martin Bubers. – Freiburg; Basel; Wien: Herder, 1967. – 393 S.
5. Ebner F. Das Wort ist der Weg: Aus den Tagebüchern / Ausgewählt und eingeleitet von Hildegard Jone. – Wien: Herder, 1949. – 242 S.
6. Methlagl W. Crise et critique du langage. Georg Trakl, Ferdinand Ener, Ludwig Wittgenstein // Littérature: (revue trimestrielle). – P., 1994. – Octobre, N 95. – P. 111–123.
7. Sandmann P. Das Weltproblem bei Ferdinand Ebner. – München: Kyrios-Verlag, 1962. – 180 S.
8. Zucal S. Pneuma und «communitas» bei Ferdinand Ebner. – Режим доступа: http://www.ebner-gesellschaft.org/archiv/silvano_zuca-pneuma_und_communitas _bei_ferdinand_ebner_vortragszusammenfassung
ИСТОРИЯ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ
ОСТРОВА, ОСТРОВА… 8
На полях опаленных Родоса
Камни стен и в цвету тополя
Видит зоркое сердце матроса
В тихий вечер с кормы корабля.
Там был рыцарский орден: соборы,
Цитадель, бастионы, мосты,
И на людях простые уборы,
Но на них золотые кресты…
В заповеднике Камирос на скалистом и лесистом западном берегу острова Родос с вершины холма открывается вид на Эгейское море, а «среди древних развалин буйно цветут ромашки и маки» (с. 22). Город-государство древний Камирос был одним из центров ахейской культуры. На монетах, которые чеканили в Камиросе в древности, был изображен лист смоквы-инжира, а не лев или орел, как на соседних островах. На Родосе немало прекрасно сохранившихся древнегреческих памятников, отчего Камирос часто сравнивают с Помпеями. В руинах Камироса сегодня живут только юркие ящерицы, люди город давно оставили.
На острове Родос не просто имеются многочисленные следы Средневековья. Весь остров – это великолепно сохранившийся памятник рыцарским временам. В городе Родосе в центре возвышается Дворец Великих Магистров, ко Дворцу ведет из гавани Мандраки Улица Рыцарей, на которой некогда располагались резиденции национальных групп ордена рыцарей Святого Иоанна. Все постройки отлично сохранились, так что можно подумать, что вот-вот появятся их обитатели – рыцари в боевых доспехах.
