Наум Синдаловский - Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице

Ледяные горы

«Вейки» в Петербурге были любимыми персонажами городского фольклора. До сих пор от старых людей можно услышать: «Расфуфырился, как вейка», «Вырядился, как вейка». Их называли «желтоглазыми», или «желтоглазыми гужеедами», чаще всего не понимая этого насмешливого, а порой и бранного прозвища. На самом деле оно появилось ещё в первой половине XVIII века и к собственно финнам не имело никакого отношения. В 1735 году издали именной указ, обязывающий всех петербургских извозчиков красить свои экипажи в жёлтый цвет.

В зимнее время пользовались исключительной популярностью и знаменитые финки – модные сани для парной езды с длинными металлическими ножами-полозьями и удобными деревянными сиденьями с высокой спинкой. В пригородных парках и на островах сани можно было взять напрокат, как коньки или лыжи.

О финнах ходили беззлобные анекдоты: «Приехал чухна на Пасху в Петербург и по совету русских приятелей пошел в церковь. „Ну, как, – спросили его друзья, когда тот вернулся, – понравилось?“ – „Понравилось-то, понравилось, только вот ничего не понял“. – «?!» – „Выходит поп и, обращаясь к толпе, кричит: «Крестовский остров», а толпа ему хором отвечает: «Васильевский остров»“. Русские хохочут над простодушным финном, которому в обыкновенном обмене приветствиями: „Христос воскрес – воистину воскрес“ слышатся названия островов. Финн не понимает, но тоже смеется».

До сих пор в Петербурге бытует ругательство: «чухна парголовская». Впрочем, скорее всего, оно имеет не национальный, а территориальный характер, по типу «шпана лиговская». Хотя не исключено, что этимология ругательства иная. В арсенале городского фольклора имеются самые неожиданные варианты ругани: от пренебрежительного «чухна» и раздражительного «сатана-пергана», где русское и финское имена дьявола соединены в единую и неделимую фразеологическую конструкцию, до оскорбительного «вейки – от х… шейки».

В городском фольклоре финское присутствие в Петербурге подчеркивалось ещё с XVIII столетия. Сам Петербург в разное время и с разными оценочными акцентами в обиходной речи назывался то «Финским болотом», то «Финополисом». Тщетно пытаясь противопоставить инородческому Петербургу «русскую Москву», наши доморощенные петербургские славянофилы и патриоты даже придумали ругательное прозвище «Финский Петербург», а известный архитектурный стиль, как мы уже знаем, получивший в начале XX века прописку в Петербурге под названием «северный модерн», за свои откровенно северные, шведско-финские истоки приобрёл прозвище «чухонский модерн». Район Большой Конюшенной улицы вокруг Финской церкви в самом центре Петербурга назывался «Финским уголком», или «Маленькой Финляндией». На Охте, о чём мы уже говорили, и в районе пригородного посёлка Токсова проживали так называемые «комендантские финны», то есть финские крестьяне, приписанные к Петропавловской крепости и подчинённые ее комендантам.

Если верить одному из раёшных стихов, прилюдно исполнявшихся во время народных гуляний на балаганах, финны, наряду, конечно, с немцами и евреями, были повсюду:

Впрочем, ни враждой, ни ненавистью, ни антагонизмом это не назовешь. Поиски общих корней на ярко выраженном фоне общей судьбы иногда приводят к неожиданным результатам. Местные финны утверждают, что поговорка «Почём фунт лиха?» этимологически восходит к финскому слову «liha», что означает обыкновенное «мясо». Окрестные финны в избытке завозили его на питерские рынки и фунтами продавали горожанам. Видимо, фунт мяса стоил не так дешево, если в фольклоре финское «liho» могло трансформироваться в русскую «беду», «горе» или «несчастье». На полях заметим, что на самом деле «лихо» в русском языке имеет общеславянское происхождение.

История официальных российско-финляндских отношений восходит к началу XIX века и по сути своей является лишь составной частью давнего и сложного русско-шведского военного противостояния, которое началось ещё в XIII столетии. С первого крестового похода шведов на Новгород в 1142 году до так называемой Финляндской войны 1809 года, в результате которой Финляндия была отторгнута от Швеции и присоединена, как сказано в мирном договоре по окончании войны, «в вечное пользование» к России, историки насчитывают 18 русско-шведских военных конфликтов и столкновений.

Впрочем, судьба переменчивых русско-шведско-финских отношений складывалась задолго до этого. В XII–XIV веках территория Финляндии принадлежала шведам. Тогда же Швеция предпринимала неоднократные попытки завоевать и новгородские земли, в том числе и в целях обращения в католицизм славянского и угро-финского населения. Как мы уже знаем, эти попытки были отражены Александром Невским. Но войны России со Швецией продолжались. Сначала за обладание балтийским побережьем, потом в составе военно-политических коалиций с другими странами по другим поводам. В предпетербургский и петербургский период отечественной истории они проходили в 1656–1658, 1700–1721, 1741–1743, 1788–1790 годах.

Иногда война буквально стучалась в стены Петербурга. Так, например, во время Русско-шведской войны 1788–1790 годов, когда шведская эскадра стояла у Кронштадта и гром боя был слышен в Петербурге, в городе случилась паника. Вдруг загорелась оружейная лаборатория, и с Выборгской стороны посыпались бомбы и гранаты. По преданию, раздались крики: «Шведы! Шведы!» – и многие бросились бежать из Петербурга. Рассказывали, что одна барыня, застигнутая общей тревогой в Гостином дворе, поспешила сесть в карету, закричав кучеру: «Скорее погоняй в Москву!».

Похожие книги на "Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице", Наум Синдаловский читать полностью, без сокращений.

Наум Синдаловский - Очерки

Наум Синдаловский - Словарь

Наум Синдаловский -

Наум Синдаловский - И смех, и

Наум Синдаловский -